Читать книгу "Томек на тропе войны - Альфред Шклярский"

Моряк, в одной рубашке и штанах, шел уверенно, не обращая внимания на угрозы и насмешки. Так же равнодушно смотрел на воинов, привязывавших его к столбу.

По древнему обычаю первыми мстить имели право вдова Пересмешника и его дети. С криком подбежали они к боцману и принялись бить его прутьями и забрасывать камнями, но продолжалось это недолго. По знаку Черной Молнии индейцы удалили женщин и детей из центра площади. Под бой барабанов вооруженные индейцы начали танец войны. Пробегая мимо пленника, они стреляли в него из луков, бросали томагавки и ножи. И стрелы, и томагавки, и ножи вонзались в столб рядом с боцманом, но пока что ни разу не задели его: это было еще только испытание мужества пленного.

Гордый вид боцмана и равнодушие с каким он принимал все пытки вызывали удивление и признание индейцев. Эти неустрашимые воины больше всего ценили мужество и отвагу. Томагавки все ближе и ближе впивались в столб, а боцман спокойно ожидал смерти.

Пытка приближалась к концу. По знаку Черной Молнии воины придвинули хворост к самому столбу. Один из младших вождей подбежал с горящей головней и поджег сухой хворост. Согласно обычаю, Палящий Луч, как воин, пленивший боцмана, имел право нанести ему решительный и смертельный удар. Произойти это должно было в тот момент, когда огонь охватит тело пленника.

Палящий Луч тщательно выбрал стрелу с острым металлическим наконечником. Попробовал тетиву - ведь надо поразить боцмана с первого выстрела. Иначе можно стать посмешищем. Стрела должна попасть прямо в сердце. Минуты тянулись. Наконец Палящий Луч положил стрелу на тетиву, и, готовый выстрелить, обратился к Черной Молнии, ожидая приказа.

Дым от костра уже касался лица боцмана. Бесстрашный моряк из Варшавы понял, что настала последняя минута его жизни. С тихим вздохом взглянул он на небо, вспомнил своих стариков-родителей в Варшаве, вспомнил друзей, пожалел несчастную Салли, и, чтобы отогнать печальные мысли, громко запел:

Хоть буря все вокруг крушит

И волны рвутся в пляс,

Нас ураган не устрашит,

Сломать не сможет нас.

Смелей и веселей вперед,

Хоть вихрь наш парус рвет!..

Смелей, друзья, смелей вперед,

Хоть ураган ревет!..

[Перевод В. Э. Арцимовича.]

Среди воинов раздались восхищенные голоса - белый человек пел во время пыток, перед самой смертью. На такое геройство в былые времена способны были только некоторые прославленные индейцы. Даже Палящий Луч опустил натянутый лук.

Как вдруг произошло нечто неожиданное. Принятый в члены племени белый брат, Нах'тах ни йез'зи, бросил свой штуцер к ногам Черной Молнии и, прежде чем вождь сумел удержать его, побежал к столбу пыток. Перепрыгнув через пламя, Томек заслонил собой боцмана.

- Я не могу воевать с моими краснокожими братьями, потому что я выкурил с ними трубку мира, но я могу умереть от ваших рук. Я сказал, что погибну вместе с моим другом и сдержу свое слово! - воскликнул Томек. - Ну давай, Палящий Луч! Целься метко!

Но еще не смолкли его слова, как вдруг стройная девушка выскочила из круга онемевших от изумления индейцев, быстро подбежала к столбу и, сдернув со своей шеи платок, накинула его на голову боцмана.

Индейцы замерли. По древнему обычаю индейская девушка, накидывая на голову истязуемого пленника платок, объявляла тем самым, что берет его в мужья и просит даровать ему жизнь. Все повернулись к Черной Молнии - окончательное решение принадлежало вождю племени. Взгляды всех на площади выражали напряженное ожидание, ведь о помиловании бледнолицего просила дочь вождя, Горный Цветок.

Черная Молния медленно подошел к столбу. Боцман, не знающий индейских обычаев, ожидал смертельного удара. Поступок Томека взволновал его до глубины души. За собственную жизнь незадачливый моряк совсем не беспокоился, но сознание того, что вместе с ним должен погибнуть и Томек, было невыносимо. Кто же тогда поможет Салли?

Боцман думал, что индейская девушка набросила ему на голову платок из жалости, чтобы он не видел как Палящий Луч нацелит на него смертельную стрелу. Каково же было его удивление, когда вдруг ему сняли платок. Он сообразил, что произошло нечто необычное. Рядом с ним стояли Томек, индианка, Черная Молния, заслоняя его от Палящего Луча, державшего натянутый лук.

Вождь Черная Молния сурово смотрел на узника. Это по его приказанию красавица Горный Цветок спасла бледнолицему жизнь, хотя давно уже любила Палящего Луча. Черная Молния догадывался, что происходило в сердце его дочери и молодого краснокожего воина. Вождь знал все - и все же не колебался. Ведь он почти всю ночь провел на кладбище среди великих предков, храбрость и справедливость которых снискали им бессмертную славу. Когда прощаясь с предками, он наклонился к их останкам, из-за пояса его выпал нож, и Черная Молния, пытаясь поймать его на лету, невольно коснулся рукой висевшего на шее мешочка с трубкой мира. Разве это не было знаком того, что он должен сохранить мир со своими белыми друзьями? Суеверный индеец эту случайность воспринял как знамение высших сил. Поэтому и пожертвовал дочерью, хотя желал ей счастья.

- Горный Цветок набросила тебе на голову платок, - произнес он. - Это значит, что она хочет стать твоей женой, и просит сохранить тебе жизнь. Хочет ли бледнолицый жениться на индианке и стать членом нашего племени?

- Сто дохлых китов вам в зубы! Да что вы, умереть человеку спокойно не даете! - крикнул разгневанный боцман. - Что вы пристали со своим сватовством?

В этот момент Томек подошел к боцману и сказал ему по-польски:

- Неужели вы такой эгоист, что намерены погубить себя, меня и несчастную Салли? Разве вы не понимаете, что благородный вождь любой ценой хочет спасти нас от смерти? Он жертвует для нас своей дочерью!

- Гм-м, я и не ожидал, что у него такая красивая дочка! - пробурчал боцман, сконфуженный этим известием. - Да пойми ты, браток, что не хочу я жениться! Для моряка жена что якорь...

- Довольно, перестаньте! - возмущенно перебил его Томек. - Вы не имеете права губить Салли своим упрямством. До свадьбы еще далеко, сначала еще будет поход. Кто знает, что за это время произойдет?

- Ты уверен, что меня не заставят жениться сейчас? - тихо спросил моряк.

- Ну конечно! Вы только посмотрите на Палящего Луча и сразу поймете, что потом мы найдем разумный выход из этого положения, - тихо добавил Томек.

- Ах, если бы ты мне дал глоток бальзама! - вздохнул боцман. - И впрямь, похоже, что нам удастся выкарабкаться.

- Так что примите предложение вождя и поблагодарите его!

Боцман вздохнул, как кузнечный мех, и сказал:

- Я принимаю твое предложение, Черная Молния. Благодарю и Горный Цветочек за, доброе сердце! По-видимому, мне еще не суждено отправиться в вашу Страну Вечной Охоты!

Вождь серьезно кивнул головой и приказал дочери перерезать ремни, связывающие пленника. Горный Цветок достала из-за пояса небольшой нож. Через минуту боцман уже растирал онемевшие руки.