Читать книгу "Маркиз де Сад. Великий распутник - Сергей Нечаев"

Сьюзен Зонтаг (1933–2004), писательница и искусствовед:

Никому не дано чувствовать и ясно выражать стремление к тому, чего втайне желал Сад и чего он добился.

В.В. Ерофеев, писатель:

Маркиз де Сад не напрашивался в герои. Напротив, в своем завещании он "льстил себя надеждой", антигеростратовой, если можно так выразиться, что память о нем не сохранится в умах людей. Напрасная надежда! Его имя стало нарицательным еще в наполеоновскую эпоху. Характер же его славы оказался таков, что сын маркиза поспешил после смерти отца поскорее сжечь большое количество его неопубликованных рукописей, "противных закону и морали". Однако после целого века анафем и проклятий, обрушившихся на голову маркиза (что, кстати сказать, не помешало таким писателям, как Бодлер, Флобер или Мопассан, высоко оценить литературный талант Сада), начался период "переоценки"…

Б.В. Соколов, историк:

Откровенные эротические описания <…> направлены исключительно на возбуждение эротических чувств у читателей. Романы же де Сада, напоминающие собою скорее многотомные философские трактаты, воспринимать в этом качестве почти невозможно — если только не выжать из них некий дайджест, состоящий из одних "клубничных" сцен. Что же касается остальных, "пристойных" произведений маркиза — вроде философского романа "Алина и Валькур" или новелл сборника "Преступление во имя любви", — то они близки к набиравшему в то время силу в Европе сентиментализму, поскольку главное внимание автор уделяет здесь чувствам героев.

Де Сад <…> стал одной из первых жертв "карающей психиатрии", столь хорошо известной советским диссидентам.

Е.В. Морозова, писатель и переводчик:

"Вечный узник", де Сад вписался в ставший расхожим образ проклятого писателя, гения, творившего вопреки постоянно преследующим его несчастьям. В этом сложившемся стереотипе писательский труд связан с бесконечным преодолением препятствий, сам писатель несчастен в личной жизни, не понят обществом, а созданные им шедевры никто не ценит. На первый взгляд, маркиз де Сад стереотипу вполне соответствовал: почти половину сочинений написал в тюрьме, женился из-за денег, при всех режимах оказывался за решеткой, вел постоянные войны с тюремщиками, тщетно добивался признания как драматург и отчаянно отрекался от "жестоких" романов, посмертно снискавших ему мировую славу и предугаданное им бессмертие. Но в реальной жизни люди редко укладываются в схему, не укладывался в нее и де Сад.

Де Сад не мог примириться с окружавшими его устоями и от этого чувствовал себя несчастливым. Он не был бунтарем против какого-либо определенного порядка, он был против порядка вообще, против всего, что так или иначе препятствовало осуществлению его желаний. А так как многие его желания реализовать было невозможно, постоянное недовольство делало характер его еше более желчным и раздражительным. Не получая желаемого признания, он уходил в себя и страничка за страничкой строил свой собственный мир, где наслаждение сливалось с властью посредством преступления.

Жизнь несчастливого господина де Сада сравнима с пьесой для одного актера, этим же актером и сочиненной. Автор писал, а актер исполнял, и ни один не обращал внимания на пристрастия зрительного зала, а потому оскорбленная публика освистывала его и забрасывала гнилыми помидорами.

В.Г. Бабенко, писатель:

Будучи фактически сексуальным маньяком, он вошел в историю титаном нравственной стойкости.