Читать книгу "Воин. Знак пути - Дмитрий Янковский"

Стрелок загрохотал посудой, то и дело озираясь на очень уж странного волхва.

Горшок с зельем пристроился на тех же угольях, рядышком кочерга быстро меняла цвета от багряного к красному, потом в ушла желтый, начала уже медленней набирать яркость, потрескивать. Ратибор помахал у жерла деревянной лопатой, угли разъярились и вода в горшке дернулась началом кипения.

– Давай кочергу! – окликнул Сершхана слепой.

Все разглядели, как рука волхва дрогнула, принимая раскаленный металл, тень нерешительности махнула крылом у лица. Медленно, очень медленно придвинулось к плечу светящееся белым железо, замерло на миг и с надрывным шипением вонзилось в незащищенную плоть. Микулка рванулся, страшный крик сорвался с растресканных губ, глаза раскрылись широко и страшно, оглядели друзей с немым осуждением – мол зачем же вы, други, со мною такое творите? Он изогнулся дугой, задрожал мелкой дрожью, казалось жилы лопнут от страшного напряжения, но тут пронеслась от ног до плеч волна расслабления и грузное тело грохнулось, разметав остатки носилок.

– Отвар давай! – взревел волхв.

– Тут воды еще на три пальца! – взволновано отозвался от печи Ратибор.

– Чтоб тебя! Давай, коль прошу!

Он схватил голыми руками горшок с ухвата, выплеснул варево в деревянную миску и начал остервенело дуть, срывая клубы горьковатого свежего пара. Даже в мечущийся полутьме стало видно, как на лице выступили крупные капли пота, заиграли, налившись пламенем и сорвались на пол, как роса от утреннего ветра.

– Коль начнет биться, держите покрепче! – предупредил Жур.

– Его удержишь… – в сомнении прошептал Волк.

Микулка вяло дернулся, разводя руки, но даже в эдаком неспешном движении грозно проклюнулась пробуждающаяся в распростертом теле буйная силушка.

– Держите же, чтоб вас! – лицо волхва отразило отчаянную безнадежность. – Разобьется в горячке, тогда все труды насмарку!

Подскочивший к хворому Ратибор со всего маху шарахнулся в стену, отлетев с едва заметного удара до самой стены, аж скрипнули замшелые бревна.

– Остывай же быстрее! – взмолился хозяин, продолжая неистово дуть на отвар.

Паренек попытался подняться, замахал руками, ища опору, ухватился за край стола и половинки полуобхватных бревен разлетелись в мелкую щепу. Волк смело бросился другу на грудь, сбив его на мгновение в кучу ивовых прутьев, Сершхан выдернул из ноги занозу величиной с палец, отлетевшую обломком стола, и прыгнул следом, насев на левую руку коленями. Ратибор снова попробовал ухватить правую, но отлетел к печи, попав спиной в раскаленные угли, даже не вскрикнул, кинулся снова, только в комнате стало намного светлее, а удушливая вонь потной горелой рубахи вызвала у всех надсадный горловой кашель.

– Рот! – закричал Жур. – Откройте ему рот! Надо отвар вылить… Меч меж зубов вгоните, иначе ничего не выйдет!

Волк вздрогнул, но быстро собрался, выхватил Кладенец и осторожно вогнал острие меж пересохших горячечных губ. Паренек дернулся, рассеченная губа брызнула на рубаху разгоряченной кровью, но Ратибор резво ухватил за рыжие волосы, прижав голову к земляному полу, а Сершхан не растерялся и придавил коленом пульсирующую шею. Меч медленно раздвинул стиснутые до треска зубы, снова соскочил от рывка, поранив верхнее небо, но волхв успел опорожнить миску в окровавленный рот и клинок с лязгом выскочил из цепкого хвата.

Микулка не хотел глотать, пускал пузыри и зеленоватую пену, но биться стал как-то бестолково, несильно.

– Шею отпусти! Он сглотнуть не может! – устало выдохнул Жур.

Сершхан снопом повалился на пол, паренек глотнул и разразился неистовым кашлем, но быстро успокоился, глаза закатились под тяжелеющие веки, рывки слабели, слабели и скоро крепкий здоровый храп заставил скрипнуть плотно подогнанные ставни.

– Оттащите его к двери, пусть полежит в прохладе, жар сейчас не в подмогу. – посоветовал хозяин и с трудом поднявшись уселся на лавку. – Кто из вас задом в печь угодил?

– А что с того? – недовольно отозвался Ратибор. – Тока рубаху опалил, шкура целая. Ты лечить меня что ли удумал? Нет уж, благодарствую, видал я твое лечение…

Волхв усмехнулся, усевшись на свое место возле печи, рука привычно легла на навершие посоха.

– Теперь сказывайте кто такие, откель пришли и что такое с витязем приключилось, отчего душа из тела выскочила? – строгим голосом вопросил он.

Друзья уселись возле разваленного стола, но Ратибор говорить не спешил, все собирался с мыслями.

– Нам казали, что ты слепой… – собравшись с духом вымолвил он. – А ты бегаешь по дому, накал кочерги определяешь, откуда-то узнал, что у нас меч, хотя зубы по обычаю ножом раскрывают. Значит знал, что ножа у нас нет? Когда тебе кочергу подавали, ты воздух не щупал, как слепцы делают, ухватил сразу, будто зришь в полутьме не хуже кошки. Как объяснишь?

– Так ты думаешь, я людям голову морочу? – усмехнулся Жур.

Встал, рука потянулась к печи и уверенно выхватила пылающую головню. Волхв опустил пламя до самого пола, склонил голову и двинулся к замершим в ожидании витязям. Он подошел почти вплотную, вскинул лицо и разом поднял головню. Пламя дернулось и разгорелось в полную силу, высветив добрую половину избы, друзья сощурились от неожиданности, а приглядевшись шарахнулись в ужасе – вместо глаз у волхва зияли две страшные обожженные раны.

– Рассказывайте! Не я к вам в гости пожаловал! – грозно вымолвил хозяин, ничуть не повысив голоса.

– Мы шли в Киев, – не вдаваясь в подробности ответил стрелок. – Зашли, значит, в Олешье, в корчме посидели, а хозяин, зараза, подмешал нам в пиво сонное зелье. Очнулись мы у Днепра, цепями к столбам прикованы, чуть ли не голышом. Хорошее у вас гостеприимство, сказать нечего… Только один из нас пиво не пил, лишь притворился спящим, когда увидал что с нами случилось. Он то и услышал для чего нас в одном исподнем на белый свет выставили.

– Змей… – огорченно кивнул Жур.

– Точно… Гадина поганая.

– И что, горожане передумали вас в жертву давать? Других подсунули?

– Знаешь, хозяин… – усмехнулся Ратибор, немного успокоившись от жуткого вида своего собеседника. – Мы их не очень-то спрашивали. Утекли и весь сказ. Один из наших гостил в деревне, а как прознал про беду, привел коваля и тот перебил цепи.

– Герои… – презрительно скривился волхв. – Вместо вас все равно других отдали!

– Да? – улыбка стрелка сделалась еще шире. – Отдать-то отдали, тока все живы-здоровы, а вот Змей эээ… почил. Беспробудно, тоись.

– Что?! – Жур схватил Ратибора за плечо, чуть не вывернул. – Кто-то Змея одолел?! Быть такого не может, это ведь…

Он закусил губу, с трудом останавливая рвущиеся на волю слова, успокоился, дыхание стало не таким бурным.

– Кто? – коротко переспросил он, стараясь выведать главное.