Читать книгу "Хочу ребенка! - Джейн Грин"

Его взгляд полон сочувствия.

– Дело в гинекологии, в одном из моих яичников обнаружили фиброид размером с мячик для гольфа, и гормональный уровень… – больше от меня ничего не требуется.

Майк уже встал и поднял руку, чтобы я замолчала.

– Все в порядке, Мэйв, – говорит он.

Моя сказка возымела желаемый эффект. Женские проблемы, гинекология, ни один мужчина не захочет слушать об этом в подробностях.

– Я все понимаю. Тебе нужен отпуск? Я могу чем-то помочь?

– Все о'кей, – отвечаю я, мысленно улыбаясь до ушей. – Может, мне понадобится пара выходных, но я скажу заранее. Возможно, надо будет сделать лапароскопию, чтобы обследовать…

– Ладно, ладно, – он уже на полпути к выходу. – Делай все, что пожелаешь.

И он спасается бегством в свой кабинет, где его никто не тронет.

Сегодня у Нэт день рождения, и мы идем на ланч – праздновать. Я говорю остальным, что приду чуть позднее, что у меня кое-какие дела в офисе. Сажусь за стол и несколько минут собираюсь с духом. Потом снимаю трубку.

– Вив, это я.

– Как дела, дорогая?

– Я нервничаю. Собираюсь позвонить в клинику. Сначала хотела поговорить с тобой.

– Тебе не кажется, что, возможно, ты совершаешь ошибку? – опять она произносит это с надеждой в го лосе.

– Нет, Вив. Я все делаю правильно. Только мне очень страшно, когда подумаю, что придется сделать. Послушай, у меня все о'кей. Извини. Лучше я пойду, покончу с этим раз и навсегда.

– Удачи, – говорит Вив безжизненным тоном. – Все будет хорошо. Я пойду с тобой.

– Я знаю, Вив, – отвечаю я. – Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю.

– Женская клиника. Алло?

– Добрый день. Я бы хотела записаться на прием.

– Конечно. Будете делать мазок?

У меня пропадает голос. Я не могу побороть себя. Признаться в этом чужому человеку так стыдно.

– Нет. Аборт.

– Разумеется. Какой у вас срок?

– Думаю, восемь недель. Может, девять.

– Хорошо. Для начала вам нужно прийти на консультацию. Пятница вам подходит? Три часа?

Я быстро пролистываю ежедневник.

– Да, подходит.

– Вы знаете, как проехать в клинику?

– Да.

Я провожу пальцем по строчкам «Желтых страниц» и нахожу адрес. Стэйшн-Роуд.

– Позвольте записать ваше имя и адрес.

Я диктую ей свои координаты, чувствуя себя так, будто записываюсь на прием к зубному, ведь похоже, это для них обычное дело. Потом опускаю трубку, поворачиваюсь на кресле, и впервые за весь день на моем лице появляется искренняя улыбка.

И тут я вижу Стеллу.

Какое-то время мы просто смотрим друг на друга.

– Извини, – она опускает глаза. – Я забыла мобильный, и, когда вошла, ты разговаривала. Я не хотела подслушивать, но…

Я теряю дар речи. Ощущаю легкую дрожь, поэтому не встаю, и просто смотрю на Стеллу, которая, наконец, поднимает взгляд.

– Полагаю, вот почему ты превратилась в Обезумевшую Суку?

Она пытается обратить все в шутку, и вдруг я испытываю сильное желание все ей рассказать. Мне хочется поделиться с кем-то еще, кроме Вив, и интуиция подсказывает, что Стелле можно доверять.

– Никому не говори, – шепчу я. – Прошу тебя. Поклянись, что никому не проболтаешься.

– О боже, конечно, клянусь. Клянусь жизнью, я не скажу ни слова. Но ты-то в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Минуту я сомневаюсь, но мне необходимо об этом поговорить, я должна об этом поговорить.

– В перерывах между припадками злости и рыданиями я в норме. О, и еще меня все раздражает, и я плачу без причины. И вообще, ощущение такое, будто я схожу с ума. Но в остальном, все отлично. Неужели сама не видишь?

Мы обе смеемся.

– Ты когда-нибудь делала аборт? – отваживаюсь спросить я.

Стелла кивает.

– Давно. Я была в колледже, мы совершили глупость, и пришлось сделать аборт. Вернулась в Лондон на каникулы и сделала.

– Тебе было плохо?

– С тех пор прошло много времени, и, думаю, когда ты молода, воспринимаешь все по-другому. Мне было восемнадцать. Совсем ребенок. Теперь это бы больше меня заботило, чем тогда, – она замолкает, понимая, что ляпнула что-то не то.

– Ничего, я хочу, чтобы ты говорила правду, – успокаиваю ее я. – Не нужно приукрашивать.

– Это тяжело. Сейчас я много об этом думаю. Но понимаю, что в восемнадцать лет я была совершенно не готова иметь детей. Наверное, и ты тоже не готова.

– Нет. Я не готова стать матерью. Я не хочу детей. И никогда не хотела. Я хочу делать карьеру. Хочу быть независимой. Свободной. Мне не нужно, чтобы ребенок посадил меня в клетку. Есть еще кое-что – я одна, у меня никого нет, и эмоциональной, финансовой и прочей поддержки мне ждать не от кого.

– Отец ребенка – Марк Симпсон, да? – как ни в чем не бывало произносит Стелла, когда я замолкаю.

Знаю, я должна быть удивлена, но это не так. Я киваю.

– Это для тебя шок? – спрашиваю я, хотя вид у нее совершенно невозмутимый.

– Нет. Я знала, что той ночью что-то произошло. Между вами такие искры сверкали, что я чуть не обожглась.

– Дерьмо. Думаешь, еще кто-нибудь заметил?

– Вряд ли. Мне нравится наблюдать за людьми, но остальные были слишком заняты тем, что красовались перед ним или перед друг другом, и ничего не почувствовали. А потом один раз в баре я увидела, как ты на него смотришь…

– Трах или Смерть, – проговорила я с горькой улыбкой.

– Без сомнений, Трах, – она улыбнулась в ответ и доверительно наклонилась вперед. – Извини, но я должна спросить. Это было…?

– Умопомрачительно, – я улыбаюсь, что поразительно при данных обстоятельствах, но мне так хорошо, что я наконец-то могу с кем-то поделиться.

– Черт, – она нетерпеливо топает ножкой и закатывает глаза. – Так я и думала. Так ты собираешься ему сказать?

– Наверное. Не потому, что я хочу вовлекать его в эту историю, нет, но… просто… до меня дошли слухи…

– Что он стреляет холостыми?

– М-м-м, да. Очевидно, это не так.

– Тебе обязательно нужно ему сказать.

– Знаю. Но с той ночи я с ним не разговаривала. Как мне это сделать? Как подступиться к нему?

– Как насчет: «Милый, твои головастики умеют плавать».