Читать книгу "Жена, любовница, подруга... - Галина Врублевская"

– А если и так! Да, я была сегодня у Степана! Я люблю его! – выкрикнула Татьяна, понимая, что терять ей больше нечего, что от матери ничего не утаишь. – Дмитрия-то вечерами совсем дома не бывает. Поди, у него самого любовниц – ворох. Он давно плюет на меня. А мне мужик нужен, ласковый и добрый!

Ирина Васильевна привыкла к покорности дочери и растерялась от ее бунта. На миг замолчала, но потом изменила подход:

– Ну ладно, ладно. Успокойся, Танька. Что-нибудь придумаем. Главное, чтобы Дмитрий не узнал! Ведь он не простит, оставит нас. На что мы жить будем?

– Как-никак и я заработок имею, и ты пенсию получаешь.

– Ха! Не смеши, дорогая. Лучше иди умойся. Много выпила-то? Разит от тебя, как из бочки!

– Не преувеличивай, мамуля, пару рюмочек и пропустила всего. Ты же знаешь, что я почти не пью.

– Ох ты, горе-то какое! Ой, Дима догадается…

– Кстати, он дома?

– Стала бы я шум поднимать при нем!

Проводив дочь до спальни, Ирина Васильевна остановилась на пороге и непререкаемым тоном заявила:

– Договоримся так, Татьяна. Когда намылишься в следующий раз к своему хахалю, мать в известность поставь. Я тебя прикрою в случае чего.

– Закрой дверь, мама.

2. В болезни и в здравии

Корпорация «Этажстрой» готовилась победоносно застолбить свои права на строительство олимпийских объектов в Сочи. Руководители были уверены, что выиграют федеральный тендер. В феврале Герман Леонидович и Дмитрий Беломорцев уехали в Москву полные надежд. Увы, их ожидания не оправдались.

И проиграли они не потому, что их проект был плох. Напротив, он был настолько хорош, что идеей воспользовались конкуренты. Удивляло одно: как представители другой фирмы сумели добыть эксклюзивные материалы, разработанные архитекторами корпорации «Этажстрой». По возвращении домой генеральный директор провел тщательное расследование в поисках виновника утечки информации.

Цепочка фактов вывела расследование на журналистку Диану, прибившуюся полгода назад к питерской группе в Сочи. Далее выяснилось, что она была заурядной промышленной шпионкой. Чтобы добыть для конкурирующей фирмы секретную документацию, она вошла в доверие к Дмитрию, завела с ним чуть ли не любовную интрижку, проникла в его гостиничный номер. Остальное было делом техники. Пока Дмитрий находился в ванной, она скопировала из его ноутбука важные файлы. Дмитрий был так беспечен, что даже не защитил информацию паролем, поскольку не предполагал, что его ноутбуком могут воспользоваться посторонние люди. Теперь за его легкомыслие и небрежность фирма расплачивалась потерей многомиллионного финансирования, надежды на госзаказ не оправдались.

Совет директоров компании вынес суровый вердикт: Дмитрия Владимировича Беломорцева снять с должности замдиректора. Однако, учитывая практический опыт проштрафившегося, его не уволили, а предложили место рядового специалиста.

Поначалу Дмитрий вспылил, отказался от унизительной должности, начал искать себе работу прежнего уровня в других организациях. Но волна слухов опередила – безответственный топ-менеджер нигде не требовался. Стиснув зубы, Дмитрий согласился работать мастером по установке стеклопакетов. Судьба отбросила его на стартовую позицию.

В фирме объявили, что в ближайшую пятницу состоятся выборы нового заместителя, причем на альтернативной основе. Были названы и кандидатуры: Ника Николаевна Хлебникова и некто Давыдов, варяг со стороны. Компания гудела как улей. Ведь каждый знал, что с замом приходится иметь дело чаще, чем с Гендиректором. Кто-то приветствовал возможное назначение Ники, кто-то ратовал за начальника-мужчину. Татьяна Беломорцева возглавляла «мужскую» партию. Вот когда вся ее ненависть к Нике нашла адекватное воплощение. Она плела интриги, как злодейка из телесериала. Бегала из комнаты в комнату, нашептывая людям, что в снятии с должности Дмитрия виновата Хлебникова, а не московская журналистка. Многие сочувствовали Дмитрию и обещали голосовать за стороннего кандидата.

Наступил день выборов. Двести человек – весь коллектив «Этажстроя» – собрались в конференц-зале. Все шло согласно протоколу. Выступила Ника со своей программой, затем вышел на сцену Давыдов, низкорослый, с помятым, несвежим лицом. Его представили как опытного практика, знакомого с изнанкой строительного бизнеса. Чужак держался столь заносчиво, что иные сотрудники, поначалу собиравшиеся голосовать за него, задумались.

Обсуждение было коротким. Желающих высказать свои опасения вслух не нашлось: ведь один из двух кандидатов обязательно вскоре станет начальником. Свои надежды они связывали с тайным голосованием, объявленным руководством. Секретарша раздала бюллетени, и сотрудники, прикрываясь от соседей ладошками, вычеркивали неугодную фамилию.

Перерыв был коротким, всем не терпелось поскорее узнать результат. Однако произошло непредвиденное: на сцену вышел Герман Леонидович и объявил, что эти выборы ничего не решают. Что это скорее социологический опрос, праймериз, проведенные для выявления настроений в коллективе.

– Ветераны помнят, – продолжил он, – что в начале девяностых директоров предприятий выбирал коллектив. Но жизнь показала, насколько порочна эта практика: интриги, наушничество, личный интерес не способствовали объективности.

– Неправда! Тогда выбирали честно! – выкрикнул кто-то из зала и тотчас спрятался за спины впереди сидящих.

Герман Леонидович сделал продолжительную паузу. Наконец с пафосом произнес:

– Итак, разрешите представить вам нового замдиректора по перспективному развитию – Нику Николаевну Хлебникову!

Народ дружно захлопал в ладоши, кто – искренне радуясь, кто – изображая лояльность.

– Собрание объявляю закрытым, – объявил директор и, повернувшись к Нике, добавил: – Поздравляю, Ника Николаевна, и прошу вас через полчаса быть у меня в кабинете, обсудим план работы.

Когда Ника перешагнула кабинет Генерального, она еще продолжала переживать свалившиеся на нее перипетии: щеки ее были пунцовыми, глаза лихорадочно блестели.

– Кофе? Коньяку? – предложил хозяин кабинета.

– Граммулечку.

Генеральный разлил коньяк по стопкам.

– Я рад, Ника, что ты пополнила наш управленческий корпус. Женщина создает дополнительный стимул для нашего брата.

Они чокнулись и сделали по нескольку глотков.

– Я боялась, что меня прокатят на выборах, – призналась Ника. Легкое тепло уже разлилось в ее груди. – Ведь моим соперником был мужчина, практик.

– Во-первых, никакого «практика» не было. Психологи посоветовали нам нанять актера, чтобы понять расстановку сил в коллективе. А во-вторых, объясни мне, пожалуйста, чем ты так насолила госпоже Беломорцевой? Она пыталась настроить против тебя весь народ. Впрочем, я догадываюсь: дело в Дмитрии?

– Нет. То есть не совсем…