Читать книгу "Как поджарить цыпочку - Нина Килхем"

– Надеюсь, тебе это понравится, – кивнув на еду, сказал он Карим. Она закивала, тронутая почти до слез. Карим смотрела на Роджера поверх своего 275-калорийного блюда и улыбалась. Роджер кивал и улыбался в ответ. Он чувствовал себя Эрролом Флинном.

Прозвенел звонок. Тина посмотрела на часы. Как, опять? Просто ненасытный. Она спустилась в коридор, отпихивая путающуюся в ногах Несладкую.

– Кто там?

– Джасмин Марч.

Тина застыла на месте.

– Откройте! – настаивала Джасмин.

– Одну минуту.

Тина бросилась в ванную, стянула спортивные брюки и футболку и облачилась в легкий шелковый халатик. Распустила волосы. Сейчас она утрет ей нос.

За порогом стояла ее… ну, она могла бы назвать ее соперницей, но эта старая коза уже свое отпрыгала.

– Что вы хотите?

– Поговорить с вами.

– Сейчас?

Джасмин не ответила.

– Послушайте, я занята. У меня прослушивание…

– Я не отниму много времени.

Тина отступила в сторону, и Джасмин вплыла в коридор. Когда они вошли в квартиру, из-за угла с лаем выскочила Несладкая, цокая когтями по деревянному полу. Джасмин ловко отступила назад, и терьер, подпрыгнув в воздух, приземлился прямо себе на нос. Джасмин обернулась к Тине и улыбнулась ледяной улыбкой.

– Нельзя ли чашечку кофе?

– Шутите?

– Ну а как же? Женский разговор – и без кофе?

Тина пошла на кухню, Джасмин отправилась следом. Пока Тина неумело возилась с кофе, руки Джасмин отыскали тряпку и чистящий гель и взялись протирать полки. Протерев пару, она сполоснула пыльную тряпку в раковине и принялась надраивать стену за краном, отскребая вековую корку из обрезков овощей и застывшего сока. Она стряхнула сор в раковину и снова прополоскала тряпку. Тина, держа в руках чашку кофе, ошарашенно наблюдала за Джасмин.

– Полагаю, вы можете себе представить, как я рассердилась, – сказала Джасмин.

Тина самодовольно усмехнулась.

– И когда Дэниел сказал, что вы слишком старая…

– Что?

– …я стала думать, что же это такое – слишком старая. Быть актером – зубодробительное дело. Вы всеми силами пытаетесь прорваться. Как же это ужасно – просыпаясь, отмечать каждую новую морщинку и видеть, как конкурентоспособность падает, словно пикирующий самолет. Убивать впустую время на репетициях и прослушиваниях. А потом все-таки сдаться. Сколько раз я такое видела. Вы никогда не подумывали о работе офис-менеджера?

– Послушайте, мадам…

– У-у-у, с плесенью надо быть осторожнее, милочка. Сначала заводится плесень, а потом и крысы в буфете поселятся. Вы были замужем?

Тина с ужасом смотрела на свой буфет.

– Брак – вещь непростая. Некоторые думают, что он дает абсолютно все. Стоит только суметь зацепиться, и все будет хорошо. Так что мы ждем, строим планы и старательно бреем ноги, пока наконец не выйдем замуж. И тут вдруг выясняется, что теперь надо играть в совершенно другую игру. Вроде компьютерных. Тех, где каждый следующий уровень в сто раз сложнее предыдущего. Теперь уже враги подходят со всех сторон. Они приближаются так медленно, что мы их не замечаем. В этом-то и вся хитрость. А надо уметь разглядеть движение незаметной улитки, потому что по дороге к тебе ока ест траву и всякую дрянь с дороги и растет, растет, пока наконец не заявится огромным, дрожащим, клейким и вонючим слизнем прямо к тебе в гостиную. Или, в моем случае, в кухню.

– Я не собиралась выходить замуж за вашего мужа.

Джасмин испытующе посмотрела на нее.

– Нет? А почему?

– Зачем вы убираетесь у меня на кухне?

Джасмин с удивлением взглянула на свои без остановки снующие руки.

– Потому что грязно.

– Мне кажется, вам пора домой.

Тина направилась к входной двери и открыла ее.

– Не могу смириться с мыслью, что вы останетесь здесь одна. – Джасмин стояла на пороге кухни. – Вы знаете, я кое-что понимаю в идолах.

Тина осмотрела ее с ног до головы – толстая немолодая женщина с тряпкой в руке убирается у нее на кухне – и рассмеялась.

– Я думаю, вам пора домой. К мужу. Он, наверно, беспокоится. Думает, куда это запропастилась его женушка.

Джасмин выдавила на тряпку горку мыльной пены и взялась за решетки на плите.

– Дэниел – мой идол. С тех пор, как мы встретились. Таких, как он, называют захватчиками. Так и есть на самом деле. Он захватывает, берет. А я отдаю. И поэтому мы – прекрасная пара. С самого первого раза, как только я легла с ним в постель, у меня возникло это безграничное чувство. Появилось сначала в животе. А потом распространилось по всему телу. Однажды я даже чуть не попала в аварию, так о нем замечталась. С тех пор запретила себе думать о нем, когда веду машину. Может, это все из-за его верхних зубов. Нижние не так красивы. Но верхние… как будто вставлены искусным мастером. Вы, может, думаете, что я сумасшедшая, но я помешана лишь на его верхних зубах. Знаете, я вам вот что скажу – не создавайте себе идолов. Это плохо кончается. В конце концов, кто достоин стать идолом? Надо найти кого-то, кто не будет перечить и сопротивляться, кто не сможет сказать «нет». Как, например, пища. Она никогда не говорит «нет». Она говорит «да». Она говорит «еще». Но человек? Мужчина? Это же рецепт несчастья.

– Зачем вы мне все это рассказываете?

Джасмин прервалась и высыпала в раковину окаменевшие останки макарон.

– Потому, – наконец проговорила она, – что вы мне симпатичны, и я не хочу, чтобы вы впустую тратили время на человека, которому совершенно неинтересны.

– Мы с вашим мужем регулярно трахались на протяжении последних трех недель.

– Это ваши фантазии. Вы никому о них не рассказывали?

– Он помешан на моих ушах. Бросается на них, как на закуску.

Джасмин выронила тряпку. Ее качнуло, она накренилась к столу. Тина шагнула к ней, чтобы подхватить под руку.

– Сядьте, сядьте, пожалуйста.

Джасмин вырвала руку.

– Когда? Где?

– Сядьте.

– Здесь? – похлопала она по крышке стола. – Как в кино? – Она схватила с полки нож и начала молотить им по столу.

Тина отпрянула. Нож так и мелькал в воздухе.

Джасмин, чуть толкнув ее, прошла мимо и отправилась через прихожую в спальню. Она распахнула дверь и, остановившись рядом с кроватью, уставилась на цветастое одеяло, как будто обратившийся в комара Дэниел все еще прятался в его складках.

Тина наблюдала за ней, стоя в дверях. В крохотной спальне Джасмин казалась еще более громоздкой.

– И вам абсолютно наплевать на то, что он женат?