Читать книгу "Крымский тустеп - Комбат Найтов"

Он ещё раз поцеловал её. На этот раз она ответила, и поцелуй сильно затянулся. Потом она попросила его отвернуться, разделась и заскочила вовнутрь. Пока он раздевался, Соня успела сполоснуться, втащила в мыльню халат и вышла в нем, не дав себя рассмотреть. Ожидавший более откровенных сцен Дмитрий помылся один и вошёл в дом. Здесь его ожидал сюрприз: в спальне горели свечи. Постель была разобрана, а на постели в воздушном пеньюаре лежала Соня. Она, даже, успела сделать какую-то причёску.

— Очень хочется, чтобы всё было торжественно, Дима. Я очень, очень, очень тебя люблю!

Он потянул за завязку. Не обошлось без маленького происшествия: спустя несколько, буквально, секунд после начала, когда Дмитрий вдоволь зацеловал её тело, Соня неожиданно застонала, обхватила его ногами и прижала к себе.

— Стой, не шевелись! — её тело несколько раз содрогнулось, и она затихла. — Вот сволочь! — послышался её голос.

— Кто, я?

— Нет, мама. Не шевелись, иначе, у меня сердце выскочит.

— А причём тут мама?

— Она не говорила мне, что может быть такое! Какой восторг!

Через несколько минут она чуть шевельнула бёдрами, показывая Диме, что он может продолжать. После всего, она рассказала, что мама у неё была очень набожной, и говорила, что это грех и грязь, но, без этого дети не рождаются, поэтому приходится терпеть такое насилие со стороны этих самых мужчин. Которые похотливы, и всегда хотят только одного. Что для того, чтобы «обладать» полностью мужчиной, достаточно пару раз охнуть в нужный момент, а потом повернуться и спать. Они довольно долго смеялись, чуть не разбудили мальца. В общем, первая семейная ночь прошла весело.

Утром Дмитрий отвез Соню и Сашу в Ялту, заехал на дачу, там выяснилось, что возможность вместе провести отпуск есть, но требуется официально быть зарегистрированными. Поэтому он вернулся в Ялту, снял шинель, чтобы были видны ордена, и попытался пройти к ней на работу. Дама-вахтёрша мужественно бросилась на нарушителя пропускного режима, да ещё и с цветами. Но, потом растаяла, когда увидела две золотых звезды, попросила только предъявить удостоверение личности и объяснила, где найти мастера Красовскую. Там, в присутствии нескольких дам непонятного возраста, Дима встал на одно колено, и, предложил руку и сердце. Заодно, попросил её паспорт.

— Матвеев, что это на тебя нашло? — спросила Соня.

— Это пока мой маленький секрет! — загадочно ответил Дмитрий и удалился. Нашёл ЗАГС и быстро договорился с заведующей. Вернулся за Соней, уговорил начальницу предоставить ей отгул в связи с бракосочетанием. Заехали в коммерческий магазин и купили невесте платье. Соня смотрела на всё широко раскрытыми от удивления глазами. Она не понимала такую перемену в настроении Дмитрия. Ещё вчера он был сдержан и малоразговорчив, сейчас действовал напористо и быстро. Прямо из магазина, приехали в ЗАГС и получили свидетельство о браке. Заехали за Сашей. Соня прижала его к свадебному платью, но, вместо возвращения в Гаспру, Дмитрий свернул в сторону Ливадии. На вопрос: «Куда едем?», прижал палец к губам. Оказавшись на даче N 1, у Сонечки глаза стали больше блюдца.

— Вот здесь вот мы проводим медовый месяц!

— Как?

— А я здесь на законных основаниях: у меня отпуск и путёвка сюда. Сейчас доплатим за твою путевку и питание 48 рублей 76 копеек, получим на тебя пропуск, и, 24 дня вот этот дом в нашем полном распоряжении!

— Дима! Ты чудо!

Уладив дела с путёвкой, они двинулись в Севастополь. Там для союзников был открыт валютный магазин, в котором было много товаров, а у Дмитрия было больше 2-х тысяч фунтов, которые он не смог потратить в Лондоне, так как летел обратно самолётом, и в багаже был сильно ограничен. А это — гигантская сумма, как оказалось. Накупили пацану хорошей одежды, игрушек, самих себя, тоже, не обидели. Выбрались оттуда, и носом к носу столкнулись с Касатоновым. А Соня была в свадебном платье. Обменялись отданием чести, сели в джип, и покатили обратно, оставив его стоять, как столб, на набережной.

На даче девчонки-краснофлотки забрали себе Сашку, пообещав, что у него будет всё отлично, и они сами натешатся. Когда остались одни, Соня подошла к Дмитрию, долго и ласково целовала его, а потом спросила:

— Какая муха тебя укусила, Матвеев? Ещё вчера ты упорно уходил в сторону от ответа о браке. Что случилось?

— А я разгадал загадку иероглифов Майя! — улыбаясь, сказал Дима.

— Ты о чём? Что за иероглифы?

— Понимаешь, когда Колумб достиг Америки, то обнаружил несколько пирамид, покрытых иероглифами. То, что это — письменность, было понятно сразу, но, разгадать их уже 450 лет не могут. Не поддаются расшифровке. Вот так и с тобой: многое, слишком многое, оставалось за рамками моего восприятия мира. Слишком много было не понятно: зачем ты это делаешь. Вчера, всего двумя штрихами, ты дала мне ключ к пониманию происходящего. Ты, изначально нацелена на семью, причём, исключительно, на детей. В них смысл твоего понимания семьи. Всё остальное для тебя было вторично. Плюс, у тебя на все существовало «своё» мнение. Причём, черно-белое, без оттенков.

— Наверное, скорее всего, ты прав. Меня очень обидело то обстоятельство, что Иванов сказал мне о том, что детей не будет, только тогда, когда уже ничего нельзя было изменить. Скажи он об этом на сутки раньше, я бы отказалась от этого брака. Ты, однозначно, сказал, что предавать Фину не будешь. И мы, оба, тогда не знали, что её уже нет. Я была в безвыходном положении, поэтому и согласилась стать его женой. Стало известно о том, что Фина погибла, и ты погиб, и я забрала ребёнка из детского дома. Было несколько, не скандалов, но серьёзных разговоров о том, что плач мешает ему работать. И я, узнав, что ты жив, решила сделать ему больно, и завести от тебя ещё одного ребёнка. Но ты сказал, что пока ты жена Иванова, будь с ним. И я понимала, что ты прав. На грязи счастья не построишь. Прикинула свои, прямо скажем, чахлые возможности, и ушла.

— А Касатонова чего не любишь?

— Сначала он приезжал по приказанию Иванова, а потом сам клеиться начал. Поэтому и не терплю. Скользкий он какой-то. И чванливый.

— Ну, вот поэтому я и решил сделать так, как сделал. Если речь идёт о семье, то я «ЗА».

— Я буду тебе хорошей женой. Честное слово!

— Честное пионерское?

— Под салютом всех вождей! — Она задрала правую руку к голове, в результате чего, левая грудка вывалилась из-под обшлага халата. На этом умные разговоры о иероглифах закончились. Остренький розовый сосок оказался более привлекательным.

Подачу электричества в доме Сони Дмитрий починил, правда, действительно, пришлось довольно долго ожидать электрика, который заменил сгоревший счетчик. Затем вытащили всю рухлядь из дома на солнце и просушили. Оба старательно белили потолки и стены в доме, Дима вскопал огород, без которого зимой будет голодно. Дмитрий написал матери, что есть дом в Крыму, даже два, внук, но мама сослалась на творческую работу, что речь уже идёт о возвращении училища в Ленинград, а Крым, Крым это только на осень, так как климат жаркий. Судя по всему, она толком не поняла, почему он вновь женился, и, мысленно, осудила его за скоропалительное решение. А, может быть, считала, что Соня не заслуживает никакого внимания с её «прыжками по мужьям». Трудно сказать, но она не захотела переезжать в Крым. Тем более что по радио началась компания по переселению туда людей из других мест, для того, чтобы восполнить потери населения. В общем, не срослось. Но, ничто не заканчивается так быстро, как отпуск! В один из вечеров на дачу N 1 фельдъегерь привёз пакет, густо усеянный штампами «Совершенно Секретно». 3-й Украинский к тому времени форсировал Прут, и продвигался по территории Румынии, которая переметнулась от Гитлера к Объединённым Нациям. Был взят Измаил, Дунайская флотилия тралила реку Дунай, собираясь по Дунаю в самое сердце Европы. Но, в пакете было предписание прибыть в город Архангельск, в штаб Беломорской флотилии. Там же в пакете лежали новенькие полковничьи погоны и приказ на присвоение звания полковник морской пехоты, подписанный Кузнецовым. Соня доехала с ним до вокзала в Симферополе, на этот раз машину вел водитель, который отвёз Сашу и Соню потом обратно. Было тепло, шинель обернули вокруг рюкзака. Чмокнув на прощание жену и сына, Дмитрий вошёл в купейный вагон, который повезёт его к новому месту службы. Помахал рукой через окно жене, идущей за медленно набиравшим ход поездом, и прижимающей к груди Сашку. Соседи: три лётчика, возвращавшиеся из госпиталя и санатория после ранений. Шумноватые, молодые ребята: капитан и два старших лейтенанта. Им соседство с полковником не сильно понравилось, в результате, они переехали в другие купе, где были девушки-медички. «Пусть развлекаются!» — подумал Дима, оставшись один в купе, правда, ненадолго. Уже в Джанкое к нему подселили двух подполковников «СМЕРШа». Эти постоянно дремали, вели себя тихо и уважительно. Ехать им было недалеко, дальше люди замелькали как в калейдоскопе, проезжая максимум несколько остановок. Наконец, в купе сел генерал из НКВД, который ехал до Москвы, и их перестали беспокоить на каждой станции.