Читать книгу "Девушки, согласные на все - Маша Царева"

У Филиппа внезапно пересохло во рту, но он нашел в себе силы продолжить:

– Все запомнили? Потом ты, Ренат, отступаешь назад, к Тошику, чтобы не загораживать от камеры девчонку. И начинаешь белье с нее снимать. Ясно? И только тогда вступает Валера. Который к этому моменту должен быть уже раздет и в презервативе.

– Ооооо… – закивал Валера в знак согласия.

Что-что, а слово «презерватив» он понимал прекрасно. И вообще, иногда у Филиппа складывалось впечатление, что не такой уж он и блаженный. Просто играет какую-то роль. Только вот зачем – непонятно. Наверное, так ему жить проще.

– Постойте, – вдруг нахмурился Тошик, – это что же получается? Этот… – он брезгливо кивнул на Валеру, – этот будет ее шпарить, а я… Просто руки держать?! Так не пойдет.

– И до тебя очередь дойдет, не волнуйся, – устало объяснил Филипп. – Потом ты сменишь Валеру, потом Ренат. А потом вы ее… все втроем.

– Все равно не пойдет! – рявкнул уголовник, угрожающе нависая над Филиппом. – Да ты знаешь, кто я? Да моя шконка в камере у окна стояла! А если б к нам попал вот такой вот… – он кивнул на Валерия. – Смазливенький… Мы бы из него быстро Маню сделали бы!

– И что? – растерялся Филипп.

– Как это что? Чтобы я… после какой-то Мани. Нет уж, нехай Валера ваш руки держит. А я девку шпарить буду. Первый!

Никто не посмел ему возразить.

Теперь Филиппу оставалось самое сложное – обсудить сценарий с ничего не подозревающей исполнительницей главной роли.

– Что, красавица, не замерзаешь? – бодро воскликнул он, похлопав Эмму по спине.

Девушка все еще сидела на ледяной ступеньке, обхватив колени руками. Ее взгляд не выражал ровным счетом ничего, Филипп забеспокоился даже – не будет ли она смотреться в кадре куклой. Клиентам не нравятся актрисы с пустым стеклянным взглядом.

– Давай, взбодрись, – он вытащил из-за пазухи плоскую серебряную фляжку. – На вот, выпей коньячку. Легче станет. Вставай, девушкам не стоит сидеть на холодном камне.

Эмма послушно поднялась, словно была роботом, беспрекословно исполняющим чужие приказания, приняла из его рук фляжку и, не задумываясь, сделала довольно большой глоток. Тотчас же глаза ее наполнила влага, а щеки налились розовым румянцем.

– Вот так-то! – рассмеялся Филипп. – Теперь хоть на человека похожа стала. Эммочка, у нас не слишком много времени. Ты готова? Если да, я хотел бы объяснить, что от тебя требуется.

– Да… – неуверенно ответила она и покосилась на ждущих поодаль мужчин. – Наверное, да. А кто из них актер? С кем я должна…

– А кто тебе больше нравится? – он предпочел уклониться от прямого ответа.

– Молоденький, наверное, – слабо улыбнулась Эмма. – Он симпатичный. Правда, глаза у него странные, словно у ребенка.

«По умственному развитию он ребенок и есть, – подумал Филипп, – максимум пятилетний».

– Во втором тоже что-то есть, – она с сомнением посмотрела на Рената. – Хотя… Старый. Только бы не тот, в татуировках. Нет, с тем я не смогу.

– А вот это называется непрофессионализмом, – жестко сказал Филипп. – Скажи мне, ты ведь хочешь добиться успеха, стать в один прекрасный день знаменитой и богатой?

– Конечно, хочу. Мы об этом уже разговаривали. Ты сказал, что у меня есть данные.

– Внешние данные – да. Но для того чтобы стать настоящей звездой, прежде всего необходимо иметь сильный характер. Впрочем, я не сомневаюсь, что ты девочка сильная. Справишься… Эмма, у нас несколько изменились планы.

Она удивленно взглянула на него из-под белокурой челки.

– Что ты имеешь в виду? Все отменяется? Но… но зачем тогда мы здесь собрались?

– Ничего не отменяется. Просто немного изменился сценарий. Так захотел клиент, а желание клиента, как ты сама понимаешь, закон. Мы с тобой ничего поделать с этим не можем, мы всего лишь наемная рабочая сила.

– Насколько изменился? – занервничала Эмма.

– Не намного, – мягко улыбнулся Филипп, в котором на минутку заговорило что-то, сильно напоминающее жалость к этой легкомысленной, совсем молоденькой девушке. – По существу особенных изменений нет. Просто актеров будет трое.

– Что?! – повысила голос Эмма. – Это что, я с троими должна? С троими за триста долларов?! Нет. Нет – категорически!

Филипп посмотрел на часы – половина второго. Если он и дальше будет нянчиться с этой дурой, ничего им не успеть. С одной стороны, ему было жаль Эмму. С другой – разве не сама она виновата? Разве не согласилась она поехать домой к человеку, с которым была знакома всего несколько минут? Разве кто-то заставлял ее позировать с бесстыдно растопыренными ногами? Разве кто-то принуждал ее подписывать пусть и липовый, но контракт? Нет. Она сама сделала этот выбор. Значит, Эмма, как и большинство знакомых Филиппу женщин, – просто расчетливая шлюха. А таких не жалеют. Они недостойны его жалости.

– Эмма, что значит нет?

– Нет – значит нет! – с вызовом ответила она. – Я немедленно отсюда ухожу.

– Хорошо, – вздохнул Филипп. – Только ты должна будешь выплатить мне полторы тысячи долларов неустойки. Сейчас я запишу все твои координаты, телефоны родственников. Позже с тобой свяжется мой адвокат, и вы обсудите детали.

Он говорил с нарочитым безразличием железного бизнесмена, он даже не смотрел на Эмму, но краем глаза заметил, как изменилось ее лицо.

– Сколько я должна? – от волнения у нее сорвался голос. – Сколько?

– Полторы тысячи долларов, – спокойно повторил Филипп. – Именно столько стоит производство фильма. А ты ведь подписала контракт, который является юридическим документом. Ты хоть читаешь бумажки, перед тем как подпись свою ставить, Эмма Сидорова?

– Я читала! Там ничего не было про троих мужиков. Не было, не было!

– Твоя правда. Зато там было про то, что ты согласна с любым предложенным мною вариантом сценария. Так что выбор за тобой, красавица. Или ты сейчас же успокаиваешься и зарабатываешь триста долларов. Или уходишь и остаешься должна мне полторы штуки.

Она на минуту замешкалась. А потом – упрямая девчонка – подхватила свою дешевую сумку и уверенно пошла по лестнице вниз.

– Ничего я тебе не должна, – сквозь зубы бросила она, даже не глядя при этом на Филиппа. – Как я раньше не сообразила. Контрактик-то на имя Эммы Сидоровой? А меня на самом деле зовут Таней. Танька я, а не Эмма, понял?

Несколько секунд Филипп ошеломленно молчал – такого поворота событий он никак не ожидал. Однако в кризисные ситуации мозги его работали всегда отменно. Что ж, эта Эмма-Таня сама виновата. Если бы она с ним по-хорошему, то он бы в долгу не остался. Ну а раз девица считает себя самой умной, то пусть и получает по заслугам.

– Танюша, – ласково крикнул он, когда ее шаги уже почти совсем стихли внизу, – Танюша, ты обронила колечко. Колечко золотое, с синим камушком. Может, не твое?