Читать книгу "Всего одно злое дело - Элизабет Джордж"

– Я понимаю, куда ты клонишь, Барб. Не буду врать, Линли – это бомба, и он будет ею всегда. Но сейчас я готовлю другое блюдо…

– Линли – это тираж. – Барбара услышала, как ее голос стал визгливым от нетерпения. – Назови имя Линли тем, кто повыше, и ты вылетишь в Италию на следующем же самолете.

Что, добавила она про себя, ей и было от него нужно: раскручивать историю там и сообщать детали редактору здесь, скармливая британской публике сливки расследования похищения британской девочки.

– Обязательно назову, – сказал Корсико. – Можешь не сомневаться. Но сначала закончим с делами здесь. А это значит ребенок.

– Об этом я и говорю.

– Я не имею в виду ребенка Хадию, – прервал он. – Я имею в виду другого – Саида.

– Митч, пожалуйста…

– Спасибо за наводку. – Он разъединился.

Виктория, Лондон

Барбара выругалась и направилась к двери. Она должна остановить Корсико и не дать ему добраться до семьи Ажара в Илфорде. Однако у нее было не так много вариантов. Она предполагала, что Нафиза будет молчать обо всем, что касается ее мужа, но вот мальчик… Саид был абсолютно непредсказуем.

Хейверс открыла дверь, все еще погруженная в раздумья, и врезалась прямо в Уинстона Нкату. Чернокожий полицейский даже не пытался притвориться, что просто проходил мимо. Вместо этого он кивнул на женский туалет. На тот случай, если она не поняла, он обошел ее, схватил за руку и потащил внутрь.

Барбара улыбнулась:

– Опаньки, ты что, потерялся? Мужской дальше по коридору.

Нкате было не до шуток. Это было понятно по тому, как изменилась его манера разговаривать – он перешел со своего рафинированного карибско-южноафриканского на уличный язык Южного Брикстона.

– Ты чё, очумела, чувиха? Просто повезло, что Стюарт послал меня, вкурила? Кого-нибудь другого – и завтра ты на улице.

Она решила включить дурочку.

– Уин, о чем идет речь?

– Речь о твоей чертовой работе, – сказал он. – Которую ты можешь потерять. Как только они узнают, что ты крысятничаешь для «Сорс», они вышвырнут тебя на улицу. Хуже, они тебя раздавят. Ты могёшь это вкурить? И не думай, что в управлении найдется кто-нибудь, кто захочет тянуть за тебя мазу, Барб. Все будут только рады.

Хейверс притворилась оскорбленной.

– Крысятничаю? – прошипела она. – Ты так считаешь? Я крысятничаю для «Сорс»? Я не крыса. Ни их, ни кого-нибудь другого.

– Неужели? Да ты только что слила Линли!.. Я все слышал, Барб. И ты хочешь меня убедить, что слила Линли не тому же журналюге, который написал о Хадии? Ты за кого меня держишь, коза? Ты терла с Корсико, и стоит посмотреть на список твоих разговоров, чтобы убедиться в этом. Можно даже не трогать твой банковский счет, въезжаешь?

– Что? – Вот теперь Барбара действительно разозлилась. – Ты что же, думаешь, что я делаю это за деньги?

– Меня это не колышет. Ни за что, ни почему. И тебе лучше мне поверить, что твоя судьба тоже никого колыхать не будет.

– Послушай, Уинни. Я и ты, мы оба знаем, что надо постоянно поддерживать интерес к этой истории. Только в этом случае «Сорс» пошлет корреспондента в Италию. А только английский корреспондент в Италии сможет поддерживать постоянное давление на полицию Метрополии для того, чтобы Линли оставался на месте. Кроме того, наличие британских репортеров повышает шанс того, что итальянские журналисты тоже будут давить на итальянскую полицию. Вот как это работает. Давление дает результаты, и ты это хорошо знаешь.

– Я знаю только… – Нката немного успокоился и опять перешел на свой мягкий карибский язык, доставшийся ему от матери. – Я знаю только, что никто не встанет на твою сторону, Барб. Если об этом пронюхают, ты останешься одна. Ты должна это понимать. С тобой никого нет.

– Спасибо большое, Уинстон. Всегда приятно узнать, кто твои друзья.

– Я имею в виду – никого, у кого было бы достаточно сил для защиты.

Конечно, он имел в виду Линли. Потому что Томас был единственным офицером, который поднялся бы из окопа, если бы пришлось защищать идиотское решение Барбары привлечь к расследованию «Сорс». И он был этим офицером не потому, что был слишком привязан к Барбаре, а потому, что он был единственным, кто не дрожал за свою работу. Она была ему не нужна, и он мог себе позволить говорить начальству все, что думает.

– Вот видишь, – сказал Уинстон, увидев по лицу Барбары, что она начинает понимать. – В этом деле ты плывешь против течения, Барб. Этот журналюга Корсико… да он толкнет твою мать под автобус, не задумываясь, он и свою не пожалеет, если только из этого можно раздуть сенсацию.

– Это не важно, – сказала Барбара. – И я могу держать Корсико в узде, Уинстон.

Она попробовала пройти мимо него к двери. Он остановил ее.

– Еще никому не удавалось взнуздать таблоид. Ты этого еще не знаешь, но очень скоро поймешь.

Илфорд, Большой Лондон

У Барбары было не так много вариантов защиты потенциальных жертв «творчества» Митчелла Корсико. А в том, что касалось его желания взять интервью у Саида, вариант был только один. Она позвонила Ажару. Тот был где-то в холмах Тосканы, и связь была очень плохая. Говорили они недолго. Он рассказал ей то, что она уже знала: Линли приехал, и он переговорил с ним, прежде чем отправиться на свою работу – разносить плакаты с фотографией Хадии по близлежащим деревням к северу от Лукки.

– Школа Саида? – переспросил он, когда она задала ему вопрос. – Зачем вам это, Барбара?

Она не хотела говорить ему, но выхода не было: «Сорс» рассматривает мальчика как источник «истории с человеческим лицом», которые так любят читатели.

Ажар сразу же дал ей номер школы.

– Ради него самого… – Его голос дрожал от волнения. – Вы знаете, во что таблоид превратит его, Барбара.

Это она хорошо знала. Знала, потому что сама читала этот чертов мусор. Это было как интеллектуальная жвачка, на которую читатель подсаживался на годы вперед. Она поблагодарила Ажара и пообещала держать его в курсе.

Сложнее было сбежать с работы. Ждать до конца рабочего дня Барбара не могла. Корсико к этому моменту мог уже перехватить мальчишку и «подставить ему плечо», чтобы тот выплакал ему все, что у него накопилось против отца. Она должна была уехать, и уехать немедленно. Нужно было найти правдоподобное оправдание. И его предоставила ее мамочка.

Барбара пошла к инспектору Стюарту. Последний был занят тем, что писал на белой доске задания на день. Она даже не посмотрела на свое. Независимо от ее профессионализма и прошлых заслуг, он все равно будет держать ее здесь, в здании, заставляя вводить отчеты в базу данных, чтобы окончательно свести ее с ума.

– Сэр, – сказала Барбара, и слово скатилось с ее языка как камень. – Мне только что позвонили из Гринфорда.