Читать книгу "Сестры Тишины. Тихоня - Вера Чиркова"

– Ну хоть ты глупостей не повторяй, Фрая! – раздраженно одернула женщину мать Леонидии, – мы же видим, в каких нарядах и драгоценностях она сюда приходит! И, между прочим, оплачивает наши счета и слуг тоже она. Кстати, никто не проверил, куда это они отправились? И ребенка с собой потащили.

Со стороны двора раздался громкий женский крик, перемежающийся проклятьями и рыданиями, и собеседницы, вскочив с мест, гурьбой бросились на крыльцо.

И столкнулись с разъяренной и расстроенной служанкой, злым ураганом летевшей им навстречу.

– Уехал! – яростно выкрикнула она в ответ на вопросы дам. – Лошадей сам оседлал, сел и уехал! Вместе с ними!

– А Род?

– И выродка вашего увез! Перед собой посадил! А меня не взял, сказал, не нужна ему девка, которая со всеми воинами кувыркалась! – злобно кричала служанка, размазывая грязные слезы. – И слушать не стал, что мне это ведьма велела! Еще и зелья наливала… гадина проклятая! Все, ухожу, сидите сами в своем болоте, авось хоть кашу себе варить научитесь!

И помчалась собирать вещи.

Глава 19

Чем дальше удалялись всадники от проклятого поместья, тем увереннее держалась Леонидия и легче становилось на душе у Арвельда. Похоже, им наконец-то улыбнулась удача, обходившая его стороной последние дни. Да и все последние четырнадцать лет, если вдуматься.

И главным подарком судьбы оказался для беглецов Харст. Он отлично изучил за эти годы все местные тропы и дороги и легко выбрал по просьбе господина такую, какая наверняка была не известна ни Зоралде, ни Кэнку. Часа через два он уверенно свернул с узкой тропы на выбитую телегами колею, и путники увидели перед собой небольшую деревушку, всего домиков шесть, окруженную убранными на зиму виноградниками.

– Тут местечко от северных ветров закрытое, вот и растет виноград почти как на юге, – объяснил Харст и опасливо осведомился: – А дома сейчас много лошадей?

– Не очень, – вздохнул Арвельд, – всего с десяток. Ну и в столичном доме пятерка. Но теперь Олтерн отдал Геверту наши пастбища, и я собираюсь возродить былые табуны и стада. И обязательно устрою ферму для шаргов, это очень выгодное дело.

– А госпожа Ниди… – Конюх глянул на нахмурившуюся женщину и смешался. – Простите, я забылся.

– Харст, – помолчав, веско сообщил Арвельд, – у госпожи Леонидии есть свой герцог, и он мой друг с недавнего времени. Я пока не знаю, как они разрешат свои старинные разногласия, но, думаю, о том, что ее заставляли жить и поступать как госпожу Ниди, лучше забыть всем, и мне в том числе.

– Простите, ваша светлость, – неожиданно подал голос упорно молчавший все это время Тэлрод. – Я вам сразу не поверил.

– Но мы же с тобой договорились? – открыто улыбнулся ему Арвельд. – И давайте решим: будем заезжать в эту деревню, чтобы пообедать, или отправимся дальше?!

– Я предлагаю наскоро перекусить где-нибудь в укромном месте, – сразу заявила Леонидия, – и ехать дальше. Извини, Арвельд, но пока мы не окажемся в безопасном месте, лучше объезжать деревни и поселки стороной. Кстати, ты уже придумал, куда будем покупать капсулы?

– В Адервилль, – твердо заявил герцог, – всем нужно хоть несколько часов отдохнуть и привести себя в порядок. К тому же в Адере надежная охрана, и командует ею преданный мне человек, мой бывший телохранитель, поэтому там доподлинно не может быть шпионов Зоры. А Олтерну письмо с отчетом я отправлю сразу, как доберусь до башни.

– Хорошо, – подумав всего минуту, согласилась она, – тебе виднее, поступай как хочешь.

Привал занял всего полчаса, и то благодаря мешку конюха, в котором вместе с овсом для лошадей обнаружился сверток с еще теплым рыбным пирогом и с десяток яблок.

– Неплохо тебя кормили, как я посмотрю, – уминая пирог, ухмылялся Арвельд и, припоминая скандал, устроенный кухаркой, когда они отъезжали, спросил, – не пожалеешь, что не взял девушку?

– Недобрая она и завистливая, да и нельзя мне домой никого брать. Жена у меня в Адервилле, ждать обещала, – хмуро признался Харст. – Ну, пора ехать, господин, иначе в Макрен к ночи не доберемся. А там за час до полуночи ворота закрывают, придется в сельской харчевне до рассвета сидеть.

– Лишь бы лошади выдержали, нелегко им приходится.

– Лошадей скоро сменим, – уверенно пообещал Харст, – у меня друг служит конюхом на постоялом дворе в Вишняках. Мы туда как раз до заката потихоньку доберемся.

Однако лошади до Вишняков не дошли. Сначала начали заплетаться ноги у одной, потом заупрямилась и вторая.

– Старые они, – чуть не плакал великан, – и еще хозяйки на корме экономили, хотя Зора и без того в обрез денег на сено оставляла. Она вообще всех полуголодом держала… простите, госпожа Леонидия, я человек простой, и то постепенно понимать стал, с какой целью она так делала.

– Не извиняйся, Харст, – устало качнула головой госпожа, – и забудь о них обо всех. Ты домой возвращаешься.

Она хотела сказать еще что-то, но смолкла, обняла за плечи сына и зашагала дальше.

– Оставь лошадей здесь, Харст, – приказал герцог, – отдай овес, а я помогу расседлать. Может, отдохнут да и встанут, из Вишняков я кого-нибудь пришлю, пусть заберут.

– Тогда пойдем напрямик, через овраг, – решил через некоторое время кучер, – я тропку знаю. Так намного короче, но лошади там бы нас не вывезли, пришлось бы в поводу вести, потому мы и ехали по дороге.

– Веди как хочешь, – устало согласился Арви, ощущавший себя так, словно едва встал после тяжелой болезни.

Припоминая, как в прошлый раз, когда Зоралда снимала с него действие заклинания потери памяти, тоже лежал больше суток пластом.

Последние лиги до Вишняков беглецы проделали уже в полной темноте, и Леонидия почти висела к этому моменту на локте у кучера, но никто не услышал и слова жалобы от мужественной женщины.

– Знаешь, Леона, – пробормотал герцог, когда они, завидев неяркие огни большой деревни, присели на несколько минут передохнуть на сухом поваленном дереве, – можешь сколько угодно обижаться, но я сегодня не стану писать Олтерну о том, что мы сбежали вместе. Напишу утром, когда ты станешь похожа на человека.

– Спасибо, ваша светлость, – измученно улыбнулась Леонидия, – такого чистосердечного комплимента мне еще никогда не говорили. Ну, идем?! А то я засну прямо здесь.

Хотя, возможно, и зря он боится написать Олтерну сразу, печально подумала про себя несостоявшаяся королева, показывала ей Зоралда портреты знатных девиц, которые были у герцога в эти годы фаворитками. Холеные, красивые, в шикарных платьях и драгоценностях от лучших ювелиров. А она после похода по горам и проклятого зелья на старуху похожа, видела днем в зеркале. Сама испугалась. И Олтерн непременно испугается, можно даже не сомневаться. И несмотря на намеки Арвельда, не стоит ей надеяться, будто в сердце любимого ни с того, ни с сего проснутся старые чувства.