Читать книгу "Точка Омега - Уитли Страйбер"

Мак не стал сразу нарушать наступившую тишину. Сначала они должны испытать страх.

— Как давно вы ничего не ели? — спросил он.

Люди начали переглядываться.

— Три дня, — ответил вышедший вперед мужчина.

— А я плотно поел перед тем, как сбежать. Наверное, именно бифштекс заставил меня принять решение — пусть достойные, нормальные люди едят то, что жрут психи. Пациентов кормят гораздо лучше, чем нас. Жизнь там напоминает круиз на роскошном корабле.

— Мистер, они подают сигналы, — послышался голос пятнадцатилетнего мальчишки. — Они используют однополосную модуляцию. Я перехватил их передачу на свой сканнер. Возможно, они просят помощи.

Новая информация вызвала смятение. Конечно, мальчишка перехватил передачу самого Мака, но он не мог в этом признаться.

— Наверное, они просто пытаются связаться с богатыми семьями пациентов, чтобы им прислали новые припасы. А теперь послушайте меня, я знаю это место изнутри, к тому же прошел специальную военную подготовку. Афганистан и Пакистан.

— Часть? — спросил мужчина с ружьем.

Мак множество раз проделывал подобные вещи, и с удовольствием ответил на вопрос.

— «Ночные преследователи», — без колебаний сказал он. — 160-й АПСН[35].

Один из множества ответов, которые дают на подобные вопросы офицеры ЦРУ, когда их спрашивают, где они служили. Ты всегда лжешь, даже друзьям.

Слова Мака произвели на парня впечатление, но он тут же задал другой вопрос:

— Как ты оказался на кухне?

— Я служил в охране. На прошлой неделе мы получили приказ стрелять на поражение, и я сказал Глену Макнамаре, что не стану этого делать. — Он оглядел зал. — Вы знаете, кто такой Глен?

Они знали. Как и всякий городок, расположенный недалеко от стен особняка, их невероятно занимало все, что происходило внутри. Конечно, о запасах еды им было неизвестно. Иначе и быть не могло — ведь ее попросту не существовало. Но воображение и ненависть к тем, кто жил в великолепном дворце, заставили людей безоговорочно ему поверить. На самом деле, в клинике, как и всюду, не хватало продовольствия — за исключением, естественно, неприкосновенных запасов. Если бы Мак решил быть честным с ними до конца, ему бы следовало рассказать, как добраться до подземных хранилищ в Блу-Ридж, но в его намерения откровенность не входила. Там они бы нашли достаточно продовольствия, чтобы кормить весь город в течение пяти лет. Тем самым он бы отдал еду, предназначенную для людей с чистой кровью, будущее мира, этим человеческим отбросам. Нет, ни за что! Чистая кровь — главная надежда нации — в противном случае, миру придет конец.

— Но вы должны мне помочь — достаньте чертежи здания клиники в строительном департаменте, и я смогу составить для вас профессиональный план атаки.

— Мистер, у них есть КУНПСП[36], я видел. И кое-что посерьезнее. Там полно серьезного снаряжения. И еще такие пушки, из-за которых ты себя чувствуешь так, словно горишь. А у нас всего пара десантных автоматов и совсем немного другого оружия. — Он показал на свое охотничье ружье.

— Однако я помогу вам изнутри, и у вас будет настоящий план. — Теперь Мак обращался уже ко всем. — Не стану говорить, что никто из вас не пострадает, не хочу лгать. Потери будут, но вы одержите победу. Я утверждаю это смело и уверенно.

Когда они не сумеют добыть продовольствие, сначала прикончат боссов, но еда не появится и после этого, и тогда эти люди станут жертвами собственной ярости. К исходу сражения территория клиники будет завалена трупами.

Они добыли нужные ему чертежи и вместе составили золотой план атаки, не сомневаясь, что он сработает.

— Вот ворота, — сказал Мак в конце, показывая на плане задний въезд в клинику, которым давно никто не пользовался. — Они будут открыты. После обманного маневра, когда вы сделаете вид, что пытаетесь проникнуть в клинику через главный вход, они бросят туда все силы, но лишь часть персонала прошла хорошую подготовку — и тогда вы направите основные силы к задним воротам. Вы окажетесь внутри, а там есть чем поживиться.

Они договорились о времени, и в полночь Мак отправился в обратный путь. Психованный старина Кот возвращается — грязный, голодный и несчастный. Он ужасно сожалеет — и возвращается домой.

Глава 14

РУКА ТЬМЫ

На ночной стороне Земли большая часть освещения — города Нью-Йорк, Лондон и Париж — стали темными, атмосфера сияла нежным пурпуром на фоне удушающего мрака. Международная космическая станция вращалась по орбите в черной пустоте. Внутри плавали тела экипажа; одна или две руки были сжаты в кулаки, большинство трогали воздух так, словно это какое-то чудо, — вытянув вперед пальцы. Тела казались старыми, седые волосы покрылись инеем углекислого газа от дыхания космонавтов, именно он — милосердно и нежно — их убил.

Далеко внизу, во мраке ночи, двигались огромные сияющие объекты; они работали значительно быстрее, скользя на высоте в несколько сотен футов над страдающей Землей и отыскивая при помощи зондов, недоступных человеческому пониманию, сигналы наших душ.

Им предстояло решить невероятно объемную задачу — одна из самых удивительных истин о человечестве состоит в том, что огромное большинство людей хорошие, и, значит, тем, кто находился внутри объектов, не требовалось тратить много времени на их оценку, в отличие от тех, кто был исполнен зла.

Если бы мы не ослепли душой после катастрофы, которая уничтожила цивилизацию, предшествовавшую египетской, появление огромных объектов не стало бы для нас загадкой. Однако именно это и произошло, и громадные дрейфующие тела наводили на людей всепоглощающий ужас; они прятались сами, и прятали своих, и не осмеливались даже взглянуть на машины спасения.

У тех, кто находился в огромных устройствах, их поведение не вызывало ни удивления, ни тревоги. Если бы вы посмотрели на машины внутри диковинных объектов, то обнаружили бы, что они старые и изношенные, а экипажи всегда заняты, мечутся от одного места катастрофы к другому, собирая урожай духовной деятельности планет, ставших жертвами катаклизмов, действуя с усердием и осторожностью достойных фермеров, коими они и являлись.

Дэвид мысленно наблюдал за громадными объектами, когда услышал крики, но не вопли безумия — кричали от боли, кто-то испытывал невыносимую, ужасную боль.

— Кэти, — позвал он, выйдя в приемную, но она уже вышла в коридор.

Оказавшись на верхней площадке широкой лестницы, Дэвид увидел, что Кэти уже внизу; она свернула к задней части здания, где обычно проводили время пациенты клиники.

Дэвид бежал по гладкому бесценному паркету коридора, чувствуя, как внутри у него все сжимается. Быть может, начался пожар, или кого-то раздирает на части вырвавшийся на свободу безумец, или один из тихих пациентов вдруг полностью потерял контроль над собой?