Читать книгу "Хроники Риддика - Алан Дин Фостер"

Одна только мысль о том, что их настигает сзади, не давала им замерзнуть. Люди бежали за Риддиком, указывающим им дорогу, ощупывающим землю своими поблескивающими глазами, которые видели в темноте лучше прибора ночного видения. Его глаза видели непосредственное будущее, его разум был сосредоточен на настоящем.

Рассвет, обычно считавшийся началом жизни и превратившийся на Крематории в огненного ангела смерти, с каждой минутой приближался. Удивительно, но их предводителя, казалось, ничто не могло остановить. Если расщелина впереди была слишком широкой и ее нельзя было перепрыгнуть, он сворачивал направо или налево, чтобы дойти до такого места, которое могли бы пересечь все.

Если впереди вздымался слишком крутой или скользкий от вулканического стекла утес, он огибал его. Там, где другие готовы были остановиться и поспорить, он просто бежал вперед. Для тех, кто привык руководить, большим облегчением было подчиниться чужому руководству, особенно если руководитель четко представлял себе, что делает. Все прекрасно понимали, что могло бы случиться, если бы Риддик не был так уверен в себе, поэтому все жадно всасывали в себя кислород из масок и передавали своим ногам энергию, которую в обычных обстоятельствах потратили бы на споры и жалобы.

Они испугались, когда здоровяк на мгновение пропал в мерцающем воздухе. Растерявшись, они заметались вокруг, но его нигде не было видно. Прямо перед ними возвышалась отвесная каменная стена.

На вершине стены стоял Риддик и дожидался, когда они поднимутся, хотя обещал этого не делать. Все понимали, что падать было нельзя — для второй попытки времени не оставалось. Никто не смотрел вниз, но не потому, что боялся высоты. Никто не хотел видеть то место, где закончится его жизнь, если он оступится.

Сначала поднялся первый, потом второй, потом Кира и еще один заключенный. Все, тяжело дыша, присоединились к Риддику. Гув, которому мешала двигаться его полнота, забрался на гору последним. Закончив восхождение, он с облегчением бросил взгляд назад. И почувствовал какой-то странный зуд в плечах, позвоночнике, шее. Зуд был настойчивым и неприятным. По его щеке потекла струйка пота.

Первая из многих.

XIV

Бывшие заключенные не были единственными живыми существами, чьи легкие выдыхали в разреженную атмосферу Крематории двуокись углерода. По транспортному туннелю спасались бегством охранники. Они шли по рельсам, которые были теперь не нужны. Туннель постепенно поднимался к поверхности планеты — туда они и направлялись.

Все тот же Анатолий, обойдя лежавший на рельсах обезглавленный труп, на который внезапно наткнулись охранники, заметил выход в шахту. Вертикальные шахты были проложены между главным и вспомогательным туннелями и покрыты твердым жаропрочным сплавом. Благодаря им инженеры и техники могли оперативно проверять территорию, расположенную над туннелями. Никаких причин для беспокойства, казалось бы, нет, и все-таки…

Анатолий ни за что не протянул бы на Крематории так долго, если бы не перестраховывался даже в тех случаях, когда это казалось излишним. Вот и сейчас он остановился и, нахмурившись, уставился в проход. Никаких причин для беспокойства не было, кроме одной… Накопленный с годами опыт подсказывал, что лучший способ сохранить голову на плечах — пользоваться ею даже тогда, когда другим все до фонаря. Лишний раз удостовериться, что все в порядке, не помешает.

— Шеф, — тихо сказал Анатолий и кивнул в сторону шахты.

Осторожный начальник понял его без единого слова и бросил охраннику, что шел справа:

— Малак, сходи-ка посмотри.

Тот заупрямился.

— Какого черта? Ни хрена там нет. Все тунеядцы надежно заперты в клетках. Зачем тратить зря время? Только потому, что Анатолий сказал?

Но начальник тюрьмы не расположен был спорить.

— У него на это нюх!

Ворча себе под нос, Малак отправился исполнять приказ. Дуруба пропустил его ругань мимо ушей. На такой работе и в таком месте людям нужно позволять выпускать пар. Выпускать пар на Крематории. Смешно звучит.

Ладно, надо придерживаться плана. Все деньги, обещанные за голову преступника, остались у него, а охотников, естественно, обвинят в том, что по их вине была разрушена тюрьма. Власти, которые заинтересованы в этой долбаной Крематории и вкладывают в нее деньги, начнут скулеж из-за высокой стоимости восстановительных работ. После чего, повздыхав, смирятся с неизбежным, обложат налогоплательщиков искусно замаскированным налогом, наскребут деньжат и тюрьму восстановят. Но Дурубе все это уже без разницы. Он возьмет причитающуюся ему часть денег и уйдет на покой. В такое место, где попрохладнее, чем на Крематории. И где идет снег.

Все еще жалуясь на судьбу-злодейку, охранник на дне шахты привел в движение самоходный подъемный механизм. Раздался скрежет, кабина двинулась вверх по винтовому каналу, уменьшенной копии того, в котором поднимался и опускался пост управления тюрьмы. Преодолев сопротивление скопившейся пыли и грязи, кабина поднялась на полметра над поверхностью и остановилась.

Смирившись с тем, что придется попотеть, охранник полез наверх, под крышу. Отсюда хорошо было видно все, что происходит на поверхности. Он взглянул на хронометр. Судя по нему, солнце еще пребывало под горизонтом.

Будь это не так, он ни за какие коврижки наверх бы не полез. И никто в здравом уме не полез бы.

На поверхности кто-то был!

У охранника даже челюсть отвисла, когда он заметил бегущие фигуры. На машины не похожи, значит, люди. Явно выжившие из ума, но то, что они бегут, и притом довольно быстро, сомнений не вызывало. А ведь им никуда бежать не положено. Им положено умереть.

Недоразумение вполне поправимое. Охранник достал ружье и устроился поудобнее, чтобы прицелиться в первого из беглецов. Но не успел он это сделать, как бегущие люди резко свернули в сторону и исчезли в расщелине. Неужели заметили? Это невозможно. Никто не способен заметить движение на таком расстоянии. Или способен? Малак подумал вдруг о том заключенном, которого привезли последним. О нем Дуруба все уши успел прожужжать.

— Что там, черт возьми, происходит? — послышался нетерпеливый голос начальника тюрьмы.

Малак посмотрел вниз.

— Лучше сами взгляните, шеф.

Дуруба и Анатолий быстро поднялись наверх и присоединились к первому охраннику. Сначала они ничего не заметили, но через пару минут глаза привыкли к темноте, и они заметили людей, вновь показавшихся вдали из расщелины. Беглецы бежали и были уже так далеко, что попасть в них из ружья было невозможно. Одного из них было нетрудно узнать, хотя начальнику тюрьмы совершенно этого не хотелось.

— Риддик…

— Невозможно, — пробормотал Малак. — Он был в камере, когда мы заблокировали выходы. Выйти невозможно, чтоб мне в преисподнюю провалиться…

— Ты уже в ней! — оборвал его Дуруба и начал быстро спускаться.