Читать книгу "Бухта надежды. Задача - выжить - Галина Громова"

Заглянул в прозрачное пластиковое корытце на колесиках и испугался. На него смотрело мелкое, розовое, скукоженное, похожее на инопланетянина существо. И это его ребенок? Его наследник?

Лежит себе в смешной тонкой шапочке с нарисованными балующимися тигрятами и смотрит глазами-щелочками из-под опухших век, ножки маленькие, ручки еще меньше, пальчики – так вообще тоньше сигареты… Страшно!

– Правда, он хорошенький? – умилилась Алена, переводя взгляд то на мужа, то на сына, выискивая общие черты лица.

– Д-да! – на всякий случай согласился Виктор, не желая расстраивать жену. – Очень! Симпатяжка! Весь в маму.

– Ты что, прикалываешься? – почувствовала неладное жена.

– Лен, ну как можно! Вот глаза твои – голубые…

– Да, глазки у Артемки голубенькие, – тут же переключилась на сына женщина, с любовью глядя на крошечного человечка. – Хотя говорят, что у малышей цвет глаз может меняться. Хочешь подержать?

Подержать?! Кого?! Вот эту кроху? Не-эт, уж лучше еще раз на лестницу с мертвяками попасть. Там хоть знаешь, что делать. А тут, не дай бог, уронишь… или сломаешь ненароком.

– Нет, Ален, у меня же руки грязные, – нашел что ответить Виктор. – Ты уже все собрала?

– Да! – с готовность кивнула женщина.

Когда чета Никитиных вышла из палаты, Алена остолбенела.

– Вить, а куда же мы теперь? – растерянно пробормотала она, глядя на весь разномастный колхоз, собравшийся в коридоре.

Всего на этаже насчитали шесть мамок, семь детей, три медсестры и нянечку-уборщицу. А! Еще «панда», которую впустила Алена с медсестрами. Значит, семь мамок. Плюс спасенные с нижних этажей.

Да-а-а, арифметика получалась неутешительная.

Повторный шок роженицы испытали, когда их выводили на улицу – лестница и коридоры были в гильзах, на полу валялись окровавленные тела, про хлюпающую под ногами жижу и говорить не хотелось… Гламурная дамочка в розовом халате, увидев один из трупов, заголосила как ненормальная, чуть не уронив ребенка, которого держала на руках. Убитым оказался тот самый муж, который должен был навестить ее. Алена погладила женщину по руке, понимая, что сейчас вряд ли удастся ее успокоить. Овдовевшая неистово кричала и билась в истерике, пока кто-то из парней не уволок ее оттуда под руки. Кто-то из женщин не выдержал и рыгнул. Тут же пошла цепная реакция… Короче, вонь на непроветриваемой лестнице стояла ужасная.

Беркутовцы прибыли сюда на своем штатном автобусе, и это решало проблему транспортировки спасенных, которых было решено доставить в РОВД, ну а там уже пусть вызванивают мужей-отцов и прочих родственников.

После эвакуации пациенток РОВД выглядело как филиал женской консультации и яслей в одном флаконе. Полковник Смирнов, ругаясь тихонько в свои усищи, дал приказ выделить самый большой кабинет для нежданных гостей. Но одним кабинетом дело не обошлось – пришлось открывать еще два. Галдели тетки, орали дети, матерились ошалевшие от всего этого беркутовцы и оставшиеся милиционеры, у которых уже голова гудела к концу дня, а до отдыха еще было, как до Парижа на верблюде.

Личного состава катастрофически не хватало – ближе к вечеру, когда попытались провести перекличку, на связь вышло процентов тридцать от общего количества сотрудников, большинство из которых были – отпущенные еще утром по домам женщины. Судьба остальных оставалась неизвестной – рации не отвечали, телефоны выдавали длинные трели, а некоторые и вовсе были отключены, поэтому Виктор морально приготовился встречать на улицах бодро шагающие трупы в милицейской форме.

Когда на повестку дня встал вопрос, что же делать с этим детским садом на выезде, все оказалось еще более печально – только немногие из женщин дозвонились до родных. Их-то и обещали забрать родственники или мужья. А вот что делать с оставшимися? Не выпихнешь же их за забор, чтобы пешкарусом топали «до дому, до хаты»? К тому же во дворах уже стало довольно опасно – зомби появлялись все чаще и чаще. Хоть парни и старались их отстреливать, пользы от этого было мало.

Полковник Смирнов попытался связаться с городской администрацией, но там только автоответчик повторял записанные фразы. Появилась идея послать гонца, но ее отмели сразу – не было свободных людей.

Встал насущный вопрос с питанием. Потому как гарнизон в РОВД получился нехилый – оставшихся сотрудников пятнадцать человек, не увезенные родственниками роженицы, медсестры и младенцы в количестве двенадцати человек и отряд «Беркута», который так и остался для усиления РОВД. Итого тридцать шесть человек, большинство из которых здоровые мужики…

Проблемка.

Начальство кинуло клич, и по кругу пустили шапку, куда и сбрасывали деньги для покупки продовольствия. Сумма получилась не очень впечатляющая, потому как в двадцатых числах марта, когда аванс уже потрачен, а до зарплаты еще неделя, практически все были без денег или же с необходимым минимумом, достаточным для того, чтобы добраться на работу, пообедать булкой с чаем и вернуться домой. Смирнов плюнул и отдал кредитную карточку, сообщив комсомольцам-добровольцам комбинацию ПИН-кода. Приказал вычистить счет подчистую, используя весь доступный кредитный лимит.

В маркет отправили трех беркутовцев и Володина. Благо «Ахтиар» находился под боком – минуты три неспешной ходьбы. Это был первый открывшийся в Севастополе супермаркет по западному образцу, где отсутствовали привычные полки и запыхавшиеся продавщицы. Люди туда валили валом – и не потому, что цены резко отличались от цен в других магазинах, просто это было модно. Конечно, сейчас вся эта шумиха немного улеглась, и на строящиеся супермаркеты уже не смотрели с удивлением, но все же они крепко закрепились на рынке услуг в своей отрасли.

Вернулись гонцы через час – запыхавшиеся и злые как черти из преисподней.

– Мужики, вас только за смертью посылать… – попытался пошутить вечный дежурный Миха Битковский, который к концу вторых суток своего дежурства выглядел как проститутка, которую всю ночь пользовали и не заплатили. Глаза были как у вампира – краснючие, волосы взъерошенные, а телефон все звонил и звонил, грозясь довести Мишку до психушки. Оставшиеся мужики ездили по вызовам уже в сопровождении беркутовцев, отстреливая попадавшихся по пути мертвяков. Только когда патронов совсем не оставалось, экипажи возвращались на базу.

Так и прошел остаток дня – бесконечные звонки, матерщина уставших мужчин, звонкий плач детей и причитание потерявших родных женщин. Некоторым мамашкам пришлось давать успокоительное и отпаивать горячим чаем, чтобы хоть как-то привести во вменяемое состояние.

К вечеру гарнизон РОВД увеличился до шестидесяти человек за счет семей сотрудников, которые были свезены сюда все теми же беркутовцами. Мужики очень волновались, как их родные, а с введением казарменного положения и вовсе грозились плюнуть на все и свалить. Кстати, некоторые так и сделали. Пламенные речи начальства про долг, коллектив и сплоченность прошли мимо ушей. Сергей Сергеевич только разъяренно шевелил своими усищами, что придавало ему сходство с тараканом, но ничего поделать не мог. Не расстреливать же дезертиров…