Читать книгу "Идеальное убийство - Дороти Ли Сэйерс"

— Окончательной ясности здесь пока нет, — важно ответил мистер Тригг, — однако я бы посоветовал вам все-таки выяснить, было ли оформлено завещание, а если нет, то оформить его как можно скорее, пока наследодатель в состоянии это сделать. В противном случае вашей жене действительно грозит опасность лишиться наследства.

— Похоже, вы неплохо знакомы с этим вопросом, — улыбнулся Паркер. — Вероятно, вам неоднократно задавали его, с тех пор как новый акт вступил в силу?

— Ну, я бы так не сказал. Видите ли, это довольно редкий случай, когда единственной наследницей остается лишь внучатая племянница.

— Правда? А вы не помните, не обращался ли к вам кто-либо с этим же вопросом летом 1925 года, мистер Тригг?

На лице нотариуса появилось озадаченное и слегка встревоженное выражение.

— А почему вы спрашиваете?

— Вы можете без колебаний ответить мне. — Паркер вытащил из кармана свою полицейскую карточку. — Я инспектор полиции и провожу расследование. Пришлось изложить вам придуманную историю, чтобы узнать ваше мнение по данному вопросу.

— Ясно. Что ж, инспектор, в таком случае, думаю, я могу рассказать вам о том случае. Мне действительно задавали этот вопрос летом 1925 года.

— Вы помните, при каких обстоятельствах это произошло?

— Конечно. Я никогда их не забуду — точнее, их последствий.

— Интересно… Прошу вас, расскажите мне обо всем, что случилось, и как можно подробнее.

— Непременно. Одну минутку… — Мистер Тригг высунул голову в приемную. — Бэдкок, я занят с мистером Паркером и никого не принимаю. Итак, мистер Паркер, я к вашим услугам. Не хотите ли закурить?

Паркер принял предложение и раскурил свою видавшую виды вересковую трубку. Мистер Тригг же, дымя сигаретой, перешел к изложению приключившейся с ним истории.

18 История лондонского нотариуса

Детективные романы, большим поклонником которых я являюсь, нередко начинаются с того, что врача приглашают к незнакомому пациенту, живущему в каком-нибудь таинственном доме… Как правило, это служит завязкой весьма захватывающей истории.

«Лондонец»

— Итак, — начал Тригг, — дело было в июне 1925 года, 15-го или 16-го числа. Ко мне явилась одна дама и задала тот же самый вопрос, что и вы, — правда, она сказала, что представляет интересы подруги, имени которой не упомянула. Могу ли я описать ее? Да, думаю, что могу. Высокая, красивая, со светлой кожей, темными волосами и голубыми глазами — очень привлекательная девушка. Брови тонкие, прямые, лицо бледное, одета во что-то летнее, но без тени небрежности. Кажется, женщины называют такой наряд летним льняным костюмом с вышивкой — я в этом плохо разбираюсь. На голове белая соломенная шляпа с широкими полями.

— Похоже, вы очень хорошо ее запомнили, — заметил Паркер.

— Это правда. Вообще, на память мне жаловаться не приходится; кроме того, как станет ясно дальше, мне пришлось встретиться с ней еще несколько раз. Итак, нанеся мне первый визит, она сообщила — почти как вы, — что находится в Лондоне проездом, а меня ей будто бы рекомендовал случайный знакомый. Я сообщил ей, что, прежде чем ответить на ее вопрос, должен проконсультироваться с коллегой. Новый акт, если вы помните, тогда только-только прошел последнее чтение, и я еще не был готов комментировать его.

Я сказал мисс Грант — так она представилась, — что мне потребуется некоторое время, чтобы всесторонне изучить этот закон, и попросил ее зайти на следующий день. Она согласилась, встала и протянула мне руку. Пожимая ее, я заметил уродливый шрам, проходящий через все пальцы, — как будто долото соскочило и поранило ей руку. Тогда я не придал этому особого значения, однако впоследствии оказалось, что моя наблюдательность сослужила мне хорошую службу.

На следующий день мисс Грант пришла ко мне снова. К тому времени я успел проконсультироваться с одним из специалистов по вопросам наследования и ответил ей то же, что и вам. Мне показалось, что она была очень обеспокоена, даже, пожалуй, расстроена. «До чего же это несправедливо, — сказала она, — что семейные деньги отойдут Короне. В конце концов, внучатая племянница — разве это не достаточно близкий родственник?» Я ответил, что если внучатой племяннице удастся найти свидетелей, которые смогут подтвердить, что покойная родственница собиралась оставить свои деньги ей, то государство, скорее всего, выделит часть из этих средств наследнице в соответствии с желанием наследодателя. Тем не менее, решение вопроса будет целиком и полностью зависеть от мнения судьи, и если выяснится, что между наследодателем и наследницей были какие-либо трения, судья, скорее всего, вынесет постановление не в пользу последней.

«В любом случае, — добавил я, — я не могу сказать наверняка, что по новому акту внучатая племянница исключается из очереди наследования, я только говорю, что такое может случиться. Кроме того, до вступления акта в силу остается еще полгода, а за это время много всего может случиться».

«Вы хотите сказать, что тетушка может умереть? — спросила она. — Но ее болезнь не так уж опасна, скорее она нервного свойства — так утверждает лечащий врач».

Она расплатилась и ушла. Правда, я успел заметить, что «тетка одной подруги» внезапно превратилась в «тетушку», и понял, что моя клиентка лично заинтересована в данном вопросе.

— Еще бы, — вставил Паркер. — И когда же вы увиделись с ней в следующий раз?

— В декабре. Я зашел в ресторанчик в Сохо, чтобы поужинать на скорую руку, прежде чем идти на спектакль. Все столики были заняты, поэтому мне пришлось подсесть к какой-то даме. Как принято, я спросил, могу ли занять место рядом с ней. Тут она подняла глаза, и я узнал в ней ту свою клиентку.

«О, мисс Грант, как поживаете?» — спросил я. «Извините, — довольно резко ответила она, — но вы ошиблись».

«Нет, это вы меня извините, — сказал я, тоже довольно резко, — но меня зовут Тригг, и вы приходили ко мне на Бедфорд-роуд в прошлом июне за консультацией. Однако если я помешал, то готов принести свои извинения и немедленно удалиться».

Тут она улыбнулась и говорит: «О, простите, я не сразу вас узнала. Прошу, садитесь».

Для поддержания разговора я спросил, консультировалась ли она еще с кем-нибудь по вопросу наследования. Она ответила, что была вполне удовлетворена сведениями, полученными от меня. Я спросил, опять же для поддержания разговора, подписала ли та тетушка завещание. На это она коротко сообщила, что завещания не потребовалось: пожилая леди вскорости скончалась. Я обратил внимание, что она была в трауре; это лишний раз подтверждало мою догадку о ее личной заинтересованности в том деле.

Мы еще некоторое время поговорили, и не буду скрывать, инспектор, что мисс Грант показалась мне весьма интересной собеседницей. У нее был, можно сказать, мужской ум. Я вообще предпочитаю женщин с головой. Да, в этом смысле я человек современный. Если когда-нибудь я соберусь жениться, то постараюсь найти женщину, которая станет для меня достойным интеллектуальным партнером…