Читать книгу "Кладбище бывших жен - Наталья Александрова"

Леня печально просмотрел список хоров.

Среди лидеров конкурса числился мужской хор областной прокуратуры, женский хор зауральского городского аптекоуправления и смешанный классический хор ликеро-водочного завода с выразительным названием «Трезвость». В репертуаре последнего, как ни странно, числились «Застольная» Бетховена, «Заздравная» Дунаевского и оратория «Выпьем с горя» современного композитора Неплюева.

Не получив на этой странице никакой полезной информации, Леня перешел на страницу «Пресса о нас».

Здесь он сразу же наткнулся на многочисленные упоминания о скандале, случившемся во время хорового конкурса.

Во время отборочных выступлений один из вокальных коллективов, а именно хор раскаявшихся рецидивистов, созданный под эгидой областного управления исполнения наказаний, произвел на жюри очень благоприятное впечатление.

Бывшие домушники и карманники с большим чувством и несомненным мастерством исполнили популярную народную песню «Коробейники».

Хор включили в основную конкурсную программу: кроме высокого качества исполнения, жюри учло большое воспитательное значение участия в художественной самодеятельности бывших уголовников, твердо вставших на путь исправления.

В первый день конкурса в зале собралась очень представительная публика. Кроме любителей пения и профессиональных преподавателей вокала, здесь были областные чиновники самого высокого ранга, деятели культуры, представители крупного и среднего бизнеса и даже церковные иерархи из местной епархии.

Учитывая воспитательное значение, хор раскаявшихся рецидивистов выпустили на сцену одним из первых.

И каково же было удивление публики, когда перед хором вышел известный в прошлом вор-форточник по кличке Фрамуга и объявил хорошо поставленным голосом:

– А сейчас мужской хор раскаявшихся уголовников исполнит народную песню «Гоп со смыком». Песня впервые исполняется в полной редакции!

После этих слов дружный коллектив с большим чувством исполнил эту широко известную песню, с особенным удовольствием выделяя матерные куплеты.

Представители епархии покинули зал первыми, за ними потянулись скромные дамы из аптекоуправления, комитета по делам культуры и сотрудницы городского краеведческого музея. Дольше всех выдержали твердокаменные чиновницы из отдела народного образования – они и не такое видели.

В итоге первый день конкурса провалился.

Однако скандал кое-как замяли, и на следующий день конкурс пошел своим чередом.

На сцене Дворца культуры выступали химики и металлурги, фармацевты и прокуроры, в свободное от работы время оттачивающие свое вокальное мастерство.

Леня просматривал статьи и заметки, посвященные конкурсу, и вдруг, к самому концу страницы, наткнулся на материал, посвященный финалу соревнований.

Здесь, кроме подведения итогов конкурса, были размещены интервью с несколькими лауреатами, а также групповые фотографии нескольких хоров, занявших призовые места.

И вот тут наконец Лене улыбнулась удача.

На одной из групповых фотографий он увидел знакомое лицо.

Увеличив фотографию насколько возможно, он вгляделся в нее и окончательно убедился: в первом ряду слева стояла его знакомая, та самая женщина из поезда «Зауральск – Петербург».

Подпись под фотографией гласила: «Хор сети цветочных салонов „Незабудка“. В первом ряду слева – солистка хора флорист-консультант Елена Снежина».

– Ага! – радостно проговорил Маркиз. – Ну вот мы наконец и познакомились! Значит, в том купе ехала никакая не Ирина Самохвалова, а Елена Снежина!

Конечно, кое-какие сомнения у него оставались.

Все же фотография была мелковата, по ней нельзя было с полной уверенностью опознать человека, но в сочетании с рекламной ручкой это было неплохо.

Впрочем, все это можно было проверить.

Маркиз нашел в Интернете код города Зауральска, позвонил в городскую справочную службу и узнал там телефон сети салонов «Незабудка».

Затем он позвонил в центральный офис.

Услышав приятный женский голос, он представился сотрудником одного из петербургских театров. В голосе собеседницы зазвучал несомненный интерес и любопытство.

– Чем же я могу вам помочь? – спросила девушка.

– Не так давно мне удалось побывать на хоровом конкурсе в вашем городе, и на меня произвело большое впечатление выступление самодеятельного хора вашей фирмы. Особенно отличилась ваша солистка, если я правильно записал… – Леня зашуршал листком бумаги, якобы сверяясь с записью, – если я правильно записал ее имя, Снежина. Елена Снежина.

– Да, у нас в фирме есть такая сотрудница, – подтвердила девушка. – Флорист-консультант…

– Так вот, – продолжил Маркиз с воодушевлением, – сейчас в нашем театре ставится новый спектакль, в котором очень нужен хороший женский голос. И тут я вспомнил о вашей сотруднице. Мы хотели бы поговорить с Еленой Снежиной – возможно, ее заинтересует работа у нас в театре…

– Надо же, как интересно! – вздохнула Ленина собеседница. – В театре! Да еще не где-нибудь – в Петербурге! Знаете, я дам вам телефон нашего салона «Василек»…

– «Василек»? – переспросил Леня. – Но почему «Василек»? Ведь у вас фирма «Незабудка»…

– Ну да, вся наша сеть называется «Незабудка», но отдельные салоны носят другие цветочные названия – «Василек», «Ромашка», «Гвоздика», «Примула», «Гладиолус»… Так вот Лена Снежина работает в салоне «Василек» на Железнодорожной улице. Я дам вам телефон этого салона, позвоните туда и поговорите с Леной… Надо же – театр! Я бы непременно согласилась!

Леня поблагодарил разговорчивую девушку и тут же перезвонил по новому номеру.

– Салон «Василек»! – ответили ему. – Живые и срезанные цветы, свадебные букеты, оформление мероприятий…

– Могу я попросить Елену Снежину? – спросил Маркиз, чувствуя легкое волнение.

Сейчас его версия или получит подтверждение, или благополучно лопнет как мыльный пузырь…

– Снежину? – переспросила женщина на другом конце провода. – А Лена у нас больше не работает.

– Не работает? А что с ней случилось?

– Да ничего не случилось. Уволилась она.

– И давно? – уточнил Маркиз.

– Послушайте, мужчина, я вам не отдел кадров! – раздраженно проговорила собеседница.

Вообще, как только она поняла, что Леня не потенциальный клиент, из ее голоса улетучилась профессиональная вежливость, он стал сухим и нетерпеливым.

– Ну все же, девушка, милая, скажите – когда она уволилась? – настаивал Маркиз.

– Да примерно неделю назад. И даже заявление не написала – позвонила по телефону и сказала, что увольняется. Вроде какую-то другую работу нашла, то ли за границей, то ли в Москве…