Читать книгу "Маги Второго Круга - Эва Бялоленьская"

Впрочем, у меня и так сейчас нет времени для размышления на сей предмет, потому что Певцу, в конце концов, удалось найти эту свою тайную библиотеку Черепах, и теперь он просто с ума сходит от возбуждения.

Южная башня. Это похоже на шутку — ведь мы все время видим ее из окна, она постоянно находится у нас буквально под носом.

Большинство полагает, что самое старое строение Замка — это Главная башня, но это не так. На самом деле самая древняя как раз Южная. Зарисовать и обмерить всю ее — это жуткая работа, особенно когда нет доступа во все ее помещения, но с помощью Мышки Певец все-таки справился. Ниже всего располагается уже известный мне зал собраний, на следующем уровне находятся комнаты, которые занимает семья управляющего, еще выше — много различных мастерских. На четвертом этаже — то же самое, а над мастерскими должны были быть чердачные помещения. А вот что сообщил мне Певец: зал собраний имеет в высоту шесть пик, потом идут три этажа по четыре пики от пола до потолка, потом еще один этаж в неполных две пики. Высота башни снаружи, согласно измерениям этого свихнутого землемера, составляет ровно двадцать пять пик, три с половиной шага и два локтя. К этому следует прибавить крышу и какие-то потолочные балки. Что такое балка? Половины его выкладок я не понимаю, я ведь совершенно безнадежен в расчетах. Но самое важное заключается в том, что между наружной и внутренней высотой башни получается разница почти в три пики в пользу наружной высоты, а это совсем не мало, и такое расхождение нельзя списать ни на какие архитектурные отклонения. И означать это может только одно».

* * *

— Там есть еще один этаж! — заявил Ночной Певец, обводя собравшихся ребят торжествующим взглядом.

— И за все годы никто этого не сообразил? — удивился Мышка, раскрасневшийся от волнения.

— Башня такая огромная, что эти три пики вообще как-то теряются. Да и кому придет в голову все там измерять? Разве что такому же ненормальному, как я.

Ночной Певец установил в широкой оконной нише треножник с подзорной трубой, через которую все могли тщательно рассмотреть интересующее их строение. Размеры башни были поистине впечатляющие: даже в столице не нашлось бы зданий, которые могли сравниться с ней по высоте, да и Главная башня была выше Южной всего на каких-нибудь две пики, считая и шпиль, увенчавший купол.

«Как бы туда попасть?» — Камушек задал этот основной вопрос, глядя в трубу. Стены башни по большей части были сплошными, и лишь кое-где имелись небольшие оконные отверстия, которые издали больше походили на бойницы, и только если внимательно приглядеться, можно было заметить блеск стекла. Из-за высоты башни и толщины ее стен окон было пробито мало, так что некоторым помещениям пришлось обходиться вообще без них. Как утверждал Певец, и зимой и летом в башнях всегда было одинаково темно и холодно. Покои управляющего, хоть и расположенные в таком почетном месте, совсем не казались такими уж удобными и уютными.

«С чердаков выхода нет. Я уже проверял. Сплошные стены. На внешних — камень, внутренние сложены из кирпичей. Толщина меняется — от шага до двух ладоней. Перекрытия лежат на балках, дубовые доски», — разъяснил ему Певец, одновременно повторив это вслух для своих слышащих товарищей.

«Какие-нибудь скрытые переходы?»

«Нету».

«Точно нету?»

«Если я говорю, что нет — значит, нет. Я Творитель или нет?»

«Творитель. И наилучший архитектор из всех, кого я знаю».

«А многих ты знаешь?»

«Только тебя».

«Может, проделать дыру в перекрытиях купола?» — предложил Камушек, но по его лицу видно было, что он и сам не слишком уверен в своем предложении.

«Как ты думаешь, сколько времени понадобилось бы Черепахам, чтобы заметить эту дыру?» — вопросом на вопрос ответил Певец.

«То есть сверху прохода нет. А как это выглядит снизу?»

«Снизу никак. Там мастерские астрономов, экономов и наверняка еще каких-нибудь гастрономов, автономов и разных прочих „номов“. Если там и есть какая-то лестница наверх, то все равно до нее невозможно будет добраться, потому что в тех помещениях всегда очень много народу работает, и там постоянно кто-нибудь да есть, даже ночью».

«Похоже на то, что пробраться туда смогут только Бродяжники…»

Все сразу посмотрели на Мышку, который беспокойно заерзал:

— Э-э-э… мне надо было бы туда перескочить?

— Ты Бродяжник? — строго спросил Гриф.

— Эээ, ну да, только…

— Тогда о чем мы тут спорим?

Неожиданно маленький Бродяжник взбунтовался:

— Ты хочешь меня выслать туда вслепую? Без всяких расчетов, без координат?

— Да о чем тут говорить, расстояние-то всего ничего…

— Дурак ты! — крикнул Мышка, весь дрожа и заикаясь от волнения. — Сам пп-прыгай, ты… Я ж могу там угодить в какую-нибудь балку, колонну.

Ничего не скажешь, отказать ему в резонности было нельзя.

— Мышь, не будь таким бесчувственным. Честное слово, прям как какой-нибудь… аристократишка. — В разумении Певца уже сам факт принадлежности человека к аристократии делал его порочным. — Я сделаю все, что ты только захочешь. Даже сорбет из белого винограда. Целую миску — и все только для тебя одного. Да что там миску — полную ванну, — соблазнял Творитель. — А что касается колонн или других опор — так ведь я знаю, где они находятся.

Сорбет был изысканным десертом изо льда, фруктов и меда. Лед привозили аж с самых Игольных гор, так что, как легко догадаться, даже в Замке магов это лакомство подавали только по самым большим праздникам.

— Я должен рисковать жизнью из-за десерта?! — взорвался Мышка с подлинным возмущением. — Я могу пп… погибнуть, если выйду из межпространства как раз там, гг-где стоит хоть бы книжный шкаф! Расположение шкафов ты тоже сумеешь провидеть? Проводник снов грошовый! У-у-убитый шкафом — на урне моей так напишешь?!

— Я просто не узнаю эту Мышь, — задумчиво изрек Конец. — Языкатый стал просто до невозможности.

— Тихо, не ссорьтесь, — неодобрительно произнес молчавший до сих пор Виноград. Он стоял у окна, то выглядывая наружу, то наблюдая за развитием событий внутри. — Мышка прав. Мы не можем заставлять его идти на такой риск. Терпение, господа хорошие. У нас должен быть хотя бы набросок карты этого помещения.

Он смолк, точно раздумывая над чем-то.

— Конец, Гриф, сейчас в этой башне кто-то есть?

— В мастерских наверняка есть, — буркнул Гриф, поглядев в окно. — А выше…

— Выше никого нет. Полная мысленная пустота, — уверенно закончил Говорун.

— Вполне вероятно, что туда вообще редко кто заходит, — предположил Певец. — Можно ждать хоть до самой смерти и так и не дождаться. Или даже прозевать тот момент, когда кто-нибудь из Черепах как раз туда полезет.