Читать книгу "Бывший - Виталий Демочка"

— Не сомневаюсь, — сказал Пух и встал, — рад был тебя видеть. Звони, если что.

* * *

Уэйн Блэк вышел из офиса частного детективного агентства «Ist Priority Investigations» на Bunhill Row и сел в машину к ожидавшему его Джону.

— Эта птичка, оказывается, не так чиста, как они нам донесли вначале. Не зря мы им нагоняй вставили за машину. Вот, посмотри последний отчет.

Джон взял протянутую бумагу и стал читать, а Уэйн открыл пакет с переданными ему фотографиями и стал их рассматривать. После как Джон прочел документ, Уэйн стал протягивать ему по одной фотографии и пояснять:

— Ему лет восемнадцать или девятнадцать, не больше.

— А сыну скоро двенадцать, — усмехнулся Джон.

— Да-а, — поддержал улыбкой Уэйн и протянул следующую фотографию, — вот сюда она за ним заезжает. Завтра узнают его имя и остальное. Пока только им известно, что он из России или откуда-то оттуда, они разговаривают по-русски.

— А в отчете этого нет.

— Это они мне на словах сказали, потому что сами еще не уверены, может, это грек какой-нибудь русский язык знает. Завтра будет полный и подробный отчет по нему.

— А что это? — спросил Джон, беря еще фото.

— Это стоянка возле клуба «Secrets» на Finchley Road, он выходит, чтобы помочь ей припарковать машину, а, вот, они сами входят в клуб. А после клуба, вот, идут в отель, что рядом.

Джон внимательно изучал протягиваемые фото, и, глядя на крупное фото машины с хорошо видимыми номерами, спросил:

— Почему они раньше не знали про машину? И в отчетах про это ничего не было.

— Конечно, не было. Это же их промах. Авто стоит у нее за домом, и они говорят, что, по всей видимости, она очень редко им пользуется, и, скорее всего только для встреч с этим юношей. Но я думаю, что они просто не стояли возле ее дома подолгу. Часа два-три посмотрели вечером, никуда не выходит — и уезжали.

Уэйн был, конечно, поумнее в их компании. Но Джон отличался своей подозрительностью ко всем и это много раз спасало их раньше от провала. Вот и сейчас он глянул на окна детективного агентства и спросил:

— Как думаешь, они уже пробили информацию по ней? Не могут ли они потом сами как-то использовать добытые материалы?

— Я тебя понял, — ответил Уэйн, — надо снимать слежку и самим продолжать дело. Конкуренты нам не нужны. Ты езжай в офис, бери камеры, «жучки» и все остальное и едь к ее дому. Я пойду еще раз поговорю с ними и расторгну договор. Доберусь потом сам.

— А если этот парень окажется ее братом?

— С братом в отель? — усмехнулся Уэйн и вышел из машины.

* * *

На следующий день Бандера поехал к своему другу Виктору Доренко. Он решил больше никуда не обращаться с предложением о совместной съемке. Безрезультатные попытки отбили всякое желание идти еще к кому-то, и он уже начинал думать, чем ему заниматься дальше, если не кино. Правда, в чем-то другом он себя даже не видел и, надеясь получить какой-то совет от старого и опытного писателя и режиссера, рассказал ему обо всем, что с ним было.

— У пацанов и воров своих тем хватает, — ковыряя в зубах зубочисткой после рыбы, сказал Доренко, когда Бандера закончил свой рассказ. — А англичане, если они документалисты, то художественное кино их не интересует. Они могли пообещать тебе, что профинансируют потом твой фильм только для того, чтобы ты им дался про тебя документалку снять.

— Да они и не обещали, — ответил Бандера, допивая свое безалкогольное пиво, — сказали, что если руководство заинтересует, тогда уже… подстраховались, да?

— Ну, конечно. Побоялись просто тебя в открытую обманывать. Других, обычно, не стесняются.

— Но они уже много денег потратили на мои съемки, я же кое-что все-таки снял.

— У-у, ерунда. Они до ста штук могли только за одно интервью с тобой выплатить. Вот они и решили с большей для себя пользой потратить выделенные на это деньги.

— А я-то думал, что уж они-то точно ухватятся за выгодную тему. Англичане все-таки…

— Я ж говорю, документалистам это не интересно. У них своя тема. И к тому же могут и побояться, что кинешь их.

— Как? Я же в руки деньги не беру? — возразил Виталий.

— А-а, — махнул рукой Доренко, — сейчас народ такой ушлый, даже денег живых брать не будут, так разведут. Только и смотришь потом в «Новостях» митинги обманутых вкладчиков и все такое. У меня вон родственница в «магазине на дому» товар выписывает из Твери, ей на дом все время привозят. Там где-то вдвое дороже, но не в этом суть. Ей еще, полгода назад, приглашение оттуда пришло, якобы она выиграла приз полмиллиона рублей, и для его получения необходимо срочно еще что-то заказывать. Уже полгода заказывает дуреха, надеется приз получить. Они, наверное, всем клиентам такие приглашения рассылали.

— Да это ерунда, ха-ха, — рассмеялся Бандера, — подобное здесь почти на каждом углу и у метро. Мне больше вот это нравится, недавно по телику увидел. Показали головку сыра и потом надпись: «Хочешь пять тысяч рублей? Ответь на вопрос, что сейчас показали: арбуз, банан или головку сыра и отправь CMC на номер такой-то». Бедные школьники и их родители. А внизу мелкими такими буквами, я вплотную к ящику подошел, чтобы увидеть, цена этого CMC. Ну типа, как на обменниках на улице, один курс на улице висит крупно, а заходишь и не увидишь, что мелко написано. А обратные уже операции не производят.

— Да, сейчас все уже прокусили, что полстраны лохов живет. Че их не разводить? И все аферы в законе уже давно, никому ничего предъявить не смогут. Никто же не заставляет народ платить и слать все, что просят, сами ведутся.

— Может, не тем я занимаюсь всю жизнь? — усмехнулся Виталий, — а, Николаич?

— Да, конечно, уже давным-давно бы организовать несколько таких тем, тебе любой юрист подсказал бы, как сделать, чтобы к тебе претензий со стороны закона не было. Ты бы сейчас на свои деньги снимал без проблем.

— Нет, — сказал, немного подумав, Бандера и покачал головой, — не смог бы я простой народ разводить. Всю жизнь крал и отбирал только у коммерсантов, они от этого много не теряли.

Доренко в это время над целлофановым пакетом поливал себе на руки остатками своего пива, чтобы они не пахли рыбой. Услышав последние слова Бандеры, он аж пролил пиво мимо рук и пакета.

— Ну ты даешь, только у коммерческих, — он стал вытирать полотенцем руки и стол, — Робин Гуд, блин. Но если люди такие тупые? Помнишь, как говорили кот Базилио с лисой Алисой: «Пока живут на свете дураки, мы прославлять судьбу свою должны». Почему умные должны работать, живя в стране дураков? Я допускаю, что про истории с «МММ» и «Властилиной» не все слышали. Но ведь сказку-то про Буратино все знают?!

— Да, выводов многие не делают, — согласился Бандера, — но все равно не могу, да и не хочу этим заниматься.