Читать книгу "Любовь против правил - Шерри Томас"

Свет от свечи в его руке проник в комнату прежде него. Он поставил свечу на каминную полку и снял галстук. Милли наблюдала за ним из-под ресниц. Она видела его обнаженным до пояса, когда он умывался в речке, но никогда не видела, как он раздевается.

Он вытащил часы и положил на каминную полку. Сюртук и жилет повесил на спинку стула. Затем спустил с плеч подтяжки и стянул рубашку. Милли прикусила внутреннюю часть щеки. Единственный раз, когда она созерцала его, он был чрезвычайно худ — кожа и кости. Теперь он находился в отличной форме, крепкий и мускулистый, такой красивый без одежды, как одна из тех статуй в садах Версаля.

Она приготовила для него его ночную рубашку, перед тем как улечься в постель. Он взял ее, натянул через голову, затем погасил свечу. В темноте она слышала, как он снял брюки.

Матрас прогнулся под его тяжестью. Она лежала неподвижно, даже перестала дышать.

— Вы можете спокойно дышать, моя дорогая. Так или иначе, вам придется вздохнуть рано или поздно, — сказал он с усмешкой в голосе.

«Что?!»

— Я знаю, что вы не спите.

— Как вы узнали?

— Если бы я ждал кого-то, кто прежде никогда не бывал в моей постели, я уверен, что ни за что бы не уснул.

Она прикусила губу. Вне постели они были равны. Как и он, она прекрасно владела собой, и язык у нее точно так же был хорошо подвешен. Но в области интимных отношений он был значительно опытнее ее. В той именно области, где теоретические знания ровным счетом ничего не значат.

— Когда вы первый раз спали с женщиной? — спросила она сдавленным голосом.

— На моем мальчишнике… предположительно.

— Предположительно?

— Я был мертвецки пьян. Ничего не помню.

— А когда был первый раз, который вы помните? С миссис Бетел?

— Нет, это была ее сестра, миссис Кармайкл.

Милли промолчала.

— Я чувствую ваше неодобрение.

— А я — ваше самодовольство.

— Я бы не сказал, что горжусь этим. Миссис Кармайкл передала меня миссис Бетел, потому что знала, что той нравятся молодые неопытные мужчины. Так что можно сказать, что миссис Кармайкл сочла меня посредственным любовником. Я не выдержал экзамен.

— Полагаю, что теперь вы уже далеко не посредственный любовник, а скорее отличник в этом деле, поскольку с тех пор у вас была солидная практика.

— Да, теперь я достаточно сведущ, — скромно сказал он и тут же рассмеялся. — Никогда не думал, что буду лежать в постели в темноте и обсуждать свою компетентность в данном вопросе с собственной женой.

Кровать заскрипела. Неужели он повернулся к ней?

— Осмелюсь предположить, вас гложет любопытство.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Не хочу сказать, что вы интересуетесь лично мной или что вас подмывает самой попробовать что-нибудь, но, похоже, вы заинтригованы этим щекотливым вопросом в целом.

Милли прикусила губу.

— Вы так думаете?

— В этом нет ничего плохого. В вашем возрасте естественно интересоваться. Вы по-прежнему получаете известия о вашем возлюбленном?

Значит, он все еще помнил.

— Да.

— Постоянно думаете о нем?

— Время от времени. — Милли поморщилась.

— Вы когда-нибудь с ним… имели отношения?

— Конечно, нет.

— Я не имею в виду ваше целомудрие. Но вы хотя бы с кем-то целовались?

— Один раз.

— Как это было?

«Ты сам был там. О чем ты думал?»

— Не уверена, что могу описать это. Я была в страшном отчаянии. Он тоже.

— Он теперь женат?

— Да.

— Вы ревнуете его к жене?

И что же ей сказать в ответ?

— Уже поздно. Давайте спать.

Кровать снова скрипнула — он отодвинулся на несколько дюймов от нее.

— Только постарайтесь не пинаться и не выталкивать меня из постели. Я не люблю спать на полу.

— Я за всю жизнь никого не выталкивала из постели.

— Верно, но вы никогда и не спали ни с кем. Так что… следите за собой. Не проявляйте агрессии!

Он заснул задолго до нее, повернувшись спиной. Дыхание его было глубоким и ровным.

Милли лежала, охваченная невыразимым волнением, пока в конце концов тоже не задремала. Но вскоре, вздрогнув, снова проснулась, когда его рука скользнула на ее талию. Зажав ладонью рот, она другой рукой попыталась отодвинуть его. Но его пальцы, когда она их коснулась, оказались совсем расслабленными.

Он просто повернулся во сне. Ничего больше.

Ее ладонь задержалась на его руке, касаясь подаренного ею кольца-печатки, согретого теплом его тела. «Когда-нибудь, — думала она, — когда-нибудь…»

Внезапно он притянул ее к себе. Она ахнула… но с губ не сорвалось ни звука — от шока у нее перехватило горло. Теперь их тела соприкасались от плеч до бедер. Он уткнулся лицом в углубление между ее плечом и шеей. Боже милостивый, его губы коснулись ее кожи. И щетина на его подбородке слегка царапала тело, удивительное ощущение…

Все ее чувства взбунтовались. Милли охватил жар. Она испытывала одновременно страстное желание и смущение. Что он делает? И даже осознает ли, что делает? Она сама не знала, чего больше хочет — чтобы он немедленно остановился… или не останавливался вообще.

Он определенно был настроен продолжать. Сейчас, за ее спиной, он был тверд как камень. Милли слышала собственное учащенное дыхание, ошеломленная и охваченная вожделением. Она хотела его. Когда она слышала о его удовлетворенных любовницах, ей всегда хотелось быть одной из них. Познать с ним ослепительное опьяняющее наслаждение без всяких других мыслей.

Но она не могла. Ей недостаточно просто переспать с ним.

Сладострастный стон вырвался из глубины его горла. Рука его подобралась к ее груди. Прежде чем Милли сообразила, что происходит, ладонь его сжала упругий холмик.

От потрясения сердце ее бешено забилось.

Он потерся носом о ее шею. Пальцы его отыскали сосок. Фиц погладил его через тонкое полотно ночной рубашки.

Милли стремглав выскочила из постели, в спешке столкнув с тумбочки стакан воды, припасенный на ночь. Стакан упал на ковер и не разбился, но покатился по ковру и слабо звякнул, наткнувшись на ножку шкафа.

— Какого чер… — сонно произнес он.

Милли не издала ни звука.

Спустя короткое время она решила, что он снова заснул. Но Фиц неожиданно спросил:

— Почему вы не в постели?

— Я… я не могу уснуть, когда кто-то лежит рядом со мной.