Читать книгу "Засекреченные приключения Шарлотты Бронте - Лора Джо Роулэнд"

— Изабель Уайт убили, — торопливо продолжала я. — Мы полагаем, в этом повинен тот же человек, что вынудил вас подчиниться ему. Его подручные напали на меня и чуть было не убили моего брата. Изабель утверждала, что он возглавляет заговор, угрожающий королевству. Наш единственный шанс остановить его — это объединиться.

Пальцы лорда Рассела медленно разжались, он смотрел на меня в ошеломлении.

— Изабель убили? Как это произошло?

Я с облегчением поняла, что он готов меня выслушать, и, поражаясь собственной смелости, рассказала подробности смерти Изабели; затем мистер Слейд описал убийство торговца Исайи Фирона. Пока он рассказывал, как обнаружил, что Изабель служила курьером между радикальными обществами и ее господином, который поддерживал их, лицо премьер-министра приняло выражение, с каким смотрят на руины города после осады.

— Как вы связали меня со всем этим? — спросил он.

Я объяснила, что мы прочли об этом в книге, которую Изабель послала мне. И лорд Джон Рассел, пошатываясь, направился к мраморной скамье и тяжело опустился на нее.

— Значит, правда, что близость с Изабелью отдала вас во власть ее господина? — спросил мистер Слейд.

Лорд Рассел кивнул, с видимым облегчением признаваясь в том, что был вынужден хранить черную тайну.

— Это началось в сорок четвертом году, — сказал он. — Я вел бой с оппозицией тори за предоставление гражданских прав ирландцам и наведение порядка на заводах и фабриках. Моя жена была тяжело больна, я вложил деньги в предприятия, которые лопнули, и потерял целое состояние. Я влез в большие долги, чтобы покрывать текущие расходы, и находился в таком отчаянии, что не мог спать. Я начал по ночам бродить по городу в поисках отвлечения. Как-то ночью я оказался в игорном клубе. Там я встретил Изабель.

Лицо премьер-министра покрывали тени, будто синяки, веселая музыка, доносившаяся из дома, словно насмехалась над его горестью.

— Она была распорядительницей в этом клубе. При обычных обстоятельствах я не соприкасался с такого рода женщинами. Но Изабель была красива, я томился от одиночества и был очарован.

Вот и подтверждение рассказа Изабели в дневнике, подумала я, взглянув на мистера Слейда. Но его внимание оставалось сосредоточенным на лорде Джоне Расселе.

— Я продолжал встречаться с Изабелью в низкопробных кабаках и гостиницах, — продолжал премьер-министр. — В конце концов я начал поверять ей свои невзгоды, как, полагаю, многие мужчины делятся ими со своими любовницами. — Он поморщился от отвращения к себе. — Она сказала, что знакома с кем-то, кто может оказать мне финансовую помощь. Сначала я отказался, так как понимал, что деньги получу не просто так. Но я был на грани финансового краха и умопомешательства, и настойчивые предложения Изабели обретали все большую соблазнительность. И вот как-то ночью она принесла мне пятьсот фунтов от человека, которого называла своим господином. И я взял их, как потом брал и дальнейшие суммы.

Он съежился от стыда, и мне стало жаль его.

— И что у вас просили взамен? — негромко спросил мистер Слейд.

— Вначале ничего, — ответил лорд Джон Рассел. — Я порвал отношения с Изабелью в сорок пятом году, когда повез свою жену лечиться в Эдинбург. Мое финансовое положение восстановилось, и я полагал, что мои проблемы остались позади. Как вдруг… — Его лицо стало скорбным. — В начале сорок седьмого года, примерно через шесть месяцев после моего назначения, Изабель подстерегла меня у входа в парламент. Она сказала, что ее господин требует, чтобы я заплатил ему десять тысяч фунтов. Я был в ужасе. Я сказал, что не могу и не буду платить. Но она сказала, что в таком случае моей жене сообщат о моем адюльтере. Здоровье моей жены оставалось слабым, и подобный удар мог ее убить. И поэтому я совершил непростительный поступок.

В то время я отвечал за казначейство и фонды, предназначенные для улучшения положения в Ирландии. И я украл из них десять тысяч фунтов, чтобы уплатить господину Изабели. Однако его требования на этом не остановились. Вскоре Изабель сообщила, что он хочет, чтобы с моей помощью такие-то суда отплыли из Англии без досмотра или каких-либо препятствий.

— Какие суда? — спросил мистер Слейд тоном сдерживаемого нетерпеливого интереса.

— Не помню, но принадлежали они разным торговым фирмам, — сказал лорд Джон Рассел. — И все направлялись на Дальний Восток.

— И с каким грузом? — спросил Слейд.

— Я предпочитал не знать. Я предположил, что они везут англичанок на продажу восточным богачам. И велел Изабели сообщить своему господину, что я отказываюсь быть причастным к незаконной аморальной торговле. Но она сказала, что у него есть соглядатаи в казначействе, и он знает, откуда я взял деньги, чтобы заплатить ему. И если я не обеспечу этим судам беспрепятственного отплытия, ее господин изобличит меня как растратчика. Скандал погубил бы мою политическую карьеру.

Значит, такими вот были угрозы, которыми ее господин подчинил себе премьер-министра. Алчность, неразумие и страх способны ослабить самых могущественных представителей рода человеческого.

— У меня не было выбора, кроме как подчиниться. Но, поскольку вы говорите, что господин Изабели финансирует радикальные общества, боюсь, суда служили целям даже еще более губительным, чем я предполагал. — Бледное лицо лорда Джона Рассела обрело жуткую зеленоватость. — Он, видимо, намеревается учинить беспорядки в Азии и подорвать британское господство там, как и в Европе. Его суда, вероятно, доставляли информацию, солдат и оружие заморским сообщникам.

Мистер Слейд кивнул. Я прикинула, не составляли ли ружья, изготовлявшиеся Джозефом Локком, часть секретного груза этих судов. Быть может, он тоже вынужден был служить господину Изабели и снабжать его оружием против своей воли. Узнал ли он позднее, для каких изменнических целей предназначалось это оружие, и убил себя, лишь бы избежать разоблачения? Быть может, Исайя Фирон переправлял это оружие и погиб, потому что был звеном в цепи, соединявшей Изабель Уайт и Джозефа Локка с человеком, который управлял всеми ими. Мне вспомнились слова Изабели, что злодей стремился обрести власть королей.

— Кто тот, кто принуждал вас? — настойчиво спросил мистер Слейд.

Премьер-министр покачал головой.

— Я ни разу не встречался с ним. Я не знаю его имени. Изабель отказывалась назвать его. Она была единственным связующим звеном между ним и мной.

И смерть Изабели, Локка и Фирона разорвала цепь. Слейд сказал:

— Вы не можете сказать, в каком игорном клубе вы познакомились с Изабелью?

Лорд Джон Рассел ответил, что не помнит, так как пытался вычеркнуть из памяти это тягостное время. Враждебность обострила его черты, он тяжело поднялся со скамьи и сказал:

— За содеянное меня могут повесить. Если вы доложите своему начальству о сказанном мною, я буду все отрицать. Мое слово, безусловно, перевесит ваше, и вы окажетесь в более тяжелом положении, нежели я.