Читать книгу "Священная швабра, или Клуб анонимных невест - Светлана Борминская"

— Погодите, а какая связь между мной и чёртом? — от волнения Лев Тимофеевич прикусил язык. — Чёрта нельзя поминать всуе, мама говорила.

— Вы прикидываетесь или правда не понимаете, что корреспонденты скандальной телепередачи играючи дали прикурить всем следователям межрайонной прокуратуры улицы Крайворонской, Лев Тимофеевич? — подскочил, словно ему дали пинка, старший советник юстиции Евтакиев.

Следователь и прокурор долго глядели друг на друга, в кабинете было тихо, прохладно и пахло мужским одеколоном.

«Похоже, топить перестали?» — хотел спросить Лев Тимофеевич, но спросил о другом.

— Минуточку, ну, а если бы я тогда не продиктовал номер двигателя рефрижератора, то что?..

Евтакиев махнул рукой и сел, затем открыл ящик стола и, порывшись там, вытащил ржавые маникюрные ножницы.

— А швабру кто найдет? — бросив ножницы обратно в стол, дрожащим голосом спросил он. — Может мне, не теряя драгоценного времени, обратиться к нашей уборщице Гульшат Ибрагимовне Турчаниновой, звездный вы наш персонаж? Кто знает, может быть, ваше место это её место, а её место — ваше место, а?..

Майор Рогаткин вздохнул, в окне летали птички, стремительно склёвывая крошки с подоконника. «Воробьи или вороны?» — поправив очки, сфокусировался на них Лев Тимофеевич.

«Кажется, я понял, где находится священная швабра!» — проснулся ночью в холодном поту майор Рогаткин.

Рядом, положив лапы и хвост на грудь Льва Тимофеевича, спала кошка Белоснежка.

«Беспечная… Ей не надо искать никакой швабры — завтрак и ужин всегда в миске!» — пока пил воду из-под крана размышлял старший следователь.

Находка

Ночью в галерее Фирюзы Карнауховой было светло, как днём. Чисто вымытые полы сверкали.

Под аркой в конце зала, куда без лишних слов отправился Лев Тимофеевич, сияли веселенькой хромировкой два пылесоса «Самсунг». Следователь огляделся и безошибочно направился к шкафу за пылесосами. Открыв его, он увидел три швабры старого образца.

— Какие швабрищи! — восхитился он и внезапно помрачнел.

Оскорбительные слова прокурора Евтакиева про умственные способности уборщиц и следователей, похоже, сыграли свою ключевую роль. На полке среди тряпок лежало картонное удостоверение, «Президент Всея Руси — Пуговицына Мария Ивановна» — значилось в нём. Лев Тимофеевич вытер вспотевший лоб и машинально перекрестился — священная швабра была им только что найдена.

«Она прекрасна! Почти как Света!» — детально рассмотрев раритет, сделал удивительный вывод старший следователь и сердито покосился на покрытый пылью пылесосный агрегат. Как же он не просёк сразу, что одна из уборщиц категорически не любит им пользоваться, предпочитая современной технике старую, веками проверенную швабру? Как?!

— Я просто помыла ей пол и забыла поставить на место! Я же не унесла её домой, господа-товарищи, — оправдывалась наутро Мария Ивановна Пуговицына, когда её вызвали в дирекцию и попросили покинуть это престижное место работы. — Ну, черт знает что такое, а?.. И на что мы будем питаться и платить за квартиру — я и мои четыре хомяка? Вам что, швабра дороже человека и хомяков? Капиталисты проклятые… Чтоб ваша галерея сгорела к чёртовой матери!..

И, по-своему, разумеется, Марь Ивановна была права, но это уже не имело никакого значения. Жизнь шла по одним лишь ей понятным законам, и всё в ней возвращалось рано или поздно на круги своя.

— Я ваш должник по жизни, — клялся толстяк Кристальди, с умилением заглядывая в глаза майору Рогаткину. — Вы уникальный человек! Слушайте, приезжайте ко мне в Италию недельки на полторы?

— Я подумаю, — осторожно пообещал Лев Тимофеевич.

— Берите жену, детишек и ко мне в Тоскану! — неожиданно прослезился владелец выставки чудес.

Сеньор Кристальди и Лев Тимофеевич расстались друзьями.

— В прессу не должно просочиться ни слова, что экспонатом весь месяц мыли пол! — прокурор Евтакиев с утра пил валерьянку, чтобы успокоиться. — Целый месяц священной шваброй Царицы Савской мыли пол… Макали в грязную воду и мыли, мыли!.. О, боги! Только международного скандала нам не хватает…

Лев Тимофеевич на цыпочках вышел из кабинета Евтакиева и грустно остановился напротив раскрытого туалета. Он ещё не знал, что скоро станет подполковником! То, что скоро женится и станет отцом знал, а про подполковника даже не догадывался. Не было времени помечтать, а если и мечталось, то о другом… Поэтому прямо из буфета майор Рогаткин позвонил Свете.

— А я уже «бегунок» взяла, — сообщила новость Светлана Георгиевна. — С Ванечкой будешь говорить?..

Лев Тимофеевич вздохнул и повторил:

— Приезжай, Света! Мы, я и Белоснежка, ждём вас! Кота прихватите, не забудьте.

— Да не забуду, не забуду кота, если поймаю, конечно, — пообещала Света и в её голосе Льву Тимофеевичу отчего-то почудилась грусть.

Через несколько часов будущий подполковник вернулся домой, лёг и сам не заметил, как заснул, и во сне до утра он всё ловил и ловил Светиного дымчатого кота Адама, но тот, зараза, вырывался от старшего следователя, как скаженный.

Нелицеприятная объективность-2

Сержанты ППС Долгов и Лапшин не смотрели ток-шоу, они работали на трассе. И когда вечером их задержали, то, подумав до утра, ни Долгов, ни Лапшин, отпираться ни в чём не стали.

— Ну, тормознули… Ну, проверка документов… Ну, осмотр салона, — начал Лапшин. — Да, Вить?.. Мы же никого не убили! Стукнули и оттащили в кусты.

— И он уполз, — подтвердил Долгов.

— Так вы его искали? — спросила следователь.

— Ну, не то чтобы искали, — синхронно покачали головой оба. — Проверили на всякий случай. Может, ему нужно чего?..

— А потом? Куда вы дели рефрижератор? — следователь перевела взгляд с припухшей челюсти Долгова на его расквашенный при задержании нос.

— Я раньше работал на химкомбинате охранником… — начал Долгов. — Въехали в задние ворота химкомбината в час быка, рефрижератор спрятали в цеху, а груз краном подняли на крышу. Там полно металлических ящиков.

Лапшин, зажав ладонью подбитый глаз, из которого текла по щеке слёза, молча смотрел на следователя.

— Зачем вы это сделали? — следователь терпеливо ждала.

— Главное было не ошибиться и остановить нужную машину, — пожал плечами Долгов. — Кто знал, что она принадлежит воинской части?

— Значит, одним шоферюгой больше — одним меньше? — уточнила следователь.

— А что их в армии «деды» меньше бьют? — буркнул Долгов.

— Когда продали рефрижератор? — вмешался в разговор дознаватель.

— Через две недели сняли «маячок» и загнали!.. — сержанты переглянулись.

— Вывих челюсти, скажите, у вас давно? — спросила следователь. — Как он случился?