Читать книгу "Пирамида баксов - Владимир Гриньков"

– А як же! – равнодушно ответил тот, раскладывая на столе свой нехитрый обед. – Як шо воно решено, так воно и буде зроблэно! Ось тут мы, там – воны, а ось граница – усе як у людей. Мы же теперь цивилизована держава – трэба соответствовать. Ось мы тут ще дверь зробымо – зовсим буде красота. Праворуч та леворуч – колюча проволока, а туточки – пункт пешего пересечения границы.

Перспектива превращения его дома в проходной двор Поплавкову совсем не понравилась, но он не осмелился перечить, потому что по опыту всей прежней жизни знал, что это бесполезно.

Тем временем и на российской стороне произошло какое-то движение. Там страж из своего стола извлек бутылку водки и закуску. Закуска была позорная – всего-навсего краюха хлеба, и обладатель поллитровки бросал недвусмысленно заинтересованные взгляды на сало и помидоры на сопредельной территории. Если в этой жизни чему-то суждено быть, оно будет обязательно. Уж коль у одного есть что выпить, а у другого – есть то, чем выпитое можно закусить, они непременно сойдутся, пусть даже между ними проложена государственная граница.

– Ну что? – сказал один страж другому. – Диспозиция ясна?

– А як же! – ответил на это другой и достал из ящика стола два граненых стакана.

Она сошлись на границе, разлили по стаканам водку и выпили.

Это была подсказка Поплавкову. Знак. Сигнал. Недвусмысленный намек. Тут живые люди и возникшую вдруг проблему надо с ними – что? Решать!

И Поплавков дрогнул. Дернул нервно кадыком и снова подступился к стражу границы. Тот как раз закусил выпитую водку краснобоким помидором, и градус его настроения стремительно повышался.

– Но ведь неестественно! – произнес Поплавков вкрадчиво. – Ну, в смысле, что мы с женой моей законной разлучены. Что не можем с нею как бы это вот… Ну, в смысле, что чужие будто бы друг другу люди…

Он никак не мог сформулировать свою мысль с достаточной четкостью, и никто Поплавкову не ответил, давая ему возможность дозреть самостоятельно. Ведь это очень важно – чтобы клиент дозрел. Чтобы он как будто сам. По своей собственной воле. Без принуждения и подсказки.

– И вот я просто даже как бы в сомнении, – продолжал нащупывать верную тропинку Поплавков. – Я тут, она там, и вот перед нами как бы такая задача стоит, чтоб, значит, воссоединиться. А как?

Он выразительно посмотрел на стража.

– А ось цього я не знаю, – демонстративно заскучал тот. – Це не моя проблэма. Це зовсим даже ваша проблэма.

Что-то такое знакомое почудилось Поплавкову в его словах. Будто он где-то уже это слышал. То ли от инспектора, совсем недавно остановившего его на дороге за превышение скорости, то ли от налогового инспектора, вдруг заинтересовавшегося нетрудовыми доходами Алексея Ивановича. В обоих случаях Поплавков вышел из сложившихся ситуаций практически без потерь. Если не считать материальных затрат, разумеется. В его душе впервые за истекший час мелькнул слабый лучик надежды.

А на границе тем временем распили снова. На Поплавкова демонстративно не обращали внимания. Давали возможность дозреть окончательно. Он и дозревал. Стремительно и необратимо.

– Да я ж понимаю! – сказал он, доверительно понижая голос. – У вас такая служба, что никуда не денешься. Это я все понимаю, – снова повторил он. – Но и вы меня поймите. Люди вообще должны друг друга понимать. От этого им всегда одна только польза. Ну, вы-то в курсе, о чем это я.

Служивый перестал жевать, и взгляд его стал задумчивым.

– Мы ж друг для друга! – горячо сказал приободрившийся Поплавков. – Человек человека завсегда поймет! И всегда поможет! Для общей же, так сказать, пользы!

С этими словами он извлек из кармана десятидолларовую бумажку, часть тех денег, которые мы ему заплатили авансом за участие в съемках, и якобы незаметно вложил ту бумажку в жирную от сала руку стража границы. Страж взглянул на деньги и спросил будто бы удивленно:

– Шо це таке?

И закатил глаза, явно намереваясь хлопнуться в обморок из-за нанесенного ему оскорбления. Перепугавшийся Поплавков торопливо добавил ему еще одну десятку. Служивый перестал закатывать глаза и задышал ровнее – теперь его жизни явно ничего не угрожало. Поплавков даже не успел заметить, в каком направлении исчезли его деньги. Они просто растворились в воздухе – такое было впечатление. Поплавков хотел спросить у служивого, можно ли теперь считать, что они уже договорились, но тот потерял к взяткодателю всякий интерес и даже отвернулся, озаботившись чем-то там происходящим за окном, и это его безразличие было красноречивее всяких слов.

Поплавков счастливо вздохнул и переместился ближе к государственной границе. Оставалось последнее препятствие в виде стража на российской стороне. Его Поплавков побаивался. Все-таки сопредельная территория, другое государство – там и люди другие, и порядок тоже. Поди знай, как оно все обернется. Поплавков трусил, мялся и краснел. Но совсем близко была Мария Пантелеймоновна, и желание воссоединиться с ней перевешивало все опасения и страхи.

Алексей Иванович извлек из кармана двадцать долларов, но не решился прямо предложить взятку, а просто положил деньги на стол с российским флажком, после чего сразу же отвел глаза – теперь его тоже заинтересовало, что же там такое происходит за окном. Когда взгляд его снова переместился на поверхность стола, никаких денег там уже не было.

– Ну ведь два братских народа! – умилился сделанному им открытию Поплавков. – Близнецы-братья! Никаких отличий! И там берут, и тут берут! Счастье-то какое! Да мы же всегда друг друга поймем! Да мы же не разлей вода, ну просто родственные души! Ах ты господи!

С этими словами он заключил Марию Пантелеймоновну в свои объятия, и не было сейчас на земле человека счастливее, чем он. Крепкий поцелуй. Как говорит в таких случаях наш оператор – поцелуй в диафрагму. Хэппи энд. Достойное завершение снимаемого нами сюжета. Зрителям всегда нравится счастливый финал. Когда выясняется, что все обошлось, что все не так уж плохо, как представлялось поначалу, и когда все целуются.

Но это было еще не все. Теперь мне предстояло появиться на месте событий. Я и появился. Вошел в комнату и торжественно произнес:

– Уважаемые Алексей Иванович и Мария Пантелеймоновна! От имени съемочной группы программы «Вот так история!» я благодарю вас за участие в съемках и прошу принять от нас этот подарок!

Я показывал за окно, где во двор наши люди вкатывали на специальной тележке новехонькую моторную лодку – наш подарок поплавковскому семейству. Поплавков отлепился от своей жены, посмотрел на лодку, посмотрел на меня, покачал головой, после чего сказал:

– Вот вы поверите или нет, а я с самого начала чувствовал, что тут что-то не то! Что так не бывает! Что чушь это собачья и полный бред! Вот чувствовал – и все!

Потом подумал, вздохнул и признался:

– А с другой стороны, думал я, у нас все-таки страна такая, что все, что хочешь, может быть!