Читать книгу "Муж и жена - Уилки Коллинз"

Ни секунды не колеблясь, Анна открыла дверь в спальню с твердым намерением избавить Арнольда от дальнейших жертв и выложить Бланш всю правду.

— Это ты? — спросила Бланш.

Услыхав ее голос, Анна, терзаемая совестью, попятилась назад.

— Сейчас приду, — сказала она и закрыла дверь.

Нет, это невозможно! Что-то в этом простом вопросе, а может, в лице Бланш заставило ее опомниться. И она преодолела себя, хотя признание уже готово было сорваться с ее уст. В эту секунду она с особой остротой ощутила, как тяжела железная цепь обстоятельств, приковавших ее к этому ненавистному, унизительному обману. Может ли она открыть Бланш их с Джеффри секрет? А если не может — как тогда объяснить тайное присутствие Арнольда в гостинице, в одном с ней номере? Оскорбить позорным признанием эту невинную душу, поколебать ее уважение к Арнольду, вызвать в гостинице скандал, куда будут втянуты дорогие ей люди, — вот цена признания, которое она чуть не сделала в минуту какого-то ослепления. Признания, которое состояло всего из двух слов: «Арнольд здесь». Нет, об этом даже нельзя подумать. Как бы горько ни было сейчас, чем бы это ни обернулось в будущем, Бланш ничего не должна знать. И пока она не уйдет, пусть Арнольд остается в своем укрытии.

Анна второй раз открыла дверь и вошла в спальню. Переодевание двигалось медленно, сгоравшая от любопытства Бланш засыпала миссис Инчбэр вопросами. В эту секунду она как раз спрашивала о муже-невидимке подруги.

— Ну, пожалуйста, умоляю вас, — говорила она, — расскажите, какой он.

Способность наблюдать очень редка, но еще реже она сочетается с не менее редким даром — умением описать объект наблюдения. Так что Анна, право же, зря испугалась, что Бланш узнает Арнольда в описании миссис Инчбэр. На всякий случай она постаралась поскорее избавиться от присутствия хозяйки.

— Мы не смеем дольше отрывать вас от ваших обязанностей, — сказала она, — я сама помогу переодеться мисс Ланди.

Наткнувшись на препятствие, любопытство Бланш тут же устремилось в другое русло.

— Я должна хоть что-то узнать о нем, — решительно обратилась она к Анне. — Он застенчив с незнакомыми? Я слышала из-за двери, как ты с ним шепталась. Ты ревнуешь, Анни? Ты боишься, что я обворожу его в этом платье?

Бланш, одетая в лучший наряд миссис Инчбэр — древнее с высокой талией шелковое сооружение бутылочного цвета, спереди подколотое булавками и волочащееся сзади, с накинутой на плечи оранжевой шалью и с полотенцем на голове, накрученным в виде тюрбана, чтобы скорее просохли волосы, являла собой странное, прелестное, фантастическое зрелище.

— Ради всего святого, — рассмеялась она, — не говори своему мужу, что на мне платье миссис Инчбэр! Я хочу показаться ему в этом виде без предупреждения. Ничего больше не желаю на свете! Ах, если бы Арнольд мог увидеть меня сейчас, — прибавила она, вздохнув. И вдруг заметила в зеркале лицо Анны. — Что с тобой, Анни? — спросила она испуганно.

Продолжать эту муку было бессмысленно. Надо найти способ разом покончить со всеми расспросами. Но обманывать любимую сестру, глядя ей в лицо, выше ее сил. «Надо ей написать! — мелькнуло в мыслях у Анны. — Язык не повернется лгать, да еще когда Арнольд в двух шагах». И тут ее осенило. Анна открыла дверь и вернулась в гостиную.

— Ты опять куда-то ушла! — воскликнула Бланш. — Во всем этом есть что-то странное! Я не могу и не хочу больше мириться с твоим молчанием, Анна. Это несправедливо, это жестоко лишать меня своего доверия. Ведь мы с тобой жили всю жизнь как родные сестры.

Анна горько вздохнула и поцеловала Бланш в лоб.

— Ты будешь знать все, что я могу, что смею тебе сказать, — произнесла она мягко. — Не упрекай меня. Мне очень больно слышать твои упреки.

Она подошла к маленькому столику и вернулась с конвертом в руке.

— Прочитай это, — сказала она, протянув конверт Бланш.

Бланш увидела адрес и свое имя, написанное рукой Анны.

— Что это? — спросила она.

— Как только сэр Патрик ушел, я села и написала тебе письмо, — ответила Анна. — Ты получила бы его завтра утром. Я знаю, как ты волнуешься, и хотела предупредить какой-нибудь опрометчивый шаг с твоей стороны. Мне очень трудно сейчас говорить. В этом письме все, что я могла бы сказать. Умоляю тебя, прочитай письмо.

Бланш не шевельнулась, держа в руке запечатанный конверт.

— Письмо от тебя ко мне! Зачем же мне читать его! Ведь мы с тобой совсем одни в этой комнате. Это хуже, чем холодность, Анна! Как будто мы поссорились. Почему тебе трудно говорить со мной?

Анна опустила глаза, указав жестом на конверт. Бланш сломала печать.

Она быстро пробежала первые строки и, забыв обо всем, углубилась в письмо.

«Дорогая сестра моя, ты вправе ожидать от меня откровенного признания за всю ту тревогу и огорчения, которые я причинила тебе. Бланш, родная, не думай, что я изменила нашей любви, что сердце мое охладело к тебе. Помни одно — я очень несчастна, но положение обязывает меня молчать. Даже тебе я ничего не могу сказать, бесценному моему другу и единственному близкому на земле существу. Возможно, придет день, когда я смогу рассказать тебе все. Какое это было бы счастье! Какая тяжесть спала бы с моей души! А пока я вынуждена молчать. Пока мы должны жить врозь. Я часто вспоминаю детство, ушедшее безвозвратно. Помню, я обещала твоей матушке в последние минуты ее земной жизни, что всегда буду для тебя старшей сестрой. Твоей матушке, которая была моим ангелом-хранителем. Воспоминания вдруг нахлынули на меня, и сердце у меня зашлось. Но пока, родная Бланш, ничего, ничего поделать нельзя. Я буду часто писать тебе, буду думать о тебе день и ночь, пока не наступит счастливый миг, когда мы соединимся. Бог да поможет мне и благословит тебя, сестра».

Бланш молча подошла к дивану, на котором сидела Анна, и секунду смотрела на нее. Потом села рядом и опустила руку ей на плечо. Тихо, печально спрятала она письмо у себя на груди, взяла руку Анны и поцеловала.

— Ты ответила на все вопросы, милая сестра. Я подожду, когда настанет этот счастливый миг.

Слова эти были сказаны просто, ласково, со всей щедростью, на какую способна любящая душа. Слезы хлынули из глаз Анны.

Дождь за окнами шел, но грозы уже не было.

Бланш встала с дивана и, подойдя к окну, открыла ставни. Глянув в окно, она сейчас же вернулась к Анне.

— Я вижу вдали огни. По пустоши от Уиндигейтса сюда едет карета. Это, наверное, за мной. Иди в спальню. Чего доброго, сама леди Ланди сюда пожалует.

Анна и Бланш как бы поменялись ролями. Анна вдруг почувствовала себя младшей сестрой; она встала и послушно пошла в спальню.

Оставшись одна, Бланш достала письмо и в ожидании кареты прочитала его второй раз.

А прочитав, еще укрепилась в решении, которое созрело в ней, пока она сидела рядом с плачущей Анной.