Читать книгу "Нина и загадка Восьмой Ноты - Муни Витчер"

Было девять часов утра 16 декабря. По всему флигелю виллы «Эспасия» распространялся чудесный аромат кофе, который с удовольствием прихлебывал испанский профессор, готовясь к встрече с мэром Лорисом Сибило Лореданом.

Хосе сделал все возможное, чтобы угодить капризному маркизу, и был уверен, что тот в итоге оставит в покое Додо и его друзей. Разумеется, профессор не сомневался в волшебных свойствах статуи, но был вынужден доказывать совершенно обратное. Его научная репутация была такова, что вряд ли кому-нибудь пришло бы на ум подвергнуть сомнению его выводы.

Он допил кофе, надел свое обычное пальто, а на голову водрузил черную островерхую шляпу: по правде говоря, в таком виде его легко было принять не за учителя, а за эксцентричного мага или чародея.

Взяв пакет, он бодрым шагом вышел из дому, поприветствовав по дороге садовника, который приводил в порядок парк виллы «Эспасия».

Полчаса спустя профессор уже был в приемной мэрии, и серый чиновник с постной физиономией проводил его в кабинет ЛСЛ.

Учитель вошел, но кабинет, к его удивлению, был пуст. В ожидании хозяина профессор прогуливался вдоль стен, рассматривая картины и бормоча:

— Отвратительно! Мужчины и женщины со змеиными головами! Какой безобразный вкус!

Появившийся маркиз Лорис Сибило Лоредан, в сером до пят плаще и желтых туфлях, кивком головы поздоровался с гостем и занял место за письменным столом.

— Ну как, принесли, что я просил? Давайте сюда, — потребовал ЛСЛ.

— Вот, держите. Здесь приводятся доказательства того, что мраморная статуя Крылатого Льва, это замечательное произведение античного искусства, не имеет ничего общего с магией, — торжественно провозгласил Хосе, кладя на стол пакет с отчетом.

Мэр молча перелистал бумаги, тщательно изучил рисунки, поднялся из-за стола и неожиданно закричал:

— Вы сами маг! Такие, как вы, представляют опасность для жителей Венеции! Этот отчет — фальшивка! Больше того, он доказывает, что Лев заколдован и летает!

— Но, мэр… что вы говорите? — побледнел Хосе.

— Стража! Отвести профессора в Зал Большого Совета для допроса! — грозно прозвучал голос ЛСЛ.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались два стражника. Они схватили за руки бедного профессора, который кричал:

— Я невиновен! Я ничего не сделал! Никакой я не маг!

Маркиз отвратительно расхохотался ему прямо в лицо.

Он хорошо продумал свой план: сначала предъявить обвинение Хосе, а затем Додо. Договор с Карконом должен выполняться. Маркиз, несмотря на свою заносчивость, следовал приказам князя.

В Зале Большого Совета заседали десять странных особ в фиолетовых мантиях. Они занимали два ряда скамей, расположенных вдоль стен. Когда стража втащила профессора, присутствующих отчего-то разобрал смех.

Секретарь мэра позвонил в маленький серебряный колокольчик и объявил:

— Двери закрыть. Допрос начинается.

Вошедший следом за ним мэр ЛСЛ обратился к заседавшим:

— Перед вами профессор Хосе, испанский маг, который задумал спровоцировать волнения в нашем городе. Хотя в моем Обращении ясно указано, что венецианский Лев не является волшебным и не летает, профессор утверждает обратное, и это доказывает его отчет, который он доставил мне сегодня утром.

Произнеся это, мэр передал бумаги и рисунки профессора членам Большого Совета. Люди, сидевшие на скамьях, начали просматривать их и комментировать вполголоса.

Профессор, абсолютно сбитый с толку происходящим, возразил:

— Но мои выводы доказывают, что Лев — это мраморная статуя, и только! Там нет никакого волшебства, я вам клянусь!

— Молчать! — рявкнул мэр. — Он лжет! Он отрицает очевидное! Отвечать на вопросы! Народ требует правды!

Начался допрос. Каждый из членов Совета подходил к мэру и шептал на ухо свой вопрос. ЛСЛ, довольный, ухмылялся и озвучивал его. Например:

— Профессор, зачем вы приехали в Венецию?

У Хосе выступил холодный пот на лбу.

— Навестить своих друзей… — упавшим голосом произнес он.

— Вы остановились на вилле «Эспасия», где проживает внучка профессора Михаила Мезинского, исчезнувшего несколько месяцев назад? — продолжил мэр, сверля несчастного профессора взглядом.

— Да, во флигеле виллы… Я был близким другом профессора Миши…

Сердце Хосе, казалось, вот-вот выскочит из груди.

— Профессор Миша был замечательным человеком, — важно прокомментировал маркиз, — но с большими странностями, поскольку занимался алхимией и магией.

Хосе не решился вступиться за друга, боясь по неосторожности навредить Нине. Маркиз между тем продолжал задавать один вопрос за другим, пока не добрался до главного:

— Вы посещаете друзей его внучки Нины, в частности, мальчика по имени Додо. Этот гадкий мальчик доставляет нам в последнее время немало неприятностей, распространяя слухи о том, что Крылатый Лев заколдован. Этого-то вы не можете отрицать?

— Неправда, Додо замечательный мальчик! Он не способен на плохие поступки! — возмутился Хосе.

В ответ все присутствующие повскакали со своих мест и принялись кричать:

— Додо опасен! Его надо строго наказать!

Мэр подал знак секретарю, тот открыл дверь, и в зал вошел мальчик, сопровождаемый двумя стражниками. Они схватили его по дороге в школу. Додо сопротивлялся, но ему не удалось вырваться из лап охранников.

Он был напуган, дрожал и плакал.

Профессор сделал попытку приблизиться к нему, но мэр встал у него на пути.

Мальчика вытолкнули в центр зала.

— Ты веришь в магию? — спросил ЛСЛ.

Додо посмотрел на Хосе, который сделал ему знак, чтобы он все отрицал, и чуть слышно прошептал:

— Нет, я не ве…ве…верю в ма…ма…магию…

— Ты лгун! У нас есть доказательства! — Маркиз обвел торжествующим взором присутствующих. — Нам хорошо известно, что ты как вор пробрался во дворец князя Каркона. Что ты там делал?

— Ни…ни…ничего. Я не вор! — возразил Додо.

— Ах, ты не вор! Тогда как ты объяснишь, что тебя видели летящим на мыльном пузыре? — Вопросы ЛСЛ становились все более каверзными.

— Кто меня ви…ви…видел? — храбро спросил Додо.

— Тебя видели сироты, которые живут во дворце Каркона, достойные дети, — отвечал мэр.

— Это не де…де…дети. Это… андроиды… они меня би…би…били! — вспылил Додо, не понимая, что делает себе только хуже. Ведь он предал гласности тот факт, что дети Каркона — роботы.