Читать книгу "Загадаю Тебя - Анна Джолос"

– ругаюсь вслух, глядя на эту картину.

– Вечер перестаёт быть томным, – Лёха, усмехнувшись, усаживается на трибуну.

– Ну щас я ей устрою, – направляюсь туда, где уже во всю идёт игра.

– Конечно, разберись, капитан, – летит мне саркастичное в спину.

– Чё происходит? – обращаюсь к Петрову, пробегающему мимо меня.

– Здорово, Богданыч! – притормаживает тот, запыхавшись.

– Я спрашиваю, что девчонка делает на поле? – ору на него недовольно.

– Так это, – растерянно пожимает плечами. – Игнатов её позвал.

Ну естественно, кто ж ещё.

– Олег, подойди, – зову его, останавливая игру.

– Чё? – нехотя плетётся в мою сторону, откидывая назад упавшие на лицо волосы.

– Слабый пол почему тут вижу? Ты первокурсницу позвал? – испытующе глядя на Патлатого, интересуюсь мрачно.

– Да. А чё такого-то?

Как давно мечтаю съездить по роже этому борзому, один Бог знает.

– За травму, в случае чего, тоже ты отвечать будешь?

– Она умеет играть.

– Она да.

– Расслабься. Чё ты на пустом месте разводишь?

– Ребят…

А вот, собственно, и виновница зарождающегося конфликта. Явилась, не запылилась.

– Двигай домой. Бабский день завтра, – забираю у неё мяч и иду к пацанам.

– Ты серьёзно? Дискриминация по половому признаку? – доносится мне возмущённое вслед.

– Это здравый смысл, – бросаю через плечо.

– Ну конечно… – фыркает Миронова обиженно.

Молча опускаю мяч на траву, а она всё никак не уймётся.

– Нечестно прогонять меня, руководствуясь личной неприязнью, – заявляет намеренно громко. Так, чтобы все вокруг слышали.

Личной неприязнью…

Оборачиваюсь. Вопросительно вскидываю бровь.

– Не по-мужски.

Чего-чего?

– Кости твои берегу, дура, – начинаю злиться.

– А может, просто боишься мне проиграть? – выдаёт вдруг она, уперев руки в бока.

Ещё и жест мой с бровью отзеркаливает. Коза.

– Это прям вызов, Богданыч, – смеётся Жорин.

– Ну мы играть будем, нет? – орёт Щербаков.

Медленным шагом возвращаюсь к девчонке. Возвышаясь над ней, внимательно рассматриваю вблизи её лицо.

Гремит гром. Первые капли дождя срываются с неба. Одна из них скатывается по её щеке.

– Будем играть или нет? – повторяет вопрос, прозвучавший от моего вратаря.

– Просто так неинтересно, – прищуриваюсь, мысленно наперёд просчитывая итог матча.

Команда у Игнатова неплохая, но сегодня нет Рублёвского, да и новенький регулярно лажает. Так что…

– Выиграю, будешь должна мне.

– А поконкретнее? – уточняет она хмуро.

– Поконкретнее...

– Да. Выражайся, пожалуйста, яснее.

Явно теряет терпение.

Что ж.

– В случае проигрыша пойдёшь со мной на свидание.

– А наличие невесты тебя не смущает?

– Или соглашайся, или покидай поле, – безапелляционно ставлю ультиматум.

– Ребят, скоро ливанёт конкретно. Долго ещё собираетесь трепаться?

– Ладно, но ты не выиграешь, – протягивает ладонь, и мы пожимаем друг другу руки в знак заключения сделки.

Я и не выиграю.

Просчиталась ты, Оленька.

– По местам, – командую своим гаврикам.

Разыгрываем мяч. И понеслось…

*********

Час спустя счёт два–два.

Сказать, что матч выдаётся напряжённым, это всё равно что вообще ничего не сказать.

Впервые за долгое время я играю с азартом и не в пол силы. Надо отдать должное Оле, в этом её заслуга, ведь именно она задала определённый настрой.

Честно, я поражён её навыками, скоростью и хитростью. Теперь понимаю, почему девчонку сразу взяли в основной состав женской сборной. Если оценивать здраво, Миронова очень способная. А ещё, судя по всему, привыкшая к подобным смешанным играм, ведь чувствует она себя посреди табуна парней, скачущих по полю, вполне спокойно и свободно. Ни тебе смущения, ни робости. Вон даже наезжает на Павлюкова за грязный приём.

Если же говорить про наше противостояние, то тут всё тоже обстоит очень интересно. Потому что в этот вечер передо мной совсем не та Оля, которую я наблюдал в душевой при пикантных обстоятельствах. Передо мной совершенно другой человек. Эта её сосредоточенность во взгляде и довольно агрессивный стиль игры (сама манера, без нарушений) – прямо-таки сбивают меня с толку.

Откуда в этой хрупкой девчонке столько силы и выносливости? Я впечатлён. Впрочем, как и все присутствующие.

Когда начинаю вести мяч от центра, потемневшее небо освещает яркая вспышка молнии. Тут же предупреждающе гремит гром, а после начинается самый настоящий ливень.

Только вряд ли что-то способно остановить меня. За последующую минуту я ловко обхожу защитника и полузащитника. Прицеливаюсь и зафигачиваю третий гол в ворота соперников.

Так-то!

Довольные возгласы парней сменяет поток нецензурных выражений. Разбушевавшаяся стихия прогоняет с поля участников обеих команд, решив, что на сегодня игра окончена.

– Ты продула, – ору Мироновой, забирая мяч с травы.

Доволен как слон, не пытаюсь этого скрыть.

– Нет. Нечестно! – доносится неразборчиво сквозь шум дождя.

Ну-ну.

Оля нагоняет меня у фонаря и дёргает за футболку, вынуждая тормознуть и повернуться.

– Матч закончился раньше положенного из-за дождя, – машет руками, доказывая свою правоту.

– Не умеешь проигрывать? – спрашиваю, наклонившись к ней чуть ближе.

– Так нечестно, Богдан! – пищит, надрывая горло.

– Всё честно. Счёт три–два, Оль.

– Это нечестная победа! – продолжает упрямо спорить, по прежнему пытаясь перекричать дождь.

Промокла до нитки. Часто дышит. Раскраснелась от бега.

Что-то говорит, но я ни черта не слышу. Смотрю в горящие недовольством глаза. Затем резко перевожу взгляд на её шевелящиеся губы.

Как и тогда, на железнодорожной станции, возникает непреодолимое желание её поцеловать. Правда по накалу страстей тот вечер явно уступает. То, что я чувствую сейчас в разы сильнее. Да и воинственный настрой возмущённой Оли ситуацию только усугубляет. Пожалуй, она слишком нравится мне в таком состоянии. Настолько слишком, что я, поддавшись необъяснимому порыву, выпускаю мяч из рук и, шагнув к ней, всё же делаю это. Бездумно. Без разрешения.

Миронова в глубокой растерянности, а я бессовестно этим пользуюсь.

Стиснув хрупкое девичье тело в объятиях, целую вожделенные губы. Так жарко, напористо и страстно, что крышу сносит с первых же секунд.

Прижимаю к себе ещё теснее. Одна ладонь на талии, вторая гладит спину, пока я настойчиво претворяю в реальность одну из тех фантазий, что не раз мучила мой уставший мозг.

Чертовски приятно целовать её. Не помню, чтобы так выносило. Сам не ожидал, что эмоции захлестнут меня и будут столь бурными-бесконтрольными.

По лицу и шее лупит холодный дождь, но все мои рецепторы настроены исключительно на Олю. Она, кстати,