Читать книгу "Король Проклятых гор - Сергей Гладышев"

что жизнь красивой девушки в студенческих общежитиях Москвы становилась невыносимой и крайне опасной.

В тот день Света ехала в лифте одна, но по пути в кабину вошли два джигита, один из которых сразу же, как только лифт поехал, нажал на кнопку аварийной остановки и прикрыл рукой глазок камеры видеонаблюдения, а второй повернулся к девушке и сказал, ухмыляясь:

— Ну что, красавица, поиграем⁈

Да вот только незадача с ним приключилась — не успел он договорить последнее слово, как получил острым пальчиком прямо в глаз. Длинных ногтей у Светы никогда не было — у скалолазок немного другой маникюр, поэтому повредить ноготь девушка не боялась. Свету потом еще долго передергивало, когда она вспоминала, как с громким чпоком выдернула свой указательный палец из насквозь пронзенного глазного яблока несостоявшегося насильника. Серёжка потом потешался, приговаривая: «Будут знать гордые сыны Кавказа, что у девушки, кэмээса по скалолазанию, пальцы по прочности подобны гвоздю-трехсотке. При желании такая может и лобешник пробить своим указательным пальчиком!»

Глава 14

Первые магические опыты

Король Проклятых гор

Глава 14. Первые магические опыты.

В то время как напарник горе-насильника бросился ему на помощь, Света протиснулась к кнопке аварийной связи и затараторила:

— Меня в лифте пытаются изнасиловать два кавказца, — затем схватила смарт и ткнула в кнопку быстрого набора своего дяди, полковника полиции в одном из уральских городов: — Дядя, меня в лифте в общежитии пытаются изнасиловать два кавказца!

И потом уже можно было спокойно набирать московскую полицию для аналогичного сообщения. А все это время два «кавалера» орали что-то непонятное: один выл от боли и ругался, а другой пытался наложить ему на шею перетягивающий жгут, чтобы остановить отсутствующее кровотечение, и, наверное, оправдывался, что у него ничего не получается.

Ранний звонок дяде привел к тому, что ему по своим рабочим каналам удалось предупредить московских полицаев, чтобы они не вздумали подкупиться в первые же минуты, как только приедут «решалы» из московской диаспоры горячих горцев. Но главное, что в такой ситуации ему следовало сделать, так это воспрепятствовать «необъяснимому исчезновению» видеозаписи с камеры в лифте. А для этого пришлось срочно сделать еще несколько звонков по служебным номерам.

Когда лифт наконец-то тронулся и остановился на одном из этажей, Светлана выскочила из кабины и быстро убежала подальше от двух подонков. Ну а потом начались долгие разбирательства в полиции в сочетании с наглыми или заискивающими наездами прочих джигитов и аксакалов. Через день в Москву прилетел дядя Светы, тот самый настоящий полковник, и все взял в свои руки.

Естественно, кавказцы попытались обвинить Свету в нападении на белых и пушистых представителей их славного народа. Нажатие аварийной кнопки при этом они объясняли тем, что один из сынов их гордого народа случайно прижался к панели с кнопками своей мускулистой задницей. Но когда увидели видеозапись, где хорошо видно умышленное нажатие кнопки рукой, сразу же поменяли свою трактовку событий, утверждая, что их милые мальчики просто хотели невинно поиграть с очаровательной красавицей, при виде которой они потеряли над собой контроль. А когда их спросили, зачем один из них закрыл рукой камеру, аксакал смущенно улыбнулся:

— Они у нас стеснительные, а потом они очень не хотели портить репутацию девушке, которая неосторожно осмелилась флиртовать с незнакомыми парнями.

Затем на поверхность всплыл тот факт, что у выходца из влиятельной кавказской семьи, потерявшего в боях за Родину глаз, уже было два зафиксированных в полиции обвинения в изнасиловании, впоследствии отозванных заявительницами, но тем не менее все-таки оставшихся в полицейской базе данных. И это очень не понравилось судье, прокуратуре и следствию.

Тогда защита снова поменяла линию и стала давить на то, что благородные юноши в один голос, причем это был почему-то хорошо знакомый голос товарища Саахова, утверждали: «Слюшай, абидно, ничего не сделал, только вошел!» И тут правда была на их стороне — Светлана действительно первой атаковала насильника. Но обвинение однозначно встало на сторону девушки, расценив ситуацию как откровенно угрожающую для нее, поэтому упреждающий удар был вполне адекватен развитию событий.

В этот раз защита начала настаивать на том, что Света превысила пределы самообороны, и предлагала сделать «баш на баш» — Света отзывает заявление в попытке изнасилования, а благородные сыны Отечества отказываются от обвинений в возмутительной порче зрения очаровательного наследника великого кавказского рода. Но когда и этот номер у них не прошел, защита прибегла к последнему аргументу — Свете заявили, что с ней готовы поделиться некоторой долей российских рублей, которые непонятно по какой причине имеют привычку течь полноводными реками вверх по Кавказским горам.

В конечном итоге Света продаваться отказалась, а студенты, комсомольцы (в душе), спортсмены, и, наконец, просто красавцы «совершенно незаслуженно» получили условный срок и были переведены в Краснодарский универ от греха подальше. А московской диаспоре этого народа на генеральском уровне при активном содействии дяди Светланы было сделано внушение, что если в сторону девушки будет сделано хоть одно поползновение со стороны… горных орлов, то мало им не покажется. Подействовало — за прошедшие с той поры два года никто из числа жгучих брюнетов девушку больше не побеспокоил. Правда, и Света после этого старалась держаться подальше от московских общежитий — Сергей, практически не отходивший от нее в те дни, вдруг неожиданно предложил ей:

— Слушай, а переезжай ко мне жить. Уверяю тебя, в нашем доме в лифте джигиты практически не встречаются.

Света тогда опешила от неожиданности и какое-то время не могла ничего сказать. Ей казалось, что такое предложение немного опережает развитие их отношений. Но потом, немного подумав, гордо заявила:

— Вначале я должна увидеть, куда ты меня зовешь!

— Ну так в чем дело — поехали, — улыбнулся Сергей.

Квартира Светлане понравилась. Понравилась настолько, что она даже решила остаться в ней на ночь. Ну а что? — Почему бы