Читать книгу "Династия Цин. Закат Китайской империи - Чан Лун"

особенно если сын-император мал годами. Но к середине семидесятых годов XIX века весь императорский двор хорошо усвоил, что вырвать власть из рук вдовствующей императрицы Цыси все равно что спрыгнуть в яму к голодным тиграм. И великий князь Чунь имел очень веские основания для того, чтобы опасаться за свою жизнь, поскольку из обычного противника, каких у Цыси было много, он превратился в помеху.

Забегая немного вперед, скажем, что князь Чунь повел себя единственно правильным образом – он отказался от всех своих должностей, а вдобавок подал сыну (то есть – Цыси) меморандум, в котором навеки отказывался занимать какой-либо пост и проклинал тех, кто ему такое предложит. Вместо постов ему предложили заняться воспитанием сына. Беспокойство князя на этом не закончилось, но пока что он мог чувствовать себя в относительной безопасности. К слову будь сказано, мать малолетнего императора могла видеть сына только во время официальных церемоний – заботились о нем придворные евнухи.

Для придания легитимности правлению Цзайтяня его провозгласили наследником покойного дяди, императора Сяньфэна, а не наследником двоюродного брата и предшественника, императора Тунчжи. Таким образом поддерживалась традиция наследования престола от отца к сыну. Разумеется, Цыси усыновила племянника и то же самое пришлось сделать вдовствующей императрице Цыань, которая хотела усадить на престол одного из сыновей великого князя Гуна, но Цыси удалось настоять на своем. Примечательно, что приемные матери и регентши императора носили разные титулы. Цыси именовалась «Святая [Небесная] Мать, вдовствующая императрица», Цыань была «матерью-императрицей, вдовствующей императрицей», то есть из младшей сестры превратилась в старшую. Если Цыань малолетний император называл «матерью», то Цыси велела ему называть себя «дорогим папой»[145].

25 февраля 1875 года Айсингьоро Цзайтянь взошел на Драконовый престол и начал «править» под девизом Гуансюй («Славная преемственность»). Девиз был подобран безукоризненно – сразу становится ясно, что его придумала Цыси. Судя по воспоминаниям придворных, императрица Цыань, которой так и не удалось изведать радости материнства, относилась к Цзайтяню с материнской теплотой, а Цыси держалась с ним отстраненно-повелительно, как и положено отцу.

Обучение императора Гуансюя началось с четырехлетнего возраста. XIX век подходил к концу, мир стремительно менялся, главным словом в нем стало слово «прогресс», но императора обучали по древнему конфуцианскому канону, а тому, что требовалось знать современному правителю, не обучали. Несмотря на то что вскоре после воцарения Гуансюя у Цыси начались проблемы со здоровьем (как-никак ей пошел пятый десяток, а в той напряженной обстановке, в которой она жила, каждый прожитый год можно было считать за два), она рассчитывала править долго и, желательно, без вмешательства племянника. А также и без вмешательства вдовствующей императрицы Цыань…

Вдовствующая императрица Цыань скоропостижно скончалась 8 апреля 1881 года. Если исходить из естественных причин, то ее смерть можно объяснить инсультом или инфарктом, но гораздо большей популярностью пользуется версия о том, что Цыань была отравлена императрицей Цыси, которая незадолго до смерти своей «старшей сестры» послала ей угощение – рисовые лепешки. Подобное проявление внимания было обычным при дворе, необычной оказалась скорая смерть отведавшей угощение. Сторонники версии кончины от естественных причин делают акцент на том, что в то время императрица Цыань уже не представляла никакой опасности для Цыси, но это не так.

Во-первых, Цыань представляла опасность самим фактом своего существования, как «старшая сестра». В 1880 году у гробницы императора Сяньфэна произошел неприятный для Цыси инцидент. Правила предписывали главной жене покойного императора стоять посередине во время поклонения. Когда Цыси попыталась встать на центральное место, Цыань при свидетелях напомнила ей о том, что при жизни императора Сяньфэна она была всего лишь благородной супругой и потому должна стоять справа от императрицы (место слева от Цыань символически отводилось императрице Сяодэсянь, первой супруге Сяньфэна).

Во-вторых, после отставки великого князя Чуня при дворе возросла роль великого князя Гуна, который всегда был больше расположен к императрице Цыань, нежели к императрице Цыси. Несмотря на всю власть Цыси, тандем Цыань и Гуна представлял для нее опасность.

В-третьих, у Цыань сложились довольно теплые отношения с юным императором, которому она заменила мать. Гуаньюю шел десятый год, не успеешь оглянуться, как он достигнет совершеннолетия, и тогда ситуация при дворе может резко измениться не в пользу Цыси…

Ну и вообще, Цыси давно уже достигла положения, позволявшего править самостоятельно, без оглядки на кого-либо, так что версия с отравлением вдовствующей императрицы Цыань выглядит наиболее вероятной. По поводу смерти «старшей сестры» Цыси проявила великую скорбь, превосходящую ту, которая предписывалась придворными правилами. В частности, положенный для вдовствующей императрицы траурный срок в двадцать семь дней Цыси продлила до ста дней, а кроме того, установила запрет на исполнение музыки при дворе сроком на два года и три месяца (и это при ее любви к опере, перенятой у императора Сяньфэна!). Такая почтительность по отношению к «старшей сестре» заслужила восхищение приверженцев исконных традиций, которые составляли большинство при дворе.

«Если кошке удастся одолеть тигра, то со змеями она справится без особых проблем», – говорят в народе. После вдовствующей императрицы Цыань настал черед великого князя Гуна. В 1884 году князь Гун был обвинён в непочтительном поведении в присутствии вдовствующей императрицы Цыси (по сути – в государственной измене) и угодил под домашний арест в своей резиденции, где он и умер в мае 1898 года. После «обезвреживания» князя Гуна Цыси не отказала себе в удовольствии потроллить, как принято выражаться в наше время, князя Чуня, который прилежно занимался порученным ему делом – следил за образованием своего сына-императора. Нередко вдовствующая императрица отправляла сановников, представших перед нею для обсуждения дел правления, к князю Чуню, – мол, желаю узнать его мнение прежде, чем принять решение. Можно представить, какие чувства испытывал при визитах сановников князь Чунь, над которым постоянно висела угроза скорого путешествия к Желтым источникам… Но, как говорил Конфуций, «воспитание непременно даст свои плоды». Когда в 1887 году император Гуансюй достиг совершеннолетнего возраста, именно князь Чунь обратился к вдовствующей императрице Цыси с просьбой о продлении регентства, которую поддержал императорский наставник Вэн Тунхэ, перешедший к Гуансюю «по наследству» от его предшественника Тунчжи благодаря расположению Цыси. Вэн сохранил это расположение несмотря на полнейшую неудачу с образованием императора Тунчжи, и это свидетельствует о том, что Цыси не была заинтересована в качестве образования своего сына (а также и племянника).

Князь Чунь, благодаря своей преданности (или же просто своему уму), смог в 1885 году вернуться на государственную службу в качестве инспектора имперского флота. С его пребыванием в этой должности связывают историю о перенаправлении части средств, предназначенных для развития флота, на