Читать книгу "Всадники Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917-1922 - Павел Владимирович Крашенинников"

ЦИК СССР учреждался Верховный суд с функциями верховного судебного контроля, а при СНК Союза – объединенный орган Государственного политического управления, председатель которого входил в СНК Союза с правом совещательного голоса.

Что касается государственного устройства союзных республик, то упоминались только республиканские Советы народных комиссаров. Съезды республиканских Советов и их Центральные исполнительные комитеты не упоминались. При этом союзные республики должны были внести изменения в свои конституции в соответствии с Договором об образовании СССР.

Для граждан союзных республик устанавливалось единое союзное гражданство. Декларировалось право свободного выхода из Союза, но условий такого выхода и описания соответствующей процедуры не имелось.

Конечно, Владимир Ильич со товарищи ни на грош не верили в силу договоров, законов, в легальную легитимность власти. Право они считали буржуазным пережитком, который должен отмереть вместе с государством, а также национальными и этническими «предрассудками». Единственным стержнем, способным удерживать социалистическое союзное государство, они считали партийную вертикаль, надежно удерживающую все рычаги управления – политические, экономические, военные и идеологические. При этих условиях выход республик из состава Союза ССР представлялся даже теоретически невозможным. Пункт о праве свободного выхода республик из состава СССР был призван погасить так не к месту разгоревшиеся национальные чувства в расчете на то, что классовое единство пролетариата со временем нивелирует национальные различия.

Почему-то все авторитарные и тоталитарные режимы уверены, что будут существовать вечно, хотя уроки истории говорят прямо обратное. Не были исключением и партийные вожди, создавшие Советский Союз. Они были уверены, что при сохранении партийной монополии они неизбежно преодолеют националистические центробежные тенденции и создадут качественно новую нацию, когда национальные чувства и буржуазное стремление наций к самоопределению исчезнут. Эта уверенность сыграла злую шутку с СССР, когда партийная вертикаль власти рухнула, а вместе с этим распалась и страна. Бывшие советские граждане расстраивались по поводу распада Союза, но радовались завершению коммунистического этапа развития страны. Странное, двойственное чувство, но на тот момент многое не осознавалось.

Глава 6

Красные правоведы

Если твоя судьба у тебя не вызывает смеха, значит, ты не понял шутки.

Грегори Дэвид Робертс. Шантарам

1

Превратности судьбы

Захватив власть, большевики быстро поняли, что только террором светлое будущее не построишь, необходимо строить пусть и новое – советское, – но все-таки государство. А для этого требовались высокопрофессиональные правоведы, желательно с правильным революционным прошлым и дореволюционным образованием.

Преданных делу революции и проявивших себя до и во время октября 1917 года юристов было немало, но также было важно, чтобы они были высококлассными специалистами. К таким правоведам, безусловно, относились М. А. Рейснер, П. И. Стучка, Н. В. Крыленко и А. Г. Гойхбарг.

С профессиональной точки зрения они были хорошо подготовлены: Рейснер и Гойхбарг учились у Л. И. Петражицкого, М. М. Ковалевского, М. Я. Пергамента, В. М. Нечаева и др.; Крыленко и Гойхбарг практиковались в написании речей и законопроектов в Государственной думе, работая во фракции РСДРП. Рейснер и Стучка имели серьезную адвокатскую практику. Все они много публиковались.

Ленин лично знал каждого из названных юристов и использовал их в зависимости не только от профессиональных качеств, но и от готовности быстро или, наоборот, длительно и скрупулезно вести дела.

Их роли в революционных событиях и в первые годы Советской власти были различными. Рейснер как теоретик права и государства представлял скорее интеллектуальный потенциал РСДРП (б). Стучка был партийным активистом, участвовал в Октябрьском перевороте, организовал Компартию Латвии, возглавлял правительство этой социалистической республики, а также Наркомюст и Верховный суд РСФСР. Крыленко был типичным партийный боевиком, проводником красного террора, возглавлял Верховный трибунал, прокуратуру РСФСР и Наркомюст СССР. Гойхбарг имел реноме высококлассного юриста, незаменимого законотворца первых лет Советской власти.

Однако все они были глубоко индоктринированы марксистской идеологией, вследствие чего стали правоотступниками, отказавшись от почти трехтысячелетней правовой традиции, восходящей к римскому праву, требовали отменить частную собственность и частное право.

Как бы в отместку судьба сыграла с ними злую шутку: несмотря на то что все они были творцами права катастроф и стояли у истоков того, что впоследствии стали называть советским правом, их вычеркнули из его истории: кого – забыли, а кого – уничтожили и запретили.

После смерти Ленина Крыленко и Гойхбарг попали в пасть взращенного ими же Молоха. Рейснер и Стучка немного не дожили до времен Большого террора, поэтому их Бог миловал, им повезло – они умерли своей смертью.

Полную картину жизни и деятельности представленных в данной главе правоведов можно лучше узнать, прочитав всю эту книгу, поскольку герои были в гуще событий, произошедших с 1917 по 1922 год.

2

Михаил Андреевич Рейснер

Михаил Рейснер всю жизнь метался от одной крайности к другой: он хотел стать богословом, но стал не просто атеистом, а системным гонителем конфессий; ненавидел империю, но сделал все, чтобы произошло ее возрождение; любил и ненавидел своих учителей; проклинал государственную систему управления Российской империей, но неожиданно для всех, и в первую очередь для самого себя, стал отцом советского государственного права.

Михаил Андреевич Рейснер родился 7 марта 1868 года в г. Вилейка Виленской губернии (сегодня Минская область Республики Беларусь). Отец его – Андрей Егорович – был военнослужащим, затем чиновником, мать – Екатерина Михайловна (в девичестве Храповицкая) – занималась домашним хозяйством и воспитывала детей – в семье их было пятеро, Михаил был старшим.

После окончания гимназии Михаил поступил на юридический факультет Императорского Варшавского университета, который закончил в 1892 году. До поступления, да и, наверное, до середины обучения, он не очень понимал, чему посвятить свою жизнь: служению Богу, государству или науке. Последнее на тот момент, скорее всего, вообще не рассматривалось. «В Императорский Варшавский университет поступил только из-за близости к месту службы отца и “ввиду полного безразличия к научному знанию, так как мечтал посвятить себя религии…”»[449] Постепенно Рейснер стал втягиваться в учебу. Александр Львович Блок был первым преподавателем, оказавшим огромное влияние на молодого человека.

Профессор Блок[450] сумел заинтересовать Рейснера юриспруденцией, вовлек его в изучение действующих и прежних правовых актов и различных учений о государстве и праве. Уже в университете Михаил написал исследование «О местном самоуправлении»[451]. Александр Блок – старший заряжал учеников своими идеями, но при этом был чрезвычайно требовательным к себе и к людям, его окружавшим.

1892 и 1893 годы были для Рейснера достаточно насыщенными во всех отношениях. Он закончил университет, защитил под руководством А. Л. Блока магистерскую диссертацию на тему «Общетеоретические и методологические вопросы государственного права по трудам некоторых выдающихся немецких ученых», некоторое время работал в канцелярии Люблинского окружного суда. Женился на Екатерине Александровне Пахомовой, с которой