Читать книгу "Шестое чувство - Анна Яковлева"

Симка села за руль, опустила окно и со счастливой улыбкой помахала угрюмой троице.

Друзья некоторое время молчали, с преувеличенным интересом наблюдая, как Симка выводит «ситроен» со стоянки и встраивается в поток движения.

Первым высказался Жорик:

– Видел дур, сам дурак, но таких безголовых вижу впервые.

– Есть немного, – согласился Сашка.

– Ну да, самую малость, – с чувством сплюнул Антон. Во рту было горько от табака и злости.

Саня по непонятной причине снова проявил лояльность.

– Влюбленная женщина – это за гранью добра и зла. Ты знал про этого черта? – спросил он Квасова.

– Знал, – нехотя признался Антон.

– И как ты в это вляпался?

– Сам не понял, – с нервным смешком ответил Квасов.

Сашка понимающе улыбнулся:

– Ясен пень, ради такой женщины можно и принципами поступиться.

– Мои принципы, что хочу с ними, то и делаю, – огрызнулся Антон.

Жорик выразительно поглядел на приятелей:

– Может, по маленькой?

– Почему нет? – Сашку по телефону рвали на части жена и теща, и он хватался за любую возможность уклониться от их поручений.

Квасов молчал. Саня проницательно посмотрел на друга: с каких это пор Антон стоит перед выбором: «пить или не пить»? Неужели все дело в…

– По маленькой так по маленькой, – смирился с неизбежным Квасов, но было поздно: Саня уже сделал выводы.

Беззлобно подтрунивая друг над другом, троица неспешно двинулась к стоящей на противоположной стороне дороги Сашкиной «девятке».

Отъехав от райотдела, Симка поймала в зеркале заднего вида глаза Руслана:

– Как ты?

– Нормально.

Установить контакт не удавалось.

Нахохлившийся Бегоев безучастно сидел сзади, и Симка на нервной почве принялась тарахтеть без умолку. Стоило ей закрыть рот, как тут же повисала пауза, Симе почему-то делалось страшно от этих безразмерных долгот, и она опять начинала молоть всякую чушь, изгоняя тишину, потому что с каждым разом прервать молчание становилось сложней.

Хотя Сима изнемогала от душивших ее желаний, слов и мыслей, сложность заключалась в том, что разговаривать было особенно не о чем: ничего не поделаешь, девять месяцев каждый жил своей жизнью. Теперь, чтобы сблизиться, хорошо бы чисто по-русски надраться и устроить душевный стриптиз. И то и другое не представлялось возможным с учетом трезвых мусульманских традиций.

Был еще один вариант: герои переплывают бурную реку, убивают дракона или пересекают заколдованный лес. Тогда общие эмоциональные переживания и физическое истощение, возможно, их сблизят.

Правда, было два но: дефицит времени и Руслан. Безучастный, как памятник, он откинулся на сиденье – спрятался от Симкиного настойчивого взгляда в зеркале.

Сима не осуждала Русика, наоборот – сочувствовала. Их история («Сима + Руслан», часть вторая) продолжилась задержанием ее героя – никуда не денешься, приграничный округ. Чего ждать от истории, если она неудачно началась и еще неудачней продолжилась?

Поняв, что старается зря, Симка на остатках энтузиазма выложила прогноз погоды на неделю и перешла к обзору рынка товаров и услуг.

Въезжая в спальный район, Серафима внутренне поежилась: вчера вечером она уже везла любимого домой… Дубль два должен, обязан оказаться удачным…

…Стоило племяннице с Русланом переступить порог, тетка спешно простилась и уехала домой, прихватив с собой Танечку и Маню – создала условия для встречи двух сердец.

Неприятное предчувствие, преследующее Симу с того момента, как Русика посадили в белую «семерку», развеялось.

Ничего-ничего, сейчас-сейчас. Сейчас.

Ведь ничего непоправимого не произошло: они только немного отвыкли друг от друга – вот и все. Не пройдет и получаса, уговаривала себя Сима, как все вспомнится и вернется. Вспомнятся и вернутся чувства и головокружительная страсть, которая толкнула их друг к другу.

Симка так старалась убедить себя в этом, что преуспела.

Пока Руслан смывал с себя негатив от пребывания в пенитенциарном учреждении, в темпе умыла и переодела Мадину – приготовила к смотринам.

Динка капризничала, не желала производить приятное впечатление на родного отца. В какой-то момент процедура показалась Симе унизительной, и она всплакнула, направляя слезы, как воду по оросительному каналу, во внутренний уголок глаза, чтобы уберечь макияж.

Вконец измучившись, не выдержала, шмыгнула на кухню, решив, что ей не помешает немного вина. Налила и почти залпом осушила бокал. И была поймана на месте преступления.

– Пьешь? – В проеме стоял хмурый Руслан.

Белоснежная рубашка только из упаковки, с симметричными примятостями и заломами, еще влажные после душа волосы.

Вопрос сопровождала кривая усмешка, в глазах вместо любви стыло осуждение.

Симка с нарастающей болью всматривалась в лицо своего Ромео: от улыбки, и от сросшихся бровей, и от упрямого подбородка, о котором она бредила почти два года, веяло холодом.

– Пью, – с бесшабашной легкостью согласилась Сима, – а что еще мне остается делать?

– Ну-ну, – продолжал кривиться Руслан, – есть в кого.

Шорты и прозрачная, как чулок, черная блузка, через которую можно было разглядеть каждую родинку на Симкином теле, постепенно завладели вниманием Руслана.

– Вот именно! – с вызовом подхватила Сима, проследив взгляд любимого. – Гены пальцем не задавишь! Тебе идет белый цвет. Подарок?

– Сам купил.

– Не ври! У тебя новая любовница? – Симка следила за любовником хищным взглядом, делавшим ее неотразимой.

– Женщина, молчи.

Руслан подошел так близко, что с Симки моментально слетела вся лихость. Глаза снова заволокло предательскими слезами.

– Русик, а ты не хочешь взглянуть на дочь?

– Покажи, – позволил Бегоев.

…Мадина вняла материнским невысказанным просьбам, уподобилась ангелу.

Разрумянившиеся во сне щеки лежали на груди, завитки волос обрамляли личико, пухлые пальчики шевелились, ротик улыбался.

Симке хотелось, чтоб дочь поразила отца в самое сердце.

– Что с ней? – в точности как сосед Квасов, спросил Руслан, с любопытством разглядывая дело своих рук. Ну, может, не совсем рук…

«И где же твой отцовский инстинкт?» – едва не выкрикнула Серафима, но вовремя прикусила язык. На сегодня с нее хватит глупостей. Она будет образцовой женщиной, воплощением терпения и мудрости – почти Пенелопой.

Не нужно быть строгой: отцовский инстинкт еще не проклюнулся – не успел.