Читать книгу "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV - Алексей Ракитин"

меня, и человек охраняет меня». Я сказал тогда: «Мистер Франк, вы верите, что я совершил это преступление?» и он ответил: «Нет, Ньют, я знаю, что не ты, однако я уверен, что ты что-то знаешь об этом». Я произнёс: «Мистер Франк, я ничего не знаю об этом, не более того, что всего лишь обнаружил тело». Он же сказал: «Мы не про это говорим сейчас, давай оставим [обнаружение тела] в покое. Если ты будешь продолжать в том же духе, мы оба отправимся в ад», после чего вошли два офицера [и встреча закончилась]»[19].

Детективы полагали, что обращение Лео Франка каким-то образом подтолкнёт Ньюта Ли к признанию вины, фактически, управляющий фабрики именно это и предложил своему недавнему подчиненному, прямо заявив, что если тот продолжит отрицать свою причастность к преступлению, то они оба «отправятся в ад». Из этого можно заключить, что в тот момент времени полицейские рассматривали чернокожего сторожа «обвиняемым № 1» и хотя Лео Франк уже был взят под стражу, он явно не являлся приоритетным подозреваемым.

В тот же самый день 29 апреля состоялись похороны Мэри Фэйхан. Это мероприятие оказалось на удивление малолюдным — у дверей морга похоронной компании Уилльяма Гризлинга собралось менее 100 чел. Прощание прошло без каких-либо эксцессов.

Другим важным событием вторника стало значительное увеличение размера премии за помощь расследованию. Если изначально газета «Конституция Атланты» предлагала 1 тыс.$ за подтвержденную информацию о том, что Мэри Фэйхан была жива вечером 26 апреля, то во вторник к этой премии добавилась ещё 1 тыс.$, обещанная администрацией города Атланта. Кроме того, в тот же день выплата в размере 200$ за помощь расследованию была обещана правительством штата Джорджия.

В тот же самый день получила разъяснение и история, связанная с предполагаемой встречей поздним вечером вечером 26 апреля вагоновожатого Маллинакса с убитой девочкой. Детективы полиции отыскали девушку, которая подтвердила, что именно она в те часы гуляла с арестованным. Звали её Перл Робинсон (Pearl Robinson). Её рассказ в точности соответствовал показаниям Маллинакса, данным во время допроса, фактически она подтвердила alibi вагоновожатого. То, что девушку приняли за Мэри Фэйхан, было легко объяснимо — она имела тот же рост и комплекцию, а кроме того, её волосы были такого же точно светло-каштанового цвета — так что ошибка опознания выглядела вполне понятной. После того, как рассказ Перл Робинсон был проверен и нашёл полное подтверждение, освобождение арестованного сделалось вопросом ближайшего времени [Маллинакс был освобождён через день — 1 мая, в четверг].

Похороны Мэри Фэйхан 29 апреля (фотография родственников и коллаж из газеты).

Но, пожалуй, самой интригующей новостью вторника стало сообщение Уилльяма Доббса (W. C. Dobbs), сына упоминавшегося ранее сержанта Доббса, из которого следовало, что Мэри Фэйджин вовсе не ехала в трамвае Маллинакса с Эппсом. Доббс-младший утверждал, что некий водитель трамвая по фамилии Мэттьюс (W. W. Matthews), рассказывал ему, будто убитая девочка около полудня 26 апреля ехала именно в его вагоне!

Детективы, разумеется, заинтересовались этим сообщением и отыскали упомянутого Мэттьюса. Тот сообщил, что девочка вошла в трамвай около 11:50 на Линдси-стрит. Мэттьюс управлял трамваем до остановки на пересечении улиц Броуд и Мариетта, там его дистанция заканчивалась и он уступил место другому вагоновожатому. Мэттьюс прошёл в вагон и через через одно место от Мэри Фэйхан. Последняя вышла на следующей остановке — это было пересечение улиц Броуд (Broad) и Хантер (Hunter). У Мэттьюса сложилось впечатление, что Мэри была не одна — вместе с нею вышла другая девочка и они, как будто бы, были знакомы и обе пошли в сторону карандашной фабрики. Ни Джонни Эппса, ни какого-либо другого подростка рядом с Мэри не было.

Самое интересное заключалось в том, что рассказ Мэттюса до некоторой степени подтвердил кондуктор по фамилии Холлис (W. T. Hollis), сообщивший, кроме того, некоторые детали. В частности, Холлис заявил, что он и Мэттьюс хорошо знали девочку, поскольку она регулярно поутру ездила на работу в их трамвае, садясь в 07:07. Они знали её имя и Мэттьюс иногда шутил с нею. В субботу 26 апреля он также пошутил, когда она вошла в первую дверь, сказав что-то вроде: «Ты сегодня с ума сошла?» («Are you mad today?»). Это был такой намёк на то, что она едет не в своё время. И Мэри ответила немного невпопад, сказав, что опаздывает. В вагоне было очень мало пассажиров, буквально 2–3 человека. Мэри заплатила за проезд через несколько остановок уже на Инглиш-авеню (English avenue). Холлис вышел из трамвая на пересечении Броуд и Мариетта — там был конец его дистанции — это произошло чуть позже 12:07, а Мэри поехала далее.

Кроме того, Холлис сообщил, что знает в лицо Эппса, поскольку тот также регулярно ездит в его трамвае. 26 апреля Эппс в тот же трамвай, в котором ехала Мэри, не садился.

Узнав в воскресенье об убийстве девочки, Холлис отправился в морг и опознал её — по словам кондуктора, это именно Мэри Фэйхан ехала в сторону карандашной фабрики от Линдси-стрит в трамвае, которым управлял Мэттьюс.

Вагоновожатый Мэттьюс (слева) и кондуктор Холлис (справа) на допросе в полиции 29 апреля заявили, что убитая девочка в полдень 26 апреля ехала в их трамвае. Эта информация совершенно не соответствовала тому, что было известно следствию.

Информация, что и говорить, сбивала с толку! Если Мэри Фэйхан вышла из трамвая в 12:10 на пересечении улиц Броуд и Хантер, стало быть, она никак не могла ранее этого времени входить в кабинет Лео Франка. И утверждение Монтин Стоувер об отсутствии управляющего на рабочем месте в то же самое время теряло всякую ценность, ведь убийство должно было произойти позже!

Вместе с тем, ряд деталей заставлял детективов с настороженностью отнестись к столь неожиданному сообщению. Прежде всего, подозрительным казалось то, что ни вагоновожатый, ни кондуктор не смогли описать внешность Мэри, однотипно заявив, что не обратили на это внимания. Но ведь девочка выглядела довольно примечательно — у неё в руках был зонт, а кроме него — необычная сумочка-«сеточка» из светлого блестящего металла, похожего на серебро.

Другой любопытной деталью, вызвавшей определенные сомнения в словах вагоновожатого и кондуктора, являлось то, что их сообщение появилось уже после того, как стало известно о весьма значительных денежных выплатах, обещанных за помощь в расследовании. Действительно ли Холлис и Мэттьюс видели девочку, или они просто решили немного подзаработать на небольшой лжи? Их странное