Читать книгу "Конец эпохи - Юрий Ра"

напечатали, там какую только муть не пишут. Проскочил бы между гастролями цирка и вспашкой зяби, никто бы и не заметил. А «Комсомольскую правду» читают гораздо подробнее. Даже нет смысла повторять все штампы и «авторские находки», которыми пестрела статья. Но тем не менее, в архив её к Пионерке, буклету с фотовыставки и грамоте обкома. Спросит кто меня, мол не зря ли ты живешь, товарищ Милославский? А я ему папочку под нос, полюбуйтесь! Глупость несусветная, но меня так жизнь приучила: чем больше бумажек, тем чище попа. Улыбку твою забудут, помощь забудут, что выпивали вместе на крутом утесе — и то забудут. А папочка в архиве будет лежать. Негероическая получается жизнь, меч не всегда помогает, мифриловая кольчуга не от всякого защитит. Выльют на персонажа бак помоев, и всё, суши мифрил.

Жизнь взрослая движется по графику: понедельник-среда-пятница — тренировки, вторник-четверг боремся за души комсомольцев, суббота-воскресенье выходные. А если масштаб увеличить, то весь график как в анекдоте: «аванс-получка, аванс-получка». После ноябрьских вызывают на установочно-экзаменационную сессию. То есть сначала материал начитают, потом тут же его спросят, чтоб забыть не успели. Уважаю такой подход. Начальника уведомил, он покрутил носом, но куды деваться, когда у него подчиненный необразованный. Тем более, не моя инициатива загнать меня в техникум.

От проставы Михаил категорически отказался: «Я еще подчиненных на выпивку не раскручивал! Совсем ты, Милославский с глузду свалился, шуток не понимаешь.» А Машка как начало разговора услышала, воспряла поначалу, и сразу завяла. Надеялась, поди, на коллективный поход в ресторан или кафе. Двадцать пять получил, втроем в ресторан сходить, все там и оставишь. Если вразнос не пойти. Да прав Мишка, куда мне пятнадцатилетнему в ресторан вести их, смех один. А на базе пьянки устраивать я зарекся после того прихода футболистов. Эхо тут слишком громкое.

Оказалось, не все читают Комсомолку. Или не согласны с ролью ленинского комсомола в обществе. Ну или отдельных представителей не шибко уважают. Стою у верстака, борюсь с очередным наручем и чувством голода, слышу звонок в дверь. Пока руки оттер, пока одежду поправил, пока кистень в рукав сунул, опять звонят. Видать, кто-то по нужде пришел, а не от скуки. Посмотрим. Глазок зря что ли тут у нас? О как! Очередной цыган нарисовался. Открою, послушаю. Мне одного полета хватило, чтоб цепочку на дверь поставить.

— Чего надо?

— Надо поговорить.

— Говори, я при чем? Памятник Петру Первому на Советской знаешь? С ним говори, а мне некогда.

— Паря, стой! В натуре, я поговорить пришел. Как люди давай вопросы порешаем наши.

— Ну ладно, а то тут намедни один тоже приходил говорить. Из ваших небось. Так напугал, что пришлось милицию вызывать. Заходи.

Раз запустил человека внутрь, то и чаю с сухариками предложить не грех. Пособачиться всегда успею, послушаю сначала.

— Вот чай, вот сахарок, вот сухарики. Пей, говори, раз пришел.

— За чай спасибо, проявил уважение. А вот с бароном нашим плохо поступил. Зачем подставил его?

— Дурак ваш баро, а дураков всегда били и бить будут. Ваш табор мне теперь спасибо должен сказать и в пояс поклониться.

— Это за что спасибо? Ты уважаемого человека на нары отправил, еще и надо мной насмехаешься. Ты лучше вот что сделай, откажись от показаний. А мы тебя за это забудем и ни самого, ни родных никто не тронет. Баро передал из камеры, если договоримся, он тоже мстить не будет.

— Кто его баро выбрал, когда? Он же соображать не научился и не научится уже. Ты, небось, его место займешь, когда эта обезьяна по этапу пойдет.

— Слушай, почему обезьяна, зачем опять обижаешь?

— Тебя как люди зовут? Угу, Штефан, вот скажи, ты как в чужой дом входишь? И кем назовешь того, кто к чужим людям силой вламывается? Гопарь твой, мало того, дверь вышиб, так когда его малолетка палкой поколотил, он за нож схватился.

— Не было такого!

— Он так сказал? Кости ему кто пересчитал, знаешь? Нож его выкидной с дурацкой змейкой на рукояти где, знаешь? И я вообще не верю, что он забудет меня, когда откинется. Разве что лет через десяток, тогда да.

— Так ты не отзовешь показания?

— Шандор, тьфу, Штефан, ты вообще газеты читаешь? Ты предлагаешь весь тираж отозвать? Так его уже раскупили!

— Какой газеты, причем тут тираж? Дело говори!

— На, читай статью, карандашом обвел. И на название газеты внимание обрати. Меньше вопросов будет.

После чтения ромала как-то сник. Видимо, прикинул варианты. Да сразу видно, что умный. И читать умеет, и в бутылку не полез, и сейчас сидит считает что-то. Кстати, голову он в этом месяце мыл. Видимо, еще статус не позволяет сильно грязным ходить.

— Не считай, не выкупишь.

— Что ты сказал?

— Говорю, не выкупишь ты его. У всего табора лавэ не хватит. Ему сейчас такой состав прицепят, если своих подвигов не нароют, уедет надолго и без вариантов. Ты хоть понял, на кого он полез? Он же на всю страну полез из-за марухи своей. Бабу я его тогда прогнал, так?

— Да. Ты женщину Тобара обидел — совсем притих дядя. Видать, до него дошло, за какую ерунду их баро, то есть старший, полез себе приключения искать. А теперь весь табор пытается подписать на решение своей проблемы.

— Полез и не проверил, на кого. Выходит, бабуин ваш Тобар. Как есть бабуин. Ты умный, ты иди в баро. Как выберут, потом приходи, за мелких ваших говорить будем.

— Слушай, а ты кто? Откуда нас знаешь? Ты же молодой совсем, где так говорить с людьми научился?

— Ты же православный, Штефан, знаешь, как Соломон говорил — во многом знании много печали. Я часто печалюсь, а тебе не надо. Приходи потом, один приходи. Чаю попьем.

Проводил, а не выпроводил, дверь закрыл, пошел к холодильнику. Хрен там, ни шампанского холодного, ни холодильника не нашел. Затормозился, хожу по офису, ищу, где у нас холодильник. Воды из-под крана попил, отпустило. Когда-то давно в будущем в похожей ситуации также затупил — полез за наличкой в сейф, набираю на дверце код «звездочка-сто-решетка», а кнопки «решетка» не найду. Ищу-ищу, нет решетки! Потом тоже после водички отпустило, понял, что на сейфе другая комбинация. Вот и сейчас. Это я снаружи был такой спокойный и уверенный. А внутри сильно напрягся. Нет, войну бы однозначно начал, и даже победить шансы реальные — в этом времени плевать на общество у цыган кишка тонка, сотрут. Но крови попить мне и родным могли бы. И вообще,