Читать книгу "Заметки об удаче - Котляр Август"

разведке, которые систематически проводятся в США, можно ознакомиться здесь (https://www.ncsi.com/event/dodiis/). Одно из ключевых направлений деятельности как раз и есть изучение проблем сложности, которое абсорбирует лучшие американские мозги под эгидой разведсообщества. Я в своих публикациях рассказывал, как исколесил всю Америку в поисках американского грааля, секрета американского могущества, американской силы. Я искал его в Институте Санта Фе, в Принстоне, в Стэнфорде, в Институте перспективных исследований и некоторых других местах. Это занятие, можно сказать, положил мне на душу Господь Бог, что ни Россия, ни Америка, не дай Бог, не совершили резких движений по отношению друг к другу. Но наоборот, начали плавное, итерационное сближение по ключевым позициям.

Глава 54. Искусственный интеллект собьёт всех с толку окончательно

Что же касается проблем сложности, то в Америке образовался круг умников, которые подобрали кое-какие ключи к поискам алгоритмов по самоорганизации сложных систем. Это то, что я пытался найти в Техасском университете, в Центре Ильи Пригожина, от которого уже ничего не осталось к 2015 году. Но зато другие еврейские умнички, такие как Янир Бар-Ям, с группой товарищей, создали Институт проблем сложности Новой Англии, с деятельностью которого можно ознакомиться тут (https://necsi.edu/). Дело в том, что математика стоит на пороге открытия формул сетевой топологии, суть которой сводится к тому, что любые сложные системы во Вселенной организовываются по единым правилам, и потому все получаются подобными друг другу. Например, модель пространственной организации всех галактик во Вселенной, а из около 2 триллионов со 150 миллиардами звёзд в каждой, подобна модели головного мозга человека с его 100 миллиардами нейронов. Просто как копия. Что, конечно, сразу наводит на мысль, а не есть ли Вселенная огромный мегамозг и не она ли есть Бог, которого не видел никто и никогда, как авторитетно заявил апостол Иоанн, лично лежавший на груди живого Христа в юном возрасте (Иоанна 1:18)?

Мне эти поиски сути вещей очень близки, ибо в своё время я в аспирантуре Истфака МГУ в 1990 году, я пытался заниматься теми же сюжетами – я обратил внимание, что ритуал, по которому меня принимали в пионеры в 1976 году на Красной площади со спуском в Мавзолей, ничем не отличается от обрядов инициации австралийских аборигенов и африканских пигмеев, и стал рисовать матрицы и искать формулы, за что получил тяжёлый нагоняй за антимарксизм.

И это всё наводит на невысказанную пока мысль, что разведсообщества превращаются в ощутимую материальную силу, превосходящую армии. Ибо разведка неизбежно, после обретения понимания, после озарений о природе сложных систем, начнёт искать пути управления наблюдаемыми и изучаемыми объектами, и это будет управление неосязаемым, даже не точечным, а таким, типа дуновением – как мама дует ребёнку на обожжённый пальчик, и боль проходит. То есть неосязаемым, психосоматическим. Мы и так уже ведём ментальные войны всех против всех, любой человек с серьёзными деньгами может влиять на целые народы, как Дэвид Кох и Роберт Мерсье за умно потраченные деньги обеспечили Трампу победу в 2016 году.

У всех разведок и их головных учреждений есть свои суперкомпьютеры. Мы писали выше о самом мощном в мире частном суперкомпьютере “Аладдин”, принадлежащем финансовой корпорации BlackRock, которая вместе с The Vanguard Group контролирует чуть ли не все мало-мальски значимые публичные корпорации. Несложно предположить, куда пойдёт мысль разведсообщества дальше: как только будут силами математиков выявлены общие закономерности самоорганизации и самоподдержания сверхсложных систем, эти сетки формул будут набрасываться на целые индустрии, сообщества, страны и народы, и компьютерные алгоритмы, которые сейчас называют AI, искусственным интеллектом, будет давать модель всех связей элементов изучаемой системы между собой. Это даст возможность моделировать изменения в системе, влияя на невидимые невооруженным глазом параметры. И вызывать эти изменения, и люди даже сами не будут догадываться, как вдруг все поменяли сексуальную, скажем, ориентацию – всё вроде произойдёт само собой, без насилия. Таким незримым образом можно хакать технологические карты сложных изделий, например, крылатых ракет, и они, вроде бы абсолютно исправные, в нужный момент дадут сбой, отклонение от курса, или неожиданную поломку. Или дорожное движение в мегаполисе начнёт сбоить. Или турбина на ГЭС начнёт вибрировать, а потом вообще разрушится. И атомный реактор перегреется, а потом вообще выйдет из строя. А люди будут получать вроде бы нейтральные новости, но они их будут загонять то в агрессию, то в депрессию.

Самое неприятное может произойти, когда несколько суперкомпьютеров, чьи процессоры будут сорганизованы в сложную сеть, вдруг сделают квантовый скачок и выйдут на принципиально новый уровень сложности, а потом, обученные самообучению и самопрограммированию, начнут развиваться без надзора со стороны человека. Кто в состоянии будет проконтролировать сигналы, со скоростью света облетающие процессоры и бесконечно модифицируемые и изменяемые, которые шифруются и дешифруются на нечитаемом человеком языке. Уже известно, что компьютеры, общаясь между собой, начинают менять язык общения. И человеку будет уже не под силу вмешаться – непонятно будет, куда лезть и что делать, разве только рубильником обесточить всё и сразу.

Неконтролируемое никем разведсообщество, имея неограниченный бюджет, неограниченные технические возможности как сбора и обработки информации, так и взлома сетей, могут привести к совершенно непредвиденным последствиям. Зачем-то выбрав Россию в качестве врага, и США, и Британия, и все их подкаблучники, зачем-то долбят достаточно тихую и не особо агрессивную страну. Причём степень долбления уже запредельная. Они не могут понять, почему Россия не валится – на этот вопрос у суперкомпьютеров и разведсообщества ответов нет. Полностью опутанная системами и сетями “Эшелон” и “Пять глаз”, изученная всеми разведками вдоль и поперёк, Россия остаётся непонятным чёрным ящиком, расшифровать который могут только те, кто Россию знает, любит, понимает, чувствует и живёт в ней. Поэтому усилия любых разведсообществ сделать России плохо неконструктивны. Конструктивными лишь будут усилия найти способы с Россией подружиться, сделав тем самым своим странам хорошо.

Заключение к части 4. Не только человек может быть удачлив, но и целые сообщества и даже государства. Надо уметь увидеть это, и прибиться к сильной стороне, которая будет в выигрыше; всё зависит от того, чего вы хотите. Мальчиш Плохиш хотел корзинку печенья и банку варенья, и он их получил. А Кибальчиш плохо кончил, но героически, за что ему салютуют. Посмертно. Кто из них удачлив? Кто успешен?

Ключ ко всему – вариативность. Умение действовать по обстановке, и, если прямо идти не получается, идти к своей цели зигзагами, меняя галсы, с левого на правый, и с правого на левый. Все умные люди