Читать книгу "Чужой для всех. Книга 3 - Александр Михайлович Дурасов"

Ходжеса, разгромив штаб 1-й армии. Что еще вам надо? Какая муха вас укусила, что вы спешно вызвали нас?

Франц не смутился от наскоков Киселева, твердо вымолвил:

— Господин Шлинке, здесь не место для серьезного разговора. Мы поговорим позже. Поверьте, я рад вас видеть. Я рад, что вы добрались без приключений.

— Что вы говорите, Ольбрихт? — сорвался на фальцет Киселев. — Я не знал, что у нас не было приключений. У нас сплошные приключения. По дороге страшные пробки. В отдельных местах машины продвигаются скачками: пятьдесят метров, сто метров, еще пятьдесят. Мы потеряли всякое терпение. Близ Нешато дорогу перегородил огромный прицеп люфтваффе, зацепивший несколько машин, в том числе и нашу. Человек тридцать безуспешно пытались высвободить эту платформу на колесах. Когда я спросил о ее грузе, то с удивлением узнал, что это запасные части к «Фау-1». Вероятно, их заслали так далеко вперед в надежде, что фронт уже за рекой Маас и нужно обстреливать Антверпен. Этот приказ не имел смысла, но какой дурак забыл его отменить? Мне пришлось вмешаться. Платформу разгрузили сотни рук, затем ее сдвинули, и она скатилась в озеро. За пятнадцать минут дорога была освобождена. Франц, я не узнаю старушку Европу. Где ваша немецкая точность и распорядительность?

— Шлинке, вы настоящий герой!

— К черту геройство! Я и мои люди сотню километров от Ставло добирались семь часов. Мы измотаны. Ведите нас на отдых, Франц. Затем поговорим о деле.

— Иоганн, конечно, ужин и отдых. Но разве на войне хорошо отдохнешь? Как у вас говорят, делу время, а потехе час.

— Я устал! Ведите нас туда, где тепло и сытно! — рубанул Киселев. — О, перебежчик! Ты еще живой? — офицер Смерша только сейчас обратил внимание на Степана Криволапова, прятавшегося за спиной немца. Жесткие ледяные глаза Киселева вперлись в побледневшее лицо коллаборациониста. Степан вскинул автомат. Из группы, сделав метровый шаг, выдвинулся могучий Следопыт с пулеметом в руках. Его палец лежал на спусковом крючке.

— Не трогайте его, Шлинке, — ощетинился мгновенно Ольбрихт, заслонив Криволапова. — Криволапов, как и я, работаем на Москву. Проходите вперед, вы голодны.

Губы Киселева разошлись в кривой усмешке. Окинув Франца отчужденным взглядом, махнул рукой.

— Ладно! Пусть живет пока, выродок. Дальше посмотрим…

Когда офицеры Смерша поужинали и немного отдохнули, Франц пригласил их вместе с командованием штрафбата в канцелярию на совещание. Русские осознавали, что разговор будет серьезный. Помощник фюрера встречался только в экстренных случаях.

Новосельцев и Клебер сидели тихо, готовы были внимательно слушать немецкого патрона. Коноплев, впервые присутствующий на подобном совещании, с любопытством поглядывал на Ольбрихта и Шлинке, мысленно сравнивал их, видя явное соперничество. Он догадывался о сомнительном немецком происхождении Шлинке, понимал, откуда могла прилететь эта птица.

Киселев был раскован, развалившись на стуле, ухмылялся, окидывал немецкого подполковника взглядом победителя, в любой момент готов был доказать свое превосходство силой.

Ольбрихт выглядел уставшим, озабоченным. Глаза потускневшие, в голосе простуженная хрипотца. Бой с американцами, шумный Скорцени, заботы об операции утомили помощника фюрера.

Франц повел разговор на русском языке.

— Господа офицеры, товарищи командиры Красной армии! — произнес разведчик. — Отечеству вновь понадобились ваша смекалка и доблесть.

— Что? Отечеству? — прервал немца Киселев, привстав на стуле. — Какому отечеству, господин подполковник?

— Вы садитесь, послушайте вначале, что я скажу, не перебивайте. Дальше поймете сами, какому отечеству.

— Я сам знаю, что мне надо делать, — огрызнулся Шлинке, опускаясь на место. — Вы, Ольбрихт, изъясняйтесь более конкретнее, и я не буду вас перебивать. Продолжайте доклад.

— Хорошо. Наступательная операции вермахта против англо-американцев успешно развивается. Первый этап вступил в заключительную стадию. Немецкие войска, сломив начальное сопротивление противника, подходят к крупной естественной преграде — реке Маас. Для закрепления успеха в помощь 5-й армии Мантойфеля с Восточного фронта переброшены четыре танковые дивизии. Подготовлена танковая армия нового типа под командованием генерала Вейдлинга. Бригады выдвинулись к границе, ждут условного сигнала. После захвата плацдарма на левом берегу Мааса по расчищенному коридору бригады хлынут на территорию Франции и Голландии. Они будут решать основную задачу. Но ключевую роль в операции играете вы, ваши солдаты. Вы захватили топливо в Ставло, тем самым обеспечили горючим дивизии. Вы уничтожили штаб 1-й американской армии, тем самым внесли переполох в ее войска. Не будь вас, Бастонь оставалась бы в руках десантников 101-й дивизии и не было бы такого ошеломляющего наступления. Вы незаменимы и сегодня. Командование высоко оценило ваши заслуги, — Франц убрал слово «отечество» и «фюрер», чтобы не злить русских.

Киселев скривился, но смолчал.

— Майору Шлинке и старшему лейтенанту Клеберу, — продолжал выступление Ольбрихт официальным тоном, — присвоены очередные воинские звания: подполковник и капитан. Фельдфебелю Реймсу — старший фельдфебель. Поздравляю вас, господа офицеры!

— Что? — рык вырвался из груди смершевца. Глаза вытаращились. В них протестный огонь и даже затаенный страх. Майор шумно отодвинул стул, подался вперед. Но тут же остыл, хмыкнув, твердо сказал: — Согласен! — пятерней утвердительно стукнув по столу.

Франц оставил без внимания выпад Шлинке, пафосно добавил:

— Подан рапорт о представлении вашей группы, включая и Ингу Беренс, а также офицеров Новосельцева, Коноплева, Симакова, к награде рейха «Железный крест II степени». Поздравляю вас, господа!

— Этого нам только не хватало! — отреагировал Киселев с усмешкой. — Но мы возражать не будем. Заслужили честно.

Русские офицеры молча переглянулись. Легкие улыбки разошлись по худощавым лицам, но быстро пропали. Командиры понимали, что немецкая награда хороша на этой стороне. Но как эти награды и действия групп в тылу врага расценит Москва, товарищ Сталин? Не поменяются ли их взгляды на ситуацию в Арденнах в пользу союзников? Этот вопрос беспокоил офицеров Смерша и штрафбата прежде всего. Такой информации не было.

— Господин подполковник! У меня вопрос, — подал голос капитан Новосельцев.

— Говорите.

Офицер поднялся. Взгляд прямой, незаискивающий. Лицо обветренное, в шрамах от былых побоев. Выступают скулы. Виски седые. Комбат не волновался. Мельком взглянув на Коноплева, обратился к Францу:

— Какая дальнейшая судьба батальона? В Бухенвальд мы не пойдем, но и с Красной армией воевать не будем.

Франц ответил сразу, зная ответ:

— Не беспокойтесь, товарищ командир Красной армии. В концлагерь вас никто не отправит. Я ручаюсь. Вы доказали, что если и суждено вам умереть, то в бою, а не в Бухенвальде. Более того, ваш батальон — моя главная диверсионная сила. Он особым распоряжением фюрера обозначен как «русский диверсионно-штурмовой батальон особого назначения» и подчиняется только мне. У вас будет на руках специальный документ за подписью рейхсканцлера Германии. В нем определены особый статус батальона, его широчайшие полномочия. Всем офицерам батальона присвоены воинские звания согласно штатному расписанию. Вам — звание подполковника. Форма