Читать книгу "Плюсик в карму - Елена Штефан"

Малика помялась-помялась да и подошла к плохо узнаваемой привратнице. То есть управляющей. Вроде такая строгая, а не страшно ничуть. Наклонилась маленько к невысокой Оле и, застенчиво сглатывая звуки, скупыми словами зашептала объяснения. У Ольги глаза на лоб полезли: и всего-то? Ну да, послед после окота выглядит неприятно, да и к вонючим гролдам народ относится с предубеждением. Но что уж так-то смущаться обычной физиологии? Бабушка всю жизнь коз держала, и котились они, чего такого? (Прим. автора: про выхлюздень, который послед, – это исключительно выдумка и авторское допущение.) Наверное, по местным понятиям это какая-то несусветная грубая неприличность. У Оли неприятно сжалось внутри – может, они вообще к родам так относятся? Как к чему-то непристойному?

Позже, сначала у Малики, а затем и на хуторе, она выспросит, и окажется, что послеродовой послед для местных имеет некое сакральное значение. Какое – про то магам ведомо. По состоянию последа чуть ли не судьбу новорожденного определяют. Большего Оля добиться не смогла – такой неловкий разговор! Что вы, что вы.

Пашке это ругательство не понравилось – отец приучил уважать материнство. Гролд тоже тварь живая, хоть и гролд. В Пашкиной шалопутной головенке уже зрели планы перевода некоторых особо энергичных фразочек с родного эмоционального на аборигенский.

А Ольга вдруг поняла, что пора сворачивать лавочку, – в душе, как муха в стеклянной банке, металось нетерпение. Ох ты ж! Раим Сюрпризович все еще ждет ее к ужину. Это пришедшее извне знание было сродни тем неопределимым образам, которыми общались с ней Свап и Тыря.

– Кто и как пострадал от кастеляна Ламса, мы с вами потихоньку выясним. Лавэ мне это твердо гарантировал. – Блеф, конечно, не было такого, но Оля чувствовала, что не врет. – Быстро все компенсировать не обещаю, но пытаться буду. Сегодня отдыхайте, а завтра с утра, как обычно, спокойно приступайте к работе. Если будут вопросы, до завтрака и вечером меня можно найти в виварии. 

– Нас в виварий не пустят, – пробасил кто-то с господской кухни.

– Значит, покричите, и я выйду. – Пастухи, обслуживающие кормушки, закивали – они позовут. Оля вздохнула. Накрылась ее конспирация, сама проболталась. – На сегодня закончим. Всем спасибо. Отдыхайте.

Первый раунд, можно сказать, остался за ней, пусть и с минимальным перевесом. Не оскорбили, морсом в лицо не плеснули. Расходятся себе, тихонько переговариваясь. Стоило так нервничать?

Пашка издалека дернул рукой, как будто тугой рубильник рванул, – одобрил, как она держалась. Потом расплылся в отрешенной улыбке – Тыря почувствовала, что дорогой друг освободился, и потребовала внимания. Олю же милостиво отпустили – раз надо ей к напарнику Свапа, то пусть. Двуногого вожака Тыря почитала.

Глава 21

Хроники спокойных дней

Все заканчивается, спокойные времена тоже

Лавэ Раим Шенол был удивлен. Его теперь уже официально представленная помощница так глубоко задумалась, что не услышала вопрос. Дважды, между прочим, заданный. Более того, она уже добрую минуту не обращала на сидящего напротив шефа никакого внимания. Да она его в упор не видела! Мяла вилкой остывший гарнир и пялилась на грани бокала, как будто ждала, что вода в нем вот-вот превратится в вино. 

Самое обидное, что амулет – эта грубая серебряная поделка – мешал лавэ с прежней легкостью проникать в Ольгины мысли. Это ко всем неудобствам, которые причиняла ее манера думать на родном языке. Качественный амулет получился, немного погордился Раим своей редкой удачей. Даже удивительно, что все еще действует, и так достойно – ни много ни мало автору-изготовителю мешает. Теперь вопрос, как заставить Ольгу его снять. Впрочем, можно потерпеть и поприжать свое любопытство. Рано или поздно свойства артефакта ослабнут и серьга превратится в странное украшение странной женщины.

Да уж, странная.

На довольно едкую подначку Раима Оля ответила мягкой улыбкой:

– Да со мной всегда так. Настраиваешься на ужас какой-нибудь. Экзамен, собеседование или визит вздорного заказчика. Нервничаешь до полуобморока, готовишься морально, а проходит все вполне сносно. И наоборот – когда кажется, что проблема чепуховая. А потом ради результата на такие немереные затраты сил и нервов идти приходится, что ой! – И начала с аппетитом есть мясо, заедая былой стресс. Так они и жевали молча и не маятно, пока лавэ не заметил, что помощница глубочайшим образом задумалась. Только неосознанно растирала вилкой гарнир.

– Ольга, очнитесь. – Лавэ хотелось потрепать помощницу по руке, но побоялся ее напугать. Вилка замерла. Раим чувствовал, как трудно Ольге вынырнуть из стремнины мыслей и вернуться в здесь и сейчас. Наконец, взор ее сфокусировался на нем.

– Прошу прощения, господин лавэ. Задумалась. – Она недоуменно посмотрела на истерзанное содержимое своей тарелки. – Вы что-то спросили?

– Да, – с некоторой насмешкой ответствовал шеф, – поинтересовался, чем вам так не понравился гарнир из камита.

– Это, – Оля с некоторым отвращением взглянула на желтоватое месиво, – называется камит? На вареную морковь похоже, а я ее с детства не люблю. – Потом спохватилась, что большому боссу слово «морковь» ни о чем не говорит, и вздохнула, перебарывая момент неловкости. Лавэ был великодушен – продолжил как ни в чем не бывало:

– Так велите поварам готовить лучше. Это ваше право. – И, давая понять – тема ему уже не интересна, спросил то, что действительно будоражило любопытство: – А о чем вы так мучительно раздумывали?

– О том, что никому и ничему не верю. – И всполошилась: – Не в смысле личного недоверия, а в смысле объективности… – На этом месте объяснений Ольга сообразила, что качественно запуталась и вот-вот запутает начальство. Прокашлялась, отпила из бокала для паузы и показала жестом, что попробует еще раз. – Скажем, так, – собрала она нужные слова в одну фразу, – ничто не может считаться достоверным. Ни информация в бумагах Ламса, ни то, что эти добрые люди завтра мне расскажут. Они неизбежно исказят реальность в свою пользу, пусть даже без злого умысла. И если я поддамся, а я рано или поздно поддамся, то сделают из меня дуру. Осознанно или нет. 

– И какой же из этого следует вывод, госпожа туэ?

Ольга вздохнула – ей было страшно неловко, но договаривать надо, раз уж начала.

– Мне очень вас жалко, господин лавэ. – И опять погрузилась в раздумья, не замечая оторопи, которой наотмашь приложило шефа. Бедняга явно никак не мог найти концы в этой непостижимой логике, а потому просто ждал, что же будет сказано дальше.

– Вы приобрели сотрудницу, – отведя глаза, продолжила каяться Ольга, – которой нужна нянька. – Наконец она заметила состояние Раима Обалделовича и даже не попыталась сдержать улыбку, только губ старалась не размыкать, чтоб уж совсем не скалиться. Лавэ ее веселья не разделял, и Оля принялась торопливо пояснять: – Персоналу доверять нельзя. Это мы выяснили. Консультанта извне нанять нельзя, иначе вы бы так и сделали. А без помощи я не освоюсь. – Видя, что шеф так и не понимает очевидного, добавила: – Придется вам со мной нянчиться. – И развела руками, из которых так и не выпустила нож и вилку.