Читать книгу "Сила Внушения - Юрий Иванович"

Мало ли оно как в будущем сложится? Вдруг некие заинтересованные лица пошлют в посёлок своих дознатчиков, и те начнут выспрашивать «А кто таков Санька Шульга? А с чего он резко стал таким умным и как раньше учился?» Ну и в ответ услышат лишь «О! Наш Санька с пелёнок к знаниям тянулся, на горшке с энциклопедией засиживался, рисовал с первого класса не хуже Тициана и ублажал наш слух музыкой, почище Моцарта!

А Настенька? Так та вообще родилась уже грамотная, в три года знала таблицу Менделеева и всегда была круглой отличницей!» Правда многие свидетели взросления вундеркиндов могли попасть впросак, ибо не все отвечающие знали, кто такой Моцарт, когда жил Менделеев и что именно рисовал Тициан. Но вдалбливать в головы ещё и такую информацию, тут уже ни у какого мемохарба силёнок не хватит. А ведь помимо родственников, Александру пришлось ещё и с большинством посельчан за руку попрощаться перед отъездом, роняя при этом искру твёрдых убеждений в своей личной значимости и подросшем авторитете семейств Шульга и Бельских.

На следующий день, ближе к вечеру планировался отъезд на вокзал, к поезду на Москву. А вот с самого утра Шульга-Паркс попросил отца собрать как можно больше фронтовых побратимов. Тех самых, которые вот уже почти две недели творили истинную бурю в епархии советских чиновников, военачальников, правовых структурах и в партийной тусовке. Причём каждый мог прямо к начальнику автоколонны приезжать, когда ему удобно, столпотворение не допускалось. Потому что на каждого мемохарб отводил минут десять тотального внушения, во время которого передавался целый пакет разнообразной информации. Туда же входил простейший блок против постороннего гипноза, умение гасить болевые ощущения и навык хотя бы элементарного умения отличать ложь от правды.

Естественно, вот так просто обрабатывать каждого (имей те хоть нереальное уважение к пацану) выглядело бы слишком подозрительно. Да и неприемлемо. Но тут передача пакета маскировалась заявлением об усилившихся целительских способностях Александра. Мол, наложением рук он поправляет здоровье, запускает ускоренную регенерацию и даже придаёт стабильности мужской потенции. Над последним ржали больше всего, но именно этот аспект почему-то никого не оставил равнодушным. То есть соглашались все без исключения.

А в конце сеанса не особо копались в своём сознании, поражаясь взявшимся невесть откуда знаниям, а низменно прислушивались к своему детородному органу. Дескать, неужель я снова стану, моложавым жеребцом? Радовались, ощущая в себе этакую лихость и желание наделать детей побольше.

Ещё бы им не радоваться! Коль вначале каждый выпивал растворённый в стакане воды порошок с созданными Киллайдом лекарствами. Да и после сеанса получал определённый набор снадобий, с чёткой инструкцией по их применению. Боевые раны, данные снадобья залечить окончательно никак не могли, но вот дать некий всплеск прилива здоровья на год — вполне! А то и на полтора года некие болячки перестанут беспокоить. А ведь некоторые фронтовики спать не могли накануне плохой погоды, когда старые раны начинали тянуть, суставы ныть, а перенапряжённые от судорог сухожилия рваться. И только за краткие моменты облегчения готовы были платить какие угодно деньги.

А тут бесплатно? Чисто по-компанейски сын боевых побратимов Фёдора и Натальи просто подержит свои ладони на голове, на плечах или на шее? Да сколько угодно времени пусть держит! Ещё и порошками какими-то снабжает? Отлично! Такому парню можно верить! Ну и такого парня надо беречь, чего уж там. И не только его лично, но и его невесту Настеньку. И беречь, не считаясь с собственной жизнью. Ага. Такая установка тоже давалась, практически незаметная на фоне остальных.

Прагматичный пьетри в своём стиле:

«Помочь то вам я попробую в наведении порядка в стране, но всё-таки важней всего именно моя личная безопасность. Ну и жены моей — соответственно! Она для меня дороже любой высшей справедливости!»

И никакие новые родственные чувства (пусть и весьма приятные для души) его не останавливали. Поэтому даже родителей он обработал в своеобразном направлении. Причём воздействовал скрупулёзно составленным пакетом информации, затрагивая попутно самые глубокие струнки характера. Например, мать он «исцелял», попутно приговаривая:

— Ничего странного в этом нет, чтобы стремиться к той же должности министра. Заслуженная офицер, носительница орденов, коммунист, прекрасно разбирающаяся в культурной жизни страны… К тому же у тебя давно есть в мыслях наброски нескольких великолепных сценариев. Вот и получается, кому как не тебе возглавлять ведомства или структуры народного образования и пропаганды? Вон посмотри на Георгия Александрова, которого вот-вот снимут с должности начальника Управления пропаганды и агитации ЦК КПСС. Что он из себя представляет? Тупое отродье, рвущееся к власти и устраивающее вечера разврата со своими ближайшими приятелями Кружковым и Еголиным. Все знают, насколько он бездарен, невежествен, хамоват, туп, вульгарно-мелочен. О его проделках и чёрных делах в скором времени раструбят, как он ни пытается скрывать свою сущность за высокими лозунгами о приоритете коммунистической партии. И кто придёт на его место? Миша Суслов? Тот ещё каналья, лично виноватый в расстреле тысяч достойнейших и честнейших людей нашего государства. Вот и спрашивается: насколько станет лучше жить, если ты займёшь место этих пауков в правительстве? Пусть и не сразу, а через несколько лет… А если и сразу? Там ведь и знаний особых не надо. Главное руководствоваться элементарными понятиями порядочности, рамками здравого смысла и прислушиваться к чувству справедливости… Ну и правильно подобрать штат своих заместителей.

То есть ещё и голосом убеждал, настраивал на рывок в карьере. А почему такое внушение шло тяжело? Да потому что мать умудрялась морально сопротивляться таким словам:

— Сынок, что ты такое говоришь?.. Меня же там моментально съедят… Живьём и без соли!.. Ты просто не представляешь, какие там люди за власть борются!.. За возможность усесться в кресло хотя бы маленького начальника, готовы мать с отцом родных продать…

Пусть убеждённая коммунист, пусть сама маленькая сошка, но она прекрасно себе представляла, какая грызня за портфели творится в столице. Там сражались монстры, поддерживаемые своими кланами, опекаемые своими кликами, охраняемые своими структурами. Народной и прозрачной власть казалась только людям наивным, доверчивым и недалёким. Любой человек грамотный и порядочный видел зло, которое концентрировалось в Кремле и вокруг него. И если этот порядный человек являлся ещё и умным, то руками и ногами отпихивался от карьерного роста. Тихая, патриархальная жизнь их устраивала больше.

Вот и Наталья Петровна Шульга всеми силами пыталась воспротивиться ведущему на неё воздействию. Однако мемохарб старался… Очень старался!

С отцом вышло на удивление проще. Несмотря на всю свою принципиальность, жесткость и несговорчивость, он всё-таки беспрекословно подчинялся приказам. Тем более если приказы являлись рациональными и не шли вразнос с его личным чувством обострённой справедливости. В своей биографии Фёдор Павлович никогда не нарушал партийную дисциплину, хотя разочарование в самой партии, никак не отдающей свою руководящую роль именно Советам, разъедала его всё глубже и глубже.