Читать книгу "Любовница группенфюрера - Элли Мидвуд"

— Пусти! — Закричала я, когда группенфюрер Кальтенбруннер придавил меня к раковине весом своего тела, свободной рукой лаская голую кожу на моём бедре между поясом и шёлковым чулком.

— Какая же ты красивая! — Он раздвинул мне ноги своей ногой, и прижал ступню к моей, чтобы я не смогла вывернуться. — Сладенькая моя, я же знаю, что ты тоже этого хочешь… Обещаю, нам будет так хорошо вместе…

Нет, сам бы он точно в тот вечер не остановился, но только тот факт, что группенфюрер Кальтенбруннер был настолько пьян, каким я его ещё не видела, сыграл мне на руку: он не смог расстегнуть штаны одной рукой, и ему пришлось отпустить меня на пару секунд, каких мне вполне хватило, чтобы извернуться и изо всех сил влепить ему хорошую оплеуху. Мой шеф явно подобного не ожидал и замер в удивлении, молча моргая. Я решила использовать его минутное замешательство, оттолкнула его от себя плечом, быстро схватила пиджак с пола и выбежала оттуда, пока он не опомнился.

В приёмной, уже у самой двери, я наспех привела одежду в порядок и, держа пиджак запахнутым одной рукой, сбежала вниз в гараж, где Ганс уже давно терпеливо ждал меня в машине. Он сдвинул брови, увидев мой растрёпанный вид, и спросил, не случилось ли чего. Я выдавила из себя улыбку и соврала, что вылила на себя кофе и испортила любимую блузку. Он, похоже, поверил мне и прекратил дальнейшие расспросы.

Первым делом как я пришла домой, я переоделась и позвонила Урсуле. Она только по голосу моему поняла, что что-то было не так, и всего через десять минут стояла у моей двери. Ей пришлось привести с собой Грету, потому что её домработница готовила ужин и не смогла бы одновременно смотреть за ребёнком. Я сразу же потянула Урсулу в библиотеку, подальше от ушей Магды.

— Что случилось? Ты была сама не своя, когда я взяла трубку. Всё хорошо?

Я была весьма тронута искренним беспокойством в голосе моей подруги, но прежде чем говорить, я должна была быть на сто процентов уверена, что могу на неё положиться.

— Не совсем. Я тебе всё расскажу, если ты поклянёшься не говорить Генриху или твоему мужу.

— Я буду молчать, если ты об этом просишь. Но что такого случилось, что ты не хочешь, чтобы Генрих знал?

Я вздохнула. Говорить об этом оказалось куда труднее, чем я думала.

— Это всё группенфюрер Кальтенбруннер. Он сегодня жутко напился, поймал меня в ванной и…

Урсула нахмурилась и покачала головой, всё ещё ничего не понимая.

— И что?

— И чуть не изнасиловал меня. — Это вышло чуть громче, чем я того хотела.

Урсула закрыла рот рукой.

— Ты шутишь?

— Если бы. И если бы он не был настолько пьян, и мне бы не представился шанс сбежать, он бы очень даже это сделал. Теперь ты понимаешь, почему я попросила тебя никому не говорить? Если мой муж узнает, он его пристрелит. А если ты скажешь Максу, то он точно всё расскажет Генриху.

— О, господи! — Урсула, казалось, до сих пор не могла поверить услышанному. — Я буду молчать, дорогая, обещаю, но ты разве не думаешь, что лучше будет всё же кому-то сказать? Как ты собираешься вернуться на работу?

— Я не собираюсь. Принесу ему завтра заявление об увольнении из РСХА и заставлю его подписать. А если он откажется, то я скажу ему, что пойду к рейхсфюреру с докладом.

— Ты думаешь, его это напугает?

— Сильно сомневаюсь. Но это мой единственный выход.

— Почему он вообще решил?.. Как ему такое в голову пришло?

— Не знаю. Ему пришлось переехать в Берлин полтора месяца назад, его жена и все его любовницы остались в Австрии. Наверное, ему было одиноко уже какое-то время, а тут он ещё и напился, а я оказалась под рукой…

— Хорошенькая причина, ничего не скажешь!

— Да уж чего тут говорить.

— А ты сказала ему, что тебя не интересует позиция его новой подружки в Берлине? Я имею в виду так, чтобы он это понял. Ты же знаешь, какие они, мужчины, им пока напрямую не скажешь…

Она явно недооценила всю серьёзность ситуации с доктором Кальтенбруннером.

— Урсула, я не только говорила, я кричала, пока он держал мне руки и задирал мне юбку.

Только теперь она наконец всё поняла, и смотрела на меня не мигая широко распахнутыми глазами и с раскрытым ртом.

— Боже ты мой! Бедняжка! Как тебе удалось от него сбежать?

— Он отпустил мои руки на секунду, чтобы расстегнуть штаны, ну я и вывернулась, дала ему как следует по лицу, и бросилась наружу.

— Молодец! Это его научит хорошим манерам.

— Это вряд ли.

— Что ты имеешь в виду?

Я промолчала, но Урсула и так обо всём догадалась.

— Он уже пытался что-то с тобой сделать, не так ли? Это был не первый случай?

Я медленно покачала головой.

— Аннализа, ты должна немедленно рассказать всё Генриху! Такими вещами не шутят! Я столько всего слышала от Макса про этого твоего начальника, да он же на всё, что угодно, способен! И если это была не первая его попытка, то он абсолютно точно будет продолжать в том же духе, пока не добьётся своего!

— Ты думаешь, я этого не знаю?

— Так поговори с Генрихом.

— Нет. Говорю же, он его застрелит. — Я закрыла глаза и потёрла лоб. — Просто сделай мне одолжение и не говори пока никому, ладно? Я завтра что-нибудь придумаю.

— Хочешь, я останусь с тобой на ночь? Можем сказать Максу, что ты боишься спать одна. Мы оба можем тут заночевать, если ты хочешь.

— У меня есть пистолет в ящике ночного столика, мне не страшно. Но всё равно спасибо за предложение. Прости, что вытащила тебя из дома, я просто запаниковала. Я уже успокоилась, правда.

— Ты уверена?

— Да. Иди домой к мужу, он, должно быть, тебя уже заждался.

Урсула поднялась, осторожно взяла спящую Грету на руки и посмотрела мне в глаза.

— Не раздумывай дважды, если захочешь позвонить. Хоть посреди ночи.

— Спасибо.

Она слегка приобняла меня одной рукой, чтобы не разбудить спящую дочку, и прошла за мной к передней двери. Магда уже переминалась с ноги на ногу, ожидая от меня разрешения сервировать ужин. У меня вовсе не было аппетита, но только чтобы не разочаровать старательную девушку, я кивнула ей и даже выдавила из себя улыбку.

Впервые за очень долгое время я прошла сквозь двери РСХА в обычном платье вместо формы. Если бы это был мой обычный рабочий день, я бы уже опоздала на два часа, но сегодня мне до рабочей дисциплины дела не было. Я прошла прямиком в кабинет группенфюрера Кальтенбруннера, мимо весьма удивлённого Георга, открыв дверь к нему в кабинет, даже не потрудившись постучать. Он говорил с кем-то по телефону, но осёкся на полуслове и замер на месте, увидев меня. Я решительно направилась к его столу и положила перед ним бумагу, с которой пришла.