Читать книгу "Между панк-роком и смертью - Трэвис Баркер"

В телешоу это заметно: на встречах с организатором свадьбы я сижу как торчок. И всё время говорю: «Ага, ага, да, конечно, да». Просто соглашайся: это единственный способ выиграть на этих гребаных встречах, сделав их максимально безболезненными. Вместо того чтобы праздновать, что мы становимся настоящей семьей, мы спорили о том, какого цвета будут воздушные шары и розовые лепестки, какие будут скатерти, какая будет музыка и будем ли мы строить площадку над бассейном за сто тысяч долларов, чтобы пожениться прямо над бассейном. Безумие.

Когда снимаешься в реалити-шоу, люди возникают из ниоткуда и пытаются оказаться как можно ближе к тебе – все хотят попасть в кадр. Это просто нелепо.

Шэнна часто покупала одежду в одном бутике. Каждый раз, когда она туда приходила, там оказывался один чувак и пытался влезть с ней в кадр. Наконец Шэнна заявила владельцам, что ему нужно вести себя посдержаннее: «Кто, черт возьми, этот странный парень, который всё время оказывается здесь, когда я здесь? Это отстой, понимаете? Мне от этого некомфортно».

В следующий раз, когда Шэнна туда пришла, он ворвался в примерочную и стал кричать на нее, когда она была наполовину раздета: «Какого хрена, сука? Лучше перестань говорить обо мне всякое дерьмо. Я знаю, где вы, ублюдки, живете, я знаю, где вы женитесь. Тебе и твоему старику стоит почаще оглядываться».

Мне позвонила Наташа, которая работала помощницей Шэнны. Наташа плакала, и я услышал, как на заднем плане плачет Шэнна. Наташа говорит: «Я тебе кое-что скажу, только обещай, что не выйдешь из себя». – «Не-а, – говорю я. – Сначала скажи, в чём дело, я потом я решу, выходить из себя или нет».

Она всё объяснила, и я повесил трубку. Я позвонил в бутик и сказал: «Не знаю, понимаете ли вы, ребята, что вы наделали, но у вас большие проблемы». Я сказал, что они должны дать мне номер телефона парня, который это сделал. Я позвонил ему и сказал: «Нам с тобой нужно встретиться и поговорить. Мне нужно встретиться с тобой лицом к лицу, потому что то, что ты сделал, отвратительно и недопустимо».

Ему было по барабану. Он говорит: «Что, придурок, у тебя какие-то проблемы?»

«Больше, чем проблемы. Я готов с тобой встретиться. Мне плевать, насколько ты большой и какая у тебя банда. Скажи мне, где мы можем встретиться».

Потом к телефону подошел другой парень. Он сказал мне, в какой банде состоит, и закричал: «Что тебе нужно, ублюдок?» Пугал меня своими дружками, угрожал, что убьет, то-сё.

Я говорю: «Просто скажи, где хочешь встретиться». Он угрожал мне и моей семье, забрать такие слова назад было нельзя.

Я позвонил Шэнне и сказал ей: «Останься дома, присмотри за детьми, запри двери. Меня не будет дома вечером». Я позвонил своему брату Скинхеду Робу и всё рассказал, а потом мы пошли к своему другу Поли, который состоял в одном из самых суровых байкерских клубов в мире. Мы с ним хорошо ладили, и в тот вечер мы собрали целую шайку: семь или восемь самых страшных парней, которых я только видел в своей жизни. Скинхед Роб посмотрел на всех и сказал: «Если кто-то из вас, ублюдков, не готов сегодня умереть, вам придется сейчас же уйти. Мы не возьмем того, кто не готов сегодня умереть».

Мы все сели в фургон. У нас было столько боеприпасов и оружия, что мы напоминали спецназ. Если бы нас остановила полиция, то я, вероятно, сел бы в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Через три дня мы с Шэнной должны были пожениться, так что я хотел всё уладить заранее – последнее, чего бы я хотел, – это чтобы кто-то стрелял в моих друзей и близких у меня на свадьбе.

Поли позвонил по телефону – он знал одного из членов этой банды, потому что они с ним вели какие-то дела. Он узнал, что банда на самом деле связана с тем парнем, который платил им зарплату. Мы попытались встретиться с ними на заправке, но они не появились. Мы катались до четырех утра, но так их и не нашли. Либо мы друг друга не поняли, либо они нас просто избегали[48].

Я всюду таскал с собой пистолет. Мы с Лил Крисом постоянно ходили на стрельбище – я хотел научиться стрелять, потому что знал, что происходит какая-то дичь. Может, мы курили слишком много травки. Как-то раз, когда мы с Крисом были на стрельбище, туда пришла целая куча головорезов и вылупилась на нас. Нас было двое, а их девятеро, и мы находились на стрельбище с настоящим оружием. Мне показалось, что это самое лучшее место, чтобы кого-нибудь пришить, и решил, что они нас выследили. Оказалось, что мы просто попали в плохой район, а пялились они на нас потому, что мы были единственными белыми. У меня была паранойя.

Так вот, наступил день моей свадьбы, а от тех ребят не было никаких вестей. У нас с Шэнной была свадьба в тематике «Кошмара перед Рождеством» – а чего она не знала, так это того, что я шел к алтарю с пистолетом в кармане пиджака. Я пришел с оружием на собственную свадьбу. В числе гостей были байкеры в цивильной одежде, и у половины моих шаферов тоже было оружие. Там были киллеры в костюмах, которых никто никогда не видел.

«Кто эти парни, Трэвис?» – спросила Шэнна.

«Да так, мои друзья, которые решили прийти на свадьбу». А один из приятелей Шэнны был из другого байкерского клуба.

Так вот, на моей свадьбе лицом к лицу оказалось два байкера из враждующих байкерских клубов – и это могло бы закончиться кровопролитием. К счастью, все вели себя почтительно и сдержанно.

Я в тот день принял слишком много таблеток и был практически не в себе. Я старался держать себя в руках, потому что собралось около трехсот гостей, включая Марка, Тома и моего отца. Я подошел к алтарю с пистолетом в кармане. Мой сын Лэндон бежал за мной по проходу в таком же костюмчике, как у меня, только маленьком, – и всё, о чем я мог думать, – это как будет ужасно, если с ним вдруг что-нибудь случится. Это был самый тяжелый вечер в моей жизни – как нам вообще удалось в такое влезть? Двое моих лучших друзей весь вечер присматривали за Лэндоном. В глубине души я ждал, что начнется стрельба[49].