Читать книгу "Попаданка для ректора или Звездная невеста - Лариса Петровичева"

«Если бы захотел — был бы здесь. Давно был бы. Потому что когда люди чего-то хотят по-настоящему, их невозможно остановить».

Внутренний голос сконфуженно умолк и больше не задавал вопросов.

Постепенно мир вокруг менялся. Травы серели и сохли, их мягкие линии становились колючими и ломкими, почва желтела, и дорога в конце концов стала каменистым руслом иссохшей реки. Теперь идти приходилось друг за другом, по цепочке: Сергей пошел последним, словно ожидал нападения. То тут, то там из рыжей окаменевшей глины выглядывали белые завитки ракушек, хищно изогнутые рыбьи кости и оскаленные черепа каких-то жутких существ. Если этот мир был порожден чьим-то разумом, то Лиза не хотела бы встретиться с этим человеком.

Но путь по руслу среди черепов был недолгим — вскоре вся компания вышла на берег моря, покрытый сверкающим белым песком. Солнце спускалось к закату, волны с негромким шуршанием набегали на берег, переговариваясь между собой. Чувство тягостной обреченности, овладевшее всеми и заставлявшее опускать голову все ниже и ниже под невидимым ярмом, куда-то ушло, растворилось: Лиза подумала, что ей невероятно легко. Казалось, она готова оттолкнуться от песка и взлететь туда, где в темнеющей синеве вызревали крупные звезды.

— И что теперь делать? — поинтересовался Сергей. — Нас сюда не просто так привело.

Анна без затей села на песок и сказала:

— Пока будем отдыхать, Сереж. Мало ли, что там впереди?

— Вдруг война, а мы устамши, — поддакнул Филин. Опустившись на песок, он спросил: — Вам пить хочется? Или есть?

Ребята недоуменно переглянулись, поймав себя на том, что они провели полдня в стране Царя-Ворона и не проголодались, и не испытывают жажды. Лиза испуганно посмотрела на Филина и спросила:

— И что это значит? Мы тоже умерли?

У нее даже в животе похолодело от страха. Что, если все уже закончилось, они попали в какую-то разновидность ада, и уже ничего нельзя исправить?

— Скорее всего, тут время идет иначе, — Филин довольно улыбнулся и сказал: — Я в начале года хотел все бросить и уехать на Клостонский рай. На пляже валяться. Ну вот он и пляж.

Филин снял ботинки и носки, подвернул брюки и сразу же стал похож на самого обыкновенного туриста, который наконец-то добрался до желанного моря.

— Советую вам отдохнуть, друзья мои, — произнес Филин. Сунув руки в карманы, он закрыл глаза, подставив лицо теплому ветру с моря, и добавил: — Скоро денница, сын зари, снова упадет с неба. Боюсь, тут тогда станет слишком жарко.

Звезда, вспыхнувшая над морем, была пронзительно-желтой.

Лиза поднялась с песка и, приложив ладонь козырьком ко лбу, стала смотреть: вот от желтого варева отделяется тонкий оранжевый хвост, вот он растет, и звезда становится стремительно летящей кометой. Вечернюю тишину наполнил низкий гул — сперва далекий, почти неразличимый, он постепенно усиливался. Сиреневые вечерние сумерки испуганно отступали, озаряясь золотым маревом, и наконец на пляже стало светло, словно в самый яркий и солнечный полдень.

Свет был ледяным. Он пронизывал насквозь, почти растворяя в себе. Пытаясь спастись и хоть как-то закрыться от него, Лиза зажмурилась, отчаянно понимая, что это бесполезно.

Но потом стало темно. Тьма была спасительной и прохладной, тьму наполняло хлопанье вороньих крыльев и запах свежести, который возникает после грозы. Почувствовав прикосновение к запястью, Лиза открыла глаза и увидела Анну — та слепо смотрела куда-то вперед, и Лиза с ужасом поняла, что Колючка действительно ничего не видит.

— Ань, я тут, — она сжала руку подруги, и Анна едва не расплакалась от облегчения.

— Я тут, — повторила Лиза. — Держись за меня.

Она огляделась. Прежде спокойный белоснежный пляж сейчас напоминал выжженное поле боя, вспаханное гусеницами невидимых танков и истоптанное незримой пехотой. Песок стал черным. То тут, то там из него торчали какие-то исковерканные железки, изуродованные потроха неизвестных механизмов, обломки и осколки. Пальцы Анны вздрогнули, сжимая руку Лизы еще сильнее.

— Что это было? Взрыв, да? — Анна старалась говорить спокойно, но в глубине ее голоса звучала нервная дрожь. Зато Лиза с радостью отметила, что белый туман в глазах Анны стал развеиваться — значит, зрение скоро вернется, и вряд ли Колючке понравится то, что она увидит.

— Я взрыва не слышала, — призналась Лиза. — Но тут такое творится…

Она не успела описать Анне новый вид пляжа: откуда-то справа совершенно дурным голосом заорали:

— Девки! На землю!

Голос был подозрительно похож на голос Сергея. Лиза не стала разбираться — толкнула Анну на песок и рухнула рядом, закрывая голову.

Они успели вовремя: Лизе казалось, что она еще падает — а в спину уже ударил тяжелый пылающий кулак. Сверху посыпалось какое-то металлическое крошево, что-то весьма ощутимо стукнуло по затылку. По спине разливалась боль. Кажется, Сергей кричал. Кажется, воздух был наполнен птичьими криками и низким воем, пробирающим до самого нутра. Лиза все сильнее утыкалась лицом в грязный песок, словно хотела закопаться в него, спастись от неминуемой гибели.

Она не знала, сколько времени прошло. В какой-то момент Лиза просто обнаружила, что на пляже вновь воцарилась тишина — в следующий миг кто-то потянул ее вверх и поставил на ноги.

— Все, глаза можно открывать, — услышала она знакомый насмешливый голос, и Лизу легонько похлопали по щеке.

Свет резанул по глазам так, словно Лиза минимум неделю просидела в темном погребе. Когда боль прошла, а слезы перестали течь, Лиза увидела Лаверна, который осторожно поднимал из песка Анну. Щегольский костюм фейери превратился в обгорелые лохмотья, но Лиза поймала себя на совершенно неуместной мысли, что даже эти лохмотья смотрятся невероятно элегантно.

Из-за громадного куска металла, изъеденного дырками так, словно он попал под обстрел, показался Сергей — староста ошалело смотрел на Лаверна, и его правая рука то сжималась в кулак, то разжималась. Фейери стряхнул с плеча Анны песчинки, обернулся на Сергея и миролюбиво сказал:

— А, и ты здесь!

Сергей подошел, встал так, чтоб закрыть собой Анну, и ответил:

— Где мне еще быть. Это обломки лайнера, да?

Фейери посмотрел по сторонам, оценивая то, что произошло на берегу, и сказал:

— Да, похоже на то. Оказалось, Царь-Ворон отложил яйцо в заместителе Филине — и вылупился в самый неожиданный момент.

— А где Филин? — спросила Анна, растерянно озираясь по сторонам. Сергей махнул куда-то вправо, туда, где на месте пальм торчали дымящиеся пеньки, и ответил:

— В последний раз я видел его вон там.

Лицо Лаверна скривилось в гримасе презрения, но Лиза была уверена, что за этим презрением скрыта глубокая, почти детская обида. Царь-Ворон все это время был рядом, следил за каждым шагом, а Лаверн, при всем своем могуществе, так и не заметил его. Есть, от чего обижаться.