Читать книгу "Побег при отягчающих обстоятельствах - Татьяна Алюшина"

«Может, поплакать с горя над судьбинушкой?» – подумала Вика и уснула.

Егор прочитал все письма и перечитал еще раз.

И еще раз.

Он смеялся над ее забавными шутками, удивлялся и восторгался ее хлесткой, веселой манере писать. Отметил, что ни в одном письме она не написала о своей беременности прямо, так, намеками, может, опасалась, что прочтет кто-то посторонний, когда письма стали возвращаться к ней, или просто не хотела выступать в роли навязывающейся или ожидающей немедленного предложения женщины.

Почувствовав надвигающуюся головную боль и горечь во рту от выкуренных сигарет, он решил выйти на участок и сделать несколько упражнений, точно зная, что они помогут трезво взглянуть на обстоятельства, без лишних эмоций.

Отключившись от всего внешнего и сосредоточившись на каждом движении, он не заметил, как пробежало время. В реальность его вернул Степка, вышедший из дома в одной пижаме и тапках.

– Папочка, а ты меня этому научишь? – звонко в утренней тишине спросил Степка.

– Обязательно! – пообещал Егор и завершил последнее упражнение.

Он подхватил сына на руки и расцеловал в обе щеки.

– Мы с тобой обязательно будем заниматься, но начнем через годик, а потом найдем тебе учителя. А сейчас скажи мне, почему ты выскочил на улицу раздетым?

– Просто так! – ответил Степка. – Мама спит, дядя Денис спит, я во всех комнатах был и нашел его, а тебя не нашел!

– Ладно, разведчик, идем завтракать! – засмеялся Егор, прижимая Степана к боку.

– Идем – неправильно! – хохотал Степка. – Ты идешь, а меня несешь, значит, я не иду, а несусь!

– Несусь – это из другой оперы, ребенок!

– Опера – это где поют! – объяснило дитя.

– Правильно! – согласился Егор и спросил: – Что будешь на завтрак?

– А тортик остался? – с надеждой поинтересовался ребенок.

– Да полно! Но это неправильное питание.

Егор, войдя в кухню, поставил Степку на стул возле стола.

– Это самое правильное дневрожденческое питание! – подкрепил свое утверждение, хлопнув ладошкой по столу, Степан.

– Праздник-то был вчера! – не согласился Егор, посмеиваясь.

– Если остался тортик, значит, все продолжается! – объяснял отцу Степан.

Господи, какое же это счастье! Вот так балдеть утром, разговаривая с любимым, умным, задорным сыном! А впереди целый выходной день, и можно слушать его, смотреть на него, узнавать, познавать его привычки!

Какое же это счастье!

У Егора было просто замечательное, распрекрасное настроение!

Да, к черту муть и глупости! Разберемся! Главное, у него есть Степан!

Но оказалось, что провести день с сыном не удастся. Проснувшийся Денис присоединился к их праздничному завтраку и огласил распорядок дня, первым пунктом которого стоял его отъезд в Москву вместе со Степкой и всей кучей его подарков.

– Зачем Степке-то с тобой ехать? – не понял Егор. – Поедет с Викой вечером.

– Мало ли что, может, ей уматывать придется или покрутиться по Москве да по пробкам. Вчера эти орлы наверняка записали номера всех увиденных ими машин, в том числе и «ровера».

– Могут возникнуть сложности? – насторожился Егор.

– Вряд ли, но подстраховаться не лишне всегда. Да и у Вики руки будут развязаны, если что.

– Может, тогда нам стоит сейчас всем уехать?

– Нет, – возразил Денис. – Пока вы здесь сидите, они посидят в машине, и у меня на троих резвых ребяток в Москве будет меньше.

– Подожди, подожди, друг мой Лаврентьев, а не сводничеством ли ты сейчас занимаешься? – спросил подозрительно Егор.

– Ни боже упаси! И в мыслях не было! – изобразил возмущенную невинность Денис. – Но раз зашла об этом речь, то думаю, что побыть в спокойной обстановке и поговорить вам не мешает.

Вика проспала отъезд Степки с Денисом.

Степан все порывался пойти к мамочке и попрощаться, пробираясь по лестнице на второй этаж, но мужики вылавливали его по очереди, удивляясь прыткости и изобретательности ребенка в попытках проникнуть наверх, и объясняли, что с мамой они увидятся вечером, так что прощаться не обязательно.

Закрывая ворота за машиной Дениса, Егор думал, что поговорить им с Викой действительно надо, как-то сгладить тот осадок на душе от нелепости случившегося с ними тогда, объяснить, может, что-то друг другу. Бог его знает!

Но разговор не получился.

Вика проспала почти до обеда, потом долго плескалась в ванной.

– Будешь обедать? – спросил Егор, когда она спустилась вниз.

– Минуя завтрак? – усмехнулась она. – Буду. А где народ?

За обедом Егор поведал ей план действия, выдвинутый Денисом, в соответствии с которым их сын Степан уже отбыл в Москву.

Вика почувствовала, поняла, что Егор хочет поговорить, продолжив их ночные откровения, но она не могла, просто не могла! Подскочила и почти бросилась мыть посуду.

Что, что, ну что можно обсуждать?!

Весь идиотизм ситуации, которая произошла пять лет назад! Ну, произошла, и что теперь с этим поделаешь?! Нешто утопиться?

Ни-че-го!

В данный момент есть так, как сложилось, и ничего с этим не поделаешь, и не изменить уже ничего, и виноватых не найдешь, как бы ни хотелось их найти!

Чтобы избежать ненужных обсуждений и на корню предотвратить любые попытки Егора поговорить, Вика развила активную деятельность, убирая весь дом снизу доверху, аргументируя свои действия пытавшемуся остановить ее Егору тем, что нельзя же вот так пожить у людей и уехать, оставив беспорядок!

Она вымыла и вычистила всю кухню, рассортировала продукты: что оставить, что взять с собой. Не обнаружив больше никаких дел в доме, Вика ринулась на участок наводить порядок после вчерашнего праздника.

Егор понял, от чего она так активно бежит, и прекратил всякие попытки ее остановить.

К вечеру она так устала и перепачкалась, что ей опять пришлось идти в душ.

– Ну что! – бодрым голосом спросила Вика, спустившись по лестнице в гостиную, добавив к вещам, сложенным для отъезда у входа, свой боевой рюкзак. – Пора уезжать!

Егор пристально посмотрел на нее, помолчал несколько секунд и согласился:

– Да, пора!

И шагнул к ней, взял в кулак ее волосы, собранные в хвост на затылке, запрокинул ее голову и поцеловал.

«А вот этого делать было не надо!» – запоздало подумал он, понимая, что не сможет остановиться! Ох, совсем не надо было целовать Викторию Шалую!

Он не планировал этого! Он не собирался ни целовать, ни соблазнять, ни ошеломлять ее напором! Он просто хотел пресечь ее попытки убежать от всего недоговоренного и от него!