Читать книгу "Абордажная доля - Дарья Кузнецова"

Болели уши. Наверное, я их здорово отморозила, и по-хорошему стоило оказать себе первую помощь, а то будет некрасиво, если я останусь без них.

Но мысль о красоте чем-то мне не нравилась, было в ней что-то неуловимо неправильное. А еще не осталось сил шевельнуть хотя бы пальцем, не говоря о том, чтобы подняться и что-то сделать. Впрочем, странно, что меня вообще хватило на такой переход: никогда бы не подумала, что способна на подобное…

— Надо что-то сделать с твоей рукой, — пробормотала тихо. — Придется по локоть отнимать, жгут-то я наложила кое-как, да и холодно, а там уже точно некроз. А отнимать нечем. И пальцы дрожат, какой из меня сейчас хирург? Ты ее именно так потерял, да? Здесь? Или они опять что-то придумали? Мне кажется, все это выглядит не очень правдоподобно. Лачуга, взрывы… словно мы в каком-то историческом вирткино. И лекарства… тоже надо. Еще обезболивающего тебе, вроде бы в аптечке оставалось, да?..

Говорила я уже сквозь сон, почти бредила. Сознание ускользало, перед глазами плыли черно-красные пятна, которые в какой-то момент слились в разверстую темную бездну небытия — и она меня поглотила.

Проснулась я мгновенно, вдруг, вывалилась в реальность с испуганным вздохом и заполошными мыслями о том, что забыла про огонь, про своего пациента и бессовестно проспала целую ночь, иначе отчего сейчас так светло?..

Однако, открыв глаза, я поначалу себе не поверила.

Я находилась в чьем-то жилье. Необычное, незнакомое, но при этом наполненное привычными и понятными вещами. Просторная светлая гостиная в бирюзовых тонах была умело покрашена так, что создавалась иллюзия толщи воды, а потолок казался ее поверхностью — близкой, пронизанной солнечными лучами. Впрочем, приглядевшись, я поняла, что лучи настоящие: потолок представлял собой большое окно с полупрозрачным голубоватым стеклом. Других окон в комнате не было.

Я лежала на удобном мягком буро-зеленом диване, похожем на подушку из водорослей. У стены стоял стол — светло-серый, гладкий, застеленный огромной светло-бирюзовой скатертью, кажется, связанной вручную какой-то умелицей. Хозяйкой комнаты?

Вдоль одной из стен вытянулась коралловым рифом цепочка шкафов и стеллажей, частью утопленных в стену, частью выступающих, закрытых или заставленных разнообразными безделушками, в основном затейливыми расписными вазочками. Пол устилало темно-синее покрытие с длинным и даже на вид очень мягким ворсом.

Красиво, с фантазией и наполнено ощущением уюта — здесь явно приложила руку женщина, любящая свой дом. Не знаю, как именно я это определила — не только по скатерти, просто… ощущение уюта наполняло комнату, казалось, что хозяйка только-только вышла и скоро вернется, и это непременно окажется добрая и жизнерадостная женщина, может быть, мать большого семейства.

Я села, ощущая неловкость оттого, что вынуждена топтать замечательный ковер тяжелыми грубыми ботинками. Но тут же отогнала это чувство: ощущения и впечатления ничего не значат, здесь явно имеется какой-то подвох. Нельзя забывать, что я совсем не дома, что все это очередное испытание, а значит, легко не будет.

Покрытие под ногами позволяло двигаться тихо; подчиняясь автоматике, бесшумно отъехала в сторону дверь. Я вышла в широкий и достаточно просторный коридор и замерла, принюхиваясь. В воздухе висел какой-то резкий, противный запах, очень знакомый, который я спросонья не могла распознать, а в остальном — царили пустота и тишина. Да и ощущение чьего-то светлого и радостного жилища исчезло, словно мерзкий запах вытеснил его.

За ближайшей дверью обнаружилась кухня, и вот тут первое приятное впечатление окончательно сошло на нет: здесь было чудовищно грязно, полно каких-то объедков, окурков и пустых бутылок. Очевидно, никакой доброй и рачительной хозяйки в этом доме не существовало, она не допустила бы подобного безобразия. Взглянув на погром, я сразу сообразила, чем пахнет: перегаром. Крепким, застарелым, тяжелым.

— Да ладно, — пробормотала недоверчиво. — Не может быть…

Предыдущее приключение помнилось прекрасно, как и его причина: Глеб проходил испытания. Судя по тому, что в прошлый раз мне пришлось его спасать, чего-то подобного можно было ждать и теперь, вот только антураж здорово озадачивал. Положим, помощь солдату, умирающему от ран, в моем представлении вполне сочеталась с предыдущими приключениями и сложившимся образом Кляксы.

Но от чего предлагалось спасать его на этот раз? От алкоголизма?!

— Да вы издеваетесь, — растерянно проговорила я, заходя в следующую комнату.

Это, видимо, был чей-то рабочий кабинет, причем кабинет человека солидного и основательного, может быть, какого-то потомственного банкира или родовитого аристократа или кого-то, умело пытающегося им прикинуться, — темные сдержанные тона, стеллажи с самыми настоящими книгами, среди которых своеобразно, но достаточно органично смотрелся большой голопроектор. А за столом, в удобном глубоком кресле, сидел, вернее, частично лежал на этом самом столе мой пират. Здесь тоже хватало бутылок и окурков, и я со своего места у входа поняла, что источником неприятных запахов является как раз мужчина.

Морщась и зажимая нос, поскольку у меня уже начала кружиться голова от стойкой спиртовой вони, я приблизилась. Только, прежде чем рассмотреть самого Глеба, первым делом открыла окно за его спиной. Из окна, кстати, открывался вид на живописный парк и небоскребы вдали, а сам дом явно был достаточно невысоким. Совсем не бедное жилье.

С наслаждением, жмурясь на солнце, полной грудью вдохнула запах свежескошенной травы — кажется, где-то в парке только что подстригали газон — и волевым усилием заставила себя вернуться обратно, в грязную темную пещеру. Но тяжелые старомодные шторы все-таки отдернула и только после этого обернулась к Кляксе.

Последними штрихами в картине глубокого и давнего запоя оказались перечеркнутый черной траурной лентой портрет миловидной девушки с задорной улыбкой и золотисто-рыжими волосами, накрытый ладонью Глеба, и знакомый мне излучатель в другой руке.

Значит, та самая женщина не бросила его, а умерла?

Я еще раз обвела удручающую картину взглядом и вздохнула. Было противно и, скажем прямо, совсем не похоже на Кляксу. Он казался таким решительным и деятельным, а тут… Я бы скорее поверила, что Глеб станет мстить за смерть любимой, а не вытворять вот это. Сначала пить по-черному, а потом еще подумывать свести счеты с жизнью — и это мой упорный, решительный пират? Да не может быть!

А впрочем, я ведь не знакома с подоплекой. Легко осуждать со стороны, даже толком не зная, что случилось! Не говоря уже о том, что все это может быть очередным видением, не имеющим ничего общего с реальностью.

Я тихонько приблизилась и аккуратно потянула за ствол излучателя. Пальцы мужчины дрогнули, но цепляться за рукоять не стали. Оружие оказалось у меня. Теперь главный вопрос: куда бы его спрятать, пока я буду возиться с хозяином?

Обходя квартиру в поисках достаточно укромного места, сделала пару открытий: во-первых, жилье это не имело выхода, а во-вторых, связь с внешним миром тоже не работала, так что заманчивый простой путь — вызвать коллег из «неотложки» — оказался недоступным. Поэтому оставался другой путь, сложный.