Читать книгу "Сеятели ветра - Андрей Васильев"

– Фон Рут, я приношу вам свои извинения, – немного чопорно, даже где-то торжественно, произнес наставник. – Был неправ. Вы хотели избавить меня и своих соучеников от тех неприятностей, которые, несомненно, вскоре последуют, а я вас не услышал. Это моя вина.

Несмотря на то, что день окончательно перестал быть томным, и каждый из нас понимал, что вечер, пожалуй, тоже ничего хорошего нам не принесет, все дружно сначала посмотрели на наставника, а потом на меня.

– Ух ты! – даже прижала ладони к щекам Миралинда. – Это правда прозвучало?

– С ума сойти, – поддержала ее Сюзи Боннер. – Была уверена, что до подобного не доживу!

– Эраст, запиши нынешнее число в свой дневник, – посоветовал мне Карл. – Я бы на твоем месте каждый год в этот день напивался.

Ну да, диво дивное, иначе это и не назовешь. Ворон признал свою ошибку, да еще и прощения попросил!

Плохо дело. Такие штуки случаются исключительно перед массовыми трагедиями, мировыми катаклизмами и падением небес на землю, с последующими за этим громыханиями и бедствиями.

Проще говоря – теперь я точно не был уверен в том, что увижу завтрашний рассвет.

– Я же обещал вам, что сегодня случится небывалое, – спокойно отреагировал на происшедшее наставник. – Вот, сдержал слово.

– Герхард! – довольно громко крикнул снизу архимаг Туллий и дружелюбно помахал нашему учителю рукой. – Приветствую тебя!

– Здравствуй, Гай, – ответил ему Ворон. – Какими судьбами оказался в нашей глуши? Вроде бы форпостов твоего конклава в наших краях не имеется? И зачем тебе столько сопровождающих?

– Ты все неверно понял, друг мой, – заулыбался мой бывший наниматель. – Это не они меня сопровождают, а я их. Да-да, вот так разложились карты.

– Чудные дела творятся в этом мире, – вздернул брови Ворон и оперся двумя руками на камень стены. – Архимаг, ключевая персона в магическом мире – и у кого-то на посылках?

– Не передергивай, дружище, – шутливо погрозил пальцем мастер Гай. – Не на посылках. Просто меня попросили о помощи, вот и все. Заметим отдельно, что эта просьба последовала не просто так. Увы, мой дорогой Герхард, твой скверный характер известен всему Рагеллону, причем разговоры о нем небезосновательны. Репутация, друг мой, репутация, вот что определяет существование мага на белом свете. Потому иерархи Ордена Истины и обратились ко мне, попросив взять на себя обязанности… Мммм… Назовем это так – парламентера.

– Или как к наиболее умелому из магов? – жестко уточнил Ворон. – К тому, кто сможет оказать военную помощь, если я откажусь выполнять то, что мне будет предложено?

– Не без того, – с легкостью признал его правоту мастер Гай. – Герхард, это жизнь. Она отличается от наивных рыцарских романов, которыми ты зачитывался в библиотеке замка Терье, где мы с тобой провели столько незабываемых лет тогда, когда сами были подмастерьями. Да и потом мы на подобные темы беседовали неоднократно. В последний раз, если не ошибаюсь, после того как мы чудом выбрались из подземелий Змеиного острова? Тех, в которых я чуть не погиб из-за твоей расхлябанности.

Против своей воли мы заулыбались. Наш учитель читал рыцарские романы? Даже Гелла, особа возвышенная и романтичная, считала их наивным бредом, на который не следует тратить время.

А я задумался вот о чем – тот ящик с книгами, что был откопан мной в куче хлама, он, часом, не Ворону ли принадлежал?

– Ты путаешь, Гай, – усмехнулся наставник. – Согласен, я всегда был порядочным раздолбаем, но в тот раз моей вины не было совершенно. В подземельях тебя подвела банальная жадность. Зачем ты начал ковырять кинжалом глаз золотой змеюки? «Алмазы, алмазы». Эви ведь предупреждала тебя, что это, скорее всего, не просто статуэтка из драгоценного металла, а идол. Сиречь – символ бога, пусть даже и давно покинувшего этот мир.

– Слушать ваши воспоминания довольно интересно, но они не более чем пустая трата времени. – Один из представителей Ордена Истины скинул с головы капюшон. Впрочем, он мог этого и не делать, мне достаточно было лишь услышать его голос, чтобы понять, кто стоит перед нами. – Мы здесь не за этим.

– Ох ты! – хлопнул себя ладонями по ляжкам Мартин. – Никак Форсез? Великие боги, это кто ж тобой так распорядился?

Он не входил в число тех, кому мы рассказали о том, что случилось с нашим бывшим соучеником, потому искореженный лик Виктора для него был в новинку, как и для доброй половины тех, кто стоял на стене. Впрочем, ради правды следует заметить, что те, кто знал о произошедшем, и то скривились. Очень уж свежеиспеченный чернец мерзко выглядел.

– Тварь из Бездны, – удостоил ответом Мартина Виктор. – Но случилось это по вине одного из вас.

– Ты сам выбрал свою судьбу, – возразил ему наставник. – Повторю тебе то, что минутой ранее говорил архимагу Туллию – не следует перекладывать собственные ошибки на чужие плечи, это недостойный поступок. Я в курсе того, что случилось, и полностью с тобой не согласен.

– Мне безразлично то, что вы думаете, – равнодушно сообщил Форсез. – Я здесь не за этим. У меня другая миссия.

– Так изложи то, зачем пришел, – предложил Ворон. – В самом деле – что мы тратим время? Скоро ужин, да и холодать начинает. Приступай, Виктор, я готов тебя выслушать.

А я тем временем смотрел не на них, а на Агриппу. Впрочем, он тоже меня заметил, и по его лицу было ясно, что он очень, очень зол. Подозреваю, что окажись я сейчас рядом с ним, то мало бы мне не показалось. Впрочем, я и сопротивляться бы не стал. А смысл? Когда виноват – тогда виноват.

Форсез тем временем достал откуда-то из рукава пергаментный свиток, неторопливо распрямил его и громко возвестил:

– Высшие иерархи Ордена Истины, руководствуясь законами и властью, врученной им всеми владыками земными, обвиняют тебя, маг Герхард Шварц, также именуемый «Ворон», в злодеяниях, противных людской натуре. В вину тебе вменяется черная волшба, запрещенная во всех землях Рагеллона, смертоубийство, измена роду человеческому, а также оборотничество.

– А растление малолетних? – перебил Виктора Гарольд.

– Что? – как мне показалось, немного растерялся наш бывший соученик.

– Ну малолетних наш учитель растлевал? – пояснил Монброн, а после еще и жестом показал, что он имел в виду. – Просто без этого список неполный выходит. Недостаточно убедительный. Убийства, волшба… Как-то слабовато. А вот если растление – то это да, это прямо гнусь какая! Первостатейная!

Осознавая всю неприятность ситуации, мы все равно не смогли удержаться от смешков.

– Остроумно, – без тени улыбки произнес Форсез. – Считай, Монброн, что ты только что заработал себе казнь колесованием. Насмешка над Орденом Истины – большая провинность, которую без наказания оставить нельзя.

– Вот тебе и раз! – озадаченно почесал в затылке Гарольд. – А я думал, что меня сожгут!

– Смерть – это тоже награда. – По лицу Форсеза пробежала мгновенная судорога. – И ее надо заработать. Орден учитывает все, что делалось, делается и будет сделано. Я бы добавил к этому «помни о моих словах», но в этом уже нет смысла.