Читать книгу "Сами мы не местные - Юлия Жукова"

Алтонгирел:

— Так темно уже!

Азамат:

— Я не взял с собой никакой подходящей одежды…

Я начинаю ржать.

— Совместите свои ответы, и получится универсальное решение. Чем же плохо, что темно?

— Понятно, чем. Не видно, куда ныряешь, — хмурится Алтоша.

— Да тут наверняка есть какое-нибудь место, где все купаются. Там и дно расчищено, ни во что не врежешься.

Алтоша хмурится ещё сильнее, но всё-таки подходит к хозяину двора спросить, где тут купаются.

— А зачем тебе ночью одежда? — тем временем интересуюсь я у Азамата. — Не видно ведь ничего.

— Это тебе не видно. Ты, уж извини, несколько хуже видишь, чем мы, — вздыхает он.

Я пожимаю плечами.

— Если уж так стесняешься, ну надень трусы, и вперёд.

— Да трусы-то ладно, там стесняться нечего. Мне наоборот футболку надо, шрамы прикрыть. А я набрал с собой приличных рубашек, в них плавать неудобно.

Вопрос «зачем?» задавать бессмысленно. Азамат почему-то считает, что в рубашке на пуговицах он выглядит лучше, чем в рубашке без пуговиц. Поскольку моё мнение по данному вопросу (что лучше всего он выглядит совсем без рубашки) считается предвзятым, я давно перестала поднимать эту тему.

— В конце концов, у вас всё-таки не инфракрасные камеры в глазу. А ночи тут должны быть темнее, чем в Ахмадхоте. Никто тебя не разглядит. А если специально присматриваться будут, сами виноваты. И вообще, я надеюсь, мы найдём уединённое местечко, где больше никого не будет.

— Это вполне вероятно, — сообщает вернувшийся Алтонгирел. — Трактирщик говорит, что здесь весь берег пологий и песчаный, а в километре вправо есть дамские заливчики.

— Это что значит?

— Мелкие. Для тех, кто плавать не умеет.

— А что, неужели у вас бывает, что кто-то не умеет плавать? — поражаюсь я. У диких муданжцев это, по-моему, должно быть врождённым.

— Женщины, — пожимает плечами духовник. — Если они, конечно, не рыбачки. А что, хочешь сказать, что ты умеешь?

— Умею! — гордо сообщаю я. Эти муданжские женщины — просто идолы какие-то. И даже не деревянные. — Правда, небыстро, но далеко.

Духовник поджимает губы, а вот Азамат приободряется. Видимо, думал, что придётся со мной в лягушатнике плюхаться.

В общем, купаться мы всё-таки идём. Чуть вбок от деревни, но не доходя «дамских заливчиков». Ночь влажная, горячая, правда с запада подувает свежий ветерок. У Азамата есть фонарик, но когда мы выходим на пляж, он его выключает. Воду находим на ощупь — и правда ужасно темно. Она совсем тёплая, даже теплее воздуха. Людей вокруг ни души. Видимо, работает принцип, что местные жители курортных местечек не купаются. Мы оставляем одежду в кустах на берегу и шлёпаем в воду, Алтонгирел чуть поодаль — батюшки, неужели догадался Азамата не смущать? Азамат заходит едва-едва по колено и сразу ложится, а дальше уже по-крокодильи.

Через некоторое время мои глаза привыкают к темноте достаточно, чтобы отличать, где берег, а где горизонт. При некотором напряжении я вижу на фоне горизонта стройную фигуру Алтонгирела, который всё никак не окунётся — бредёт примерно по пояс, шипит, чертыхается… Я-то уже примкнула к дорогому супругу в ползучем способе передвижения, поскольку в воде существенно приятнее, чем на воздухе — ей-то положено быть мокрой и горячей.

Чуть поглубже мои руки начинают то и дело натыкаться на что-то, а вернее, что-то начинает натыкаться на меня. Не камни, не коряги, не водоросли…

— Азамат, а что это такое на дне, тычется всё время?

— А это рыбки. Ты их вспугиваешь, а они от большого ума пытаются у тебя под руками спрятаться. Если хочешь, могу поймать…

— Да я всё равно не увижу, — я подползаю к нему поближе и говорю в самое ухо так тихо, как только могу: — Давай Алтошу обрызгаем!

Азамат кивает — его волосы провозят мне по носу. Потом он тянет меня за руку, и мы бесшумно ползём вперёд. Примерно за метр до цели Азамат меня мягко останавливает, а потом отсчитывает пальцем по моей руке: раз, два, три! И мы устраиваем локальное цунами.

Боже, какой Алтоша поднимает визг! Я так не хохотала с тех пор, как он меня опоил на корабле.

— Смотри не захлебнись, — мрачно комментирует он, успокоившись. Зато наконец пускается вплавь, хоть и со вздохом.

И тут всходит луна, о которой я благополучно забыла, планируя ночное купание. Это Вторая луна, в Ахмадхоте она появляется чуток заполночь, а здесь не знаю… Перелёты сбивают меня с толку. По идее, мы сейчас на пару меридианов к востоку от столицы, но я не знаю, сколько их на Муданге всего, а официальных часовых поясов тут никто не вводил. Между Первой и Второй луной есть зазор часа в два, потому я и забыла про ночное светило. А вот Вторая и Третья луны пересекаются на небе минут на пятнадцать, и садится Третья луна на самом рассвете. Так что темно теперь уже не будет. Ладно, притворяемся, что так и было задумано. В конце концов, Азамат сам должен был сообразить, я-то что…

Оборачиваюсь на него — рожа довольно кислая.

— М-да, я думал, луна позже взойдёт. Не рассчитал…

Он поглубже вдыхает и ныряет. Мы уже довольно далеко отплыли, я едва достаю до дна. В свете луны стали видны острова, и по-моему, они не очень далеко. Азамат выныривает и гулко отфыркивается, как кит. Я решаю последовать его примеру, ныряю до самого дна, а когда возвращаюсь на поверхность, мужики страшно ржут.

— Вы чего?

— Зачем ты так щёки надуваешь?

— Ну как, воздуху-то надо набрать!

— А почему в щёки? — покатывается Азамат.

— Потому что в глотке он у меня не держится, и стоит чуть поглубже нырнуть, сразу выходит весь!

Они хохочут, как дети. Алтоша откидывается на спину и колотит ладонями по воде, Азамат наоборот по максимуму погружается, и булькает оттуда. Я хмыкаю, задираю нос и гребу к острову.

Поскольку плаваю я и правда медленно, мужики не сразу понимают, что я куда-то направилась, а когда догоняют, до острова и до берега уже примерно одинаково.

— Лиза, ты куда? Ты что, обиделась? — Азамат, как всегда, закладывается на худший вариант. Между прочим, неплохая стратегия: от его виноватого взгляда я растаю, даже если в самом деле обижусь.

— Нет, я просто на остров плыву.

— Зачем?

— Просто так. Остров. Прикольно.

Смотрит подозрительно.

— Ты точно не обиделась?

Понятно, теперь пока его не потрогаешь, не отстанет. Азамат вообще очень падок на прикосновения. Муданжцы в большинстве своём недотроги, у них очень мало физических контактов в культуре. Рукопожатий нет, похлопывание по плечу унизительно, обнимаются раз в сто реже, чем у нас, целуются вообще только женатые или близкие к тому, за руку водят только детей, ну и так далее. Я до сих пор считала, что не люблю, когда меня трогают без нужды. С подругами обычно не целуюсь, от бабушки в детстве уворачивалась… Однако местные порядки даже для меня чересчур прохладные. А Азамат ужасно ласковый. Если бы он вырос на Земле, он бы, наверное, был из тех людей, которые во время разговора вцепляются собеседнику в коленку и гладят по плечу. К счастью (а я этого терпеть не могу), он вырос не на Земле… Впрочем, он-то мне всегда приятен, это я так.