Читать книгу "Долина драконов. Книга вторая. Магическая Экспедиция - Елена Звездная"

Отвинтить не получилось. Владыка молча забрал у меня кружку, сам свинтил крышку, и передал мне обратно кружку с теплым малиновым чаем, скептически заметив:

— Все-таки ревешь.

— Просто… не ожидала. Спасибо, — прошептала я.

— Чего ты не ожидала? — вновь возвращаясь к процессу вливания магии, поинтересовался Гаррат. — Нормальное чисто мужское проявление заботы о матери своих будущих детей.

И мне как-то даже чай пить расхотелось. Особенно если учесть, что говорил Вачовски отнюдь не тихо, и слышала половина телеги. И нет ничего удивительного, что, держа кружку, мне очень-очень вот просто очень хотелось выплеснуть ее на чьи-то зеленые уши!

— Ты чего? — заметив мой злой взгляд удивился дракон. И добавил: — Вкусняшечка, должен сказать ты вообще как-то странно реагируешь на любое упоминание о детях. Понимаю, ты еще маленькая и все такое, но не переживай — не соблазнил сегодня, соблазню завтра, я настойчивый, упорный и в целом осознай уже — ты моя, остальное просто детали. Пей чай давай, пока не остыл. Нет, я конечно нагреть смогу, если что, но боюсь спалить этот теплобережник, а миссис Иванна очень просила поберечь ее любимую кружку.

И тут кто-то с передних рядов язвительно поинтересовался:

— Так это, господа, у нас скоро свадебное торжество намечается?

Вопрос был с явной издевкой и все начали посмеиваться, ровно до слов Владыки:

— Гренович, как любезно с твоей стороны предложить отпраздновать нашу с лакомкой свадьбу в твоем родовом замке. Слушай, не ожидал. Признателен, правда. Короче так, с ближайшего постоялого двора отправишь письмо предкам, свадьба ожидается человек на триста, весь университет пригласим, платье моей сладенькой пошьете самое дорогое, стол накрыть такой, чтобы ломился. Вопросы есть?

Я как и все посмотрела на студента Венара Греновича, он с неожиданной мольбой на меня. Суть просьбы была кристальна ясна, и означала — «Не соглашайся выйти за него замуж!».

— И не надейся, — насмешливо ответил на его невысказанную просьбу дракон, — она еще не в курсе, но у нее уже ни шанса отвертеться. Так что начинай писать письмо, не затягивай.

У Греновича лицо стало несчастным настолько, что даже мне, неоднократно подвергавшейся его насмешкам, стало парня жаль.

— Не надо ничего писать родителям, — сделав глоток чая, сказала я.

И принялась есть пирог, наблюдая за пантомимой Владыки, которая недвусмысленно намекала все более бледнеющему Греновичу, что собственно Владыка с ним сделает, если тот не напишет. Решив прекратить издевательство над студентом, негромко сказала:

— Мне не нравится замок баронов Греновичей.

И получила неожиданно два укоризненных взгляда, первый ожидаемо от дракона, второй неожиданно от самого Греновича.

— И чем это тебе мой замок не нравится?! — возопил, как оказалось оскорбленный в лучших чувствах парень.

На этом я решила, что просто умываю руки и пусть сами разбираются.

После чего, под ожесточенный спор между Греновичем и почему-то влезшим в разговор Волковым о том, чей замок лучше, а род хлебосольнее, я доела свой завтрак, с наслаждением выпила весь чай, с благодарностью вернула кружку Владыке, чьи уши все еще оставались двумя аккуратно скрученными валиками, достала свой рюкзак, устроилась на нем как на подушке, разместив руку на горгулье и просто вырубилась.

Сначала все было просто замечательно, в какой-то момент меня даже укрыли, и стало еще замечательнее, потому что теплее, но вот затем повозку почему-то тряхнуло и несмотря на шапку, в ушах засвистел ветер.

Отстраненно подумала, что профессор Ивас ускорил телегу, пытаясь догнать профессора Этраса, который вечно норовил умчать вдаль, оставляя преследователей образно выражаясь «глотать пыль из-под колес», но тут почему-то раздался вопль магистра Этраса:

— Вачовски, немедленно прекратить безобразие!

Телега вдруг стала двигаться гораздо плавнее, и от чего-то скрипеть перестала совершенно, и я решила было что Владыка прекратил уже не знаю какое безобразие, но тут взревел профессор Ивас:

— ВАЧОВСКИ!

— Тихо, я сказал! — мгновенно отозвался тот. — У меня вкусняшечка спит, еще разбудите. И вообще, ваше дело сидеть и задавать направление движения, вот и задавайте молча, без паники.

— ВАЧОВСКИ!!! — втрое громче заорал магистр. — Немедленно прекратите левитировать телегу!

«Не левитируем — и то хлеб» — вспомнилось вдруг мне.

В следующее мгновение я открыла глаза и села ровнее.

В последующее за следующим мгновением, поняла, что абсолютно все в телеге в полнейшем, но молчаливом ужасе смотрят на меня. Все, абсолютно. Включая профессора Иваса.

А потом мимо пролетела ворона. Она почему-то удивленно каркнула, приноровилась некоторое время лететь рядом с нами, своими криками выражая все свое возмущение по поводу неправедно занятого нами воздушного пространства, и улетела, похоже жаловаться соплеменникам или еще кому-нибудь. А мы продолжили лететь. По дороге, да. В смысле над дорогой и вровень с верхушками деревьев. А это были деревья Горлумского уже леса, в смысле от сюда все телеги и всадники внизу очень муравьев напоминали.

— Просто вопрос, — гулко сглотнув, после взгляда за борт телеги, произнесла сонная я, — а вы знаете как потом опустить нас?

Владыка, уши у которого медленно, но верно возвращали прежний размер, неожиданно крепко задумался. Иллюзия Вачовски соответственно тоже.

— Твою ж мать! — простонал осознавший происходящее Ивас.

Но паниковал магистр всего секунду, затем началось:

— Радович, за руль! Студенты, увеличиваем энергетическое вливание в десять раз, для поддержания левитации. Вачовски! Вы… грынг здыхатый! — скатился до оркских ругательств Ивас, но тут же исправился и мрачно произнес: — Вы тащитесь сюда и будете спешно изучать основы левитации, чтоб вас!

То есть по факту, расплачиваться за выходку Владыки пришлось мне, потому как рулевой на порядок больше энергии тратит, чем пассажиры. Одарив несколько виноватого дракона очень «благодарным» взглядом, я потащилась на место рулевого, Ивас, пересел на служебное кресло, и указал на соседнее подошедшему следом Вачовски.

Мне особо не было слышно, о чем они говорили и чему Ивас учил Владыку Долины драконов, потому как стоило взяться за рычаг управления телегой, в висках тот час же застучало, перед глазами пошли разводы, а укоризненные взгляды всех пролетающих мимо птиц почему-то начали восприниматься исключительно на свой счет. Правда не всем птицам пришлось не по нраву наше вмешательство, так стая довольно упитанных гусей, осознав, что нам с ними по пути, нагло расселась по краям телеги, тем самым утяжелив ее и не обрадовав всех нас. Их примеру попытались последовать утки, но Берингер, используя заряд родового артефакта шарахнул в них молнией. Утки торопливо умчались прочь, под задорный гогот даже не дрогнувших гусей.