Читать книгу "Лики Поднебесной - Артем Корсун"

Наряду с характерными для средневековья рассказами о чудесном и волшебном разрабатывались и авантюрные сюжеты, характерные для европейского плутовского романа, любовно-эротические темы, напоминающие «Декамерон», и судебные повести, предваряющие европейский жанр детектива. Много подражаний вызвал также фантастический роман-эпопея «Путешествие на Запад» — обработанные легенды о путешествии монаха в Индию.

Но, как мы уже сказали, вершиной культурного достижения эпохи Мин был роман. И одна из захватывающих литературных загадок этого времени связана с популярнейшим романом «Цветы сливы в золотой вазе».

В самом конце XVI и в первые годы XVII столетия образованная публика Великой империи Мин, как официально именовался тогда Китай, зачитывалась новым и необычным романом. Произведение это создавалось в течение нескольких лет и было завершено к 1596 году. Достаточно долго роман ходил по рукам в рукописи. Им зачитывались, обменивали одну его часть на другую. Он расходился в списках и за большие деньги, несмотря на то что к тому времени в Китае книги печатались тиражами в 2–3 тыс. экземпляров. До наших дней сохранилось рекордное количество его рукописных копий, хотя он состоит из 100 глав и порядка миллиона иероглифов. Впервые он был отпечатан с деревянных досок около 1610-го. Второе издание появилось после 1617 года. Именно оно донесло до нас наиболее раннюю версию романа.

Называлось это произведение «Цзинь пин мэй» — «Цветы сливы в золотой вазе». Это был эротико-бытописующий роман, наиболее оригинальный, самый загадочный и скандально знаменитый из великих романов средневекового Китая. «Цзинь пин мэй» входил в четверку китайских великих классических романов[35] до создания «Сна в красном тереме». Это первый китайский роман реалистического свойства, да еще и с эпизодами настолько откровенными, что некоторые считают их близкими к порнографии. Он считался настолько неприличным, что полная публикация его запрещена в Китае до сих пор.

Как бы предуведомляя своим появлением о «конце прекрасной эпохи» Мин, «Цзинь пин мэй» явился первым в Китае авторским романом, т. е. представил собою первый вполне оригинальный образец высшей формы литературного творчества, странным, даже мистическим образом совпавший по времени появления на свет с произведениями таких гигантов новоевропейской литературы, как Шекспир и Сервантес. И так же, как с этими славными именами, с ним связана проблема авторства. Имя свое автор романа скрыл под до сих пор не разгаданным псевдонимом Ланьлинский Насмешник (Ланьлин сяо сяо шэн).

Роман читался на одном дыхании, весело, псевдоним автора — Ланьлинский Насмешник — также побуждал к веселью. Дело в том, что Ланьлин — это уезд в восточной провинции Шаньдун, славившийся своим вином. Для любого китайца ланьлинец — прежде всего веселый пьянчужка, острослов, дерзкий во хмелю насмешник.

Вообще, этот псевдоним сплошным покровом окутывают легенды. Вот одна из них.

Некто принес превосходную рукопись издателю. Тот потребовал указать фамилию и имя автора. Однако писатель в ответ только молчал и улыбался. «Вы лишь смеетесь и ничего не отвечаете!» — начал сердиться издатель. Тогда незнакомец взял кисть и написал на титульном листе — «Насмешник». Его собеседник не унимался: «Припишите хотя бы откуда вы родом!» Автор глянул в окно, увидел вывеску гадальщика из Ланьлина и, недолго думая, поставил название этого уезда перед псевдонимом. Так родился великий и таинственный Ланьлинский Насмешник.

С одной стороны, безымянного автора называют «знаменитым мужем» (мин ши) своего времени и «почтенным ученым», или «старым конфуцианцем» (лао жу), и среди его возможных создателей фигурируют крупнейшие литераторы Китая XVI–XVII вв. Так, некоторые современники считали, что книга написана неким удалившимся от мира мудрецом. В своем романе, высмеивая могущественных царедворцев XVI в. Янь Суна и его сына Янь Шифаня, этот ученый муж показывает разложение императорского двора, моральное падение правящего класса. Согласно другой легенде, ученый муж, живший на положении гостя-приживала в доме богача «из стольного града», описал нравы этой городской усадьбы. Отсюда и обличительная направленность этой «энциклопедии быта».

А с другой стороны, высказывается и прямо противоположное мнение — о безвестном авторе, представителе низов общества, и в качестве претендента на авторство называется простолюдин, слепой сказитель Лю Шоу (Лю Девятый).

Но все же большинство литературоведов считает, что автора романа надо искать именно среди наиболее одаренных писателей конца XVI века. Дело в том, что роман «Цветы сливы в золотой вазе» не возник из ниоткуда, он посвящен событиям, которые связаны с сюжетом другого великого романа «Речные заводи» («Шуй-ху чжуань», XIV), принадлежащего перу Ши Найаня. В «Речных заводях» действие происходило с девятью сотнями персонажей в 1112–1127 гг., в эпоху Сун (X–XIII вв.), когда имел место расцвет традиционной китайской культуры. Именно этот взлет Н. И. Конрад квалифицировал как Ренессанс и отметил, что в эпоху Мин «эта культура дошла до предела в своем развитии». Роман «Цветы сливы в золотой вазе» был написан в момент этого пика, не зря в нем есть отсылки к сунским «Речным заводям», и этот культурный момент обусловил характерное для «Цзинь пин мэй» органическое соединение черт классицизма и декаданса.

Несмотря на то, что в этот период творили такие экстравагантные мыслители и писатели, как Ван Гэнь (1483–1541), Хэ Синьинь (1517–1579), Ли Чжи (1527–1602), которых публично называли безумцами и развратниками, и царило максимальное интеллектуальное разнообразие, даже некоторые «высоколобые» поклонники «Цветов сливы в золотой вазе», старые китайские эрудиты, столкнувшиеся в начале XVII в. с неопубликованной рукописью романа, отказывали ему в праве быть напечатанным, прятали под сукно (как Шэнь Дэфу, 1578–1642) или даже предлагали сжечь (как Дун Цичан, 1555–1636), считая абсолютно неприличным. Официально «Цзинь пин мэй» был включен в список запрещенных книг при следующей, маньчжурской династии Цин (1644–1911). А в 1869 г. генерал-губернатор провинции Цзянсу запретил публикацию не только самого романа, но и его продолжений, и этот запрет действует до сих пор.

Хотя всем современным китайцам известно сочетание из трех иероглифов, образующих название скандально известного романа («Цзинь пин мэй»), мало кто держал этот роман (а не его переделку или адаптацию) в руках. При этом на сегодняшний день по поводу «Цзинь пин мэй» написана целая научно-исследовательская библиотека. Достаточно сказать, что ему посвящены уже несколько специальных словарей. Однако доступ к полному, некупированному тексту романа в КНР ограничен не только для широких кругов читателей, но и для многих специалистов. В 1957 г. в Пекине было перепечатано тиражом 2 тыс. экземпляров старейшее издание 1617 г., ставшее одним из раритетов спецхрана. В 1989 г. в Пекинском университете был выпущен репринт более позднего издания периода Чун-чжэнь (1628–1643), который поступил в закрытую продажу, но, во-первых, по неимоверной цене, примерно равной 150 долларам США, что тогда составляло несколько средних месячных зарплат, и, во-вторых, только для профильных специалистов, т. е. литературоведов и филологов, с ученым званием не ниже профессорского.