Читать книгу "Неправильный демон - Владислав Михеев"

– Здесь тропинка, милорд. Гончие «говорят», нахоженная.

Я мрачно сплюнул под ноги, вот кто мне мешал исследовать поляну повнимательнее, когда начал игру, ведь неспроста же есть нахоженная тропинка, да и егерей надо было поподробнее расспросить, почему вызывали демона именно в этом месте. Но сделанного не воротишь, потому махнул рукой, и отряд двинулся по петляющей среди тёмных старых ёлок и молодых нежно-зелёных елей тропинке, всё глубже и глубже уходя в лес.

В какой-то момент стало понятно, что мы достигли границы места, о котором говорил гворн – привычная, чуть мрачная атмосфера старого ельника сменилась. Старая хвоя и мох под ногами обращались невесомой серой пылью, а зелёный цвет елей сгустился до черноты обугленных, но так и не упавших стволов. И какая-то странная неживая тишина повисла над головой. И тем не менее мои демоны приободрились, уловив родные ветра пустошей, наполненные силой хаоса. Гончие, словно что-то почувствовав, начали забирать правее, а вскоре и я ощутил обжигающий и невесомый ветер Инферно, дующий в нашу сторону. А следом за ветром пришла песня, злая, недобрая, тянущаяся на одной долгой ноте и отражающаяся от еловых стволов, чтобы эхом разнестись по сожжённому, изменившемуся, но выстоявшему лесу, пропитанному огнём и хаосом.

Пара коротких жестов, и отряд взял находящуюся впереди поляну в клещи. Так же жестами отдал команду всем оставаться на местах, суккубам и гончим с церберами замкнуть окружение, а сам вышел на прогалину и остановился, поражённый увиденным зрелищем. В центре поляны синим пламенем горела пентаграмма, и чёрный жирный пепел сгоревших деревьев кружился над ней. Багровые искры играли то ли в кристаллах, то ли в огромных драгоценных камнях, расположенных по углам магической фигуры. А в центре крутилась багрово-чёрная воронка, втягивая в себя пепел, то уменьшаясь, то вновь увеличиваясь в размерах, в такт какому-то неведомому сердцу. Семь тёмных фигур окружали пентаграмму, продолжая тянуть на одной ноте то ли песню, то ли гимн, покачиваясь в такт мелодии.

Воронка в центре пентакля сжалась в точку и взорвалась, волны пепла накрыли поляну, закрывая её от света солнца, и наступила тьма. Лишь различными оттенками красного продолжали гореть фигуры живых, а багровые искры в камнях, окружавших пентагерон призыва, разгорались мрачными кострами. И вновь воронка сжалась, превращаясь в тусклый багровый шарик, и опять взорвалась, разбрызгивая вокруг тёмно-алые огни, повисшие японскими фонариками на окружающих поляну деревьях.

На миг зрение отказало мне, а когда восстановилось, я увидел, что на месте вихря портала возвышается огромная иссиня-чёрная фигура, отливающая маслянисто-алым блеском на изящном рисунке чешуи. Огромный демон напоминал помесь Горо и Баракки из старой компьютерной игрушки: такой же мощный торс, разве что закрытый бронёй чешуи, четыре руки, перевитые жгутами мышц, алые костяные лезвия, торчащие из предплечий, частокол изогнутых острых, как иглы, зубов, а вместо оселедца два огромных изогнутых рога.

Два бездонных горящих глаза обвели поляну, на миг задержавшись на тех, кто призвал демона в мир, и остановились на мне. Пасть открылась, и чудовищный рёв опрокинул стоявшие вокруг пентаграммы фигуры, снося с меня десяток хитов.

– Взя-а-а-а-а-а-а-а-а-ать его!!!

Короткий высверк меча, и бросившийся ко мне демонопоклонник упал, держась за рассечённое горло.

«Произведён захват души», – колокольчиком прозвенело над ухом. Совсем недавно нашёл опцию по замене текстовых оповещений голосовыми и сменил вид части оповещений, чтобы не отвлекали в бою.

Из кустов на поляну вылетают мои бойцы, культисты ошарашенно откатываются, прижимаясь к пентаграмме, которая вспыхивает абсолютно чёрным пламенем, и оттуда навстречу моим войскам вырывается пяток гончих и десяток гвардейцев.

Демоническая пехота противника смыкает большие шипастые щиты, которые тут же окутываются каким-то потусторонним сиянием. Поверх щитов ложатся то ли копья, то ли мечи, больше всего напоминающие нагинаты[18]. Строй делает первый шаг, второй и начинает медленный разбег.

Командую кошмарам фланговую атаку и с удивлением вижу, как адские кони вязнут в каком-то чёрном тумане, щупальцами обвивающем моих жеребцов. Бесы до сих пор не пришли в себя после чудовищного рыка призванного демона и лежат полубезжизненными телами на земле.

Две короткие вспышки – струя огня и стрела хаоса, это вступили в бой суккубы, но их заклятия бесполезной кляксой растекаются по щитам противника. Новый каст, с таким же результатом.

Бег демонов набирает силу приливной волны, потом мощь цунами, способное смести любого противника. Успеваю отдать приказ, и мои гвардейцы расступаются в стороны, позволяя атаке противника пропасть втуне. Проскочив несколько метров, строй гвардейцев распадается на два, чётко разворачивается, чтобы атаковать сразу в две стороны, а на моих демонов уже обрушиваются мчавшиеся вслед за гвардейцами гончие.

Взгляд выхватывает, как в стелющийся по земле силуэт адского пса врезается гизарма, прибивая гончую к земле, и тут же на моего воина обрушивается другая псина, чтобы отлететь от мощного пинка гвардейца со щитом. Цербер с глухим рычанием рвёт гончую противника, а челюсти второй головы щёлкают перед щитами строя противника, в который в следующую секунду врезается Крит, разбивает ему самому пасть, с тяжелейшими ранами. Второй строй опутывают вырвавшиеся из-под земли струи лавы, а следом врезаются щиты моих бойцов, и тяжёлые фальшионы обрушиваются на хитиновую броню.

Весы судьбы медленно, но безостановочно клонятся в мою сторону, вот уже очнулись бесы и со спины обрушились на гвардейцев противника, стремясь добраться до уязвимых мест. Но все звуки битвы перекрывает звон разбившегося стекла и резкий хлопок оборвавшихся цепей.

Вижу, как взрываются, разлетаясь мириадами осколков, кристаллы, ограничивавшие пентаграмму, и с довольным хохотом на меня бросается мощная фигура лорда-демона. Доселе незамеченный хвост вздымается, и ко мне устремляется лезвие костяного меча. Размазанный в прыжке силуэт, и клинок входит в грудь закрывшего меня мальчишки. Тело Алтрамы на миг застывает в воздухе… Движение хвоста – и мальчишка сломанной куклой падает на землю.

Глаза застилает алая пелена гнева, весь мир куда-то пропадает, словно растворившись в злости и какой-то потусторонней боли. «Это мои люди, и никто не смеет их убивать» – лишь эта мысль бьётся эхом в абсолютно пустой и кристально чистой голове. Взмах руки, каст «зеркал», и двенадцать моих фигур бросаются к противнику, обнажая на бегу парные эльфийские клинки. Слаженное движение лезвий хвоста и рук, и пять фигур с лёгким хлопком растворяются в воздухе.

Но я уже рядом, и мечи сливаются в смертельную мельницу, обрушиваясь на противника. Удар, и пируэтом уйти из-под лезвия, ещё удар, нырнуть под клинок, сдвоенный удар, и шаг назад, пропуская перед собой несущуюся смерть. Исчезает ещё пара фигур, отвлекая и рассеивая внимание демона. Удар, и лапа противника перехватывает в полёте меч, эльфийская сталь ломается под сжимающимися пальцами, а воздух взвихряется в пламенеющей крови из рассечённой когтистой лапы. Удар, ещё один, отвести клинок, взвиться в воздух, закрутившись вокруг оси, а под ногами проносится костяное лезвие хвоста, и рубящий удар в оскалившуюся морду. Приземлиться, увернувшись от костяного лезвия, и хлёсткий удар, который успеваю парировать лишь в последний момент. И тут же второй удар, меч взвивается в воздух и улетает куда-то во тьму, а мой корпус оказывается сжат в стальной хватке двух из четырёх рук. Демон вздымает меня к оскаленной морде, а в лицо несётся дикий хохот.