Читать книгу "Психология чемпионов. Мышление, приводящее к победе в спорте и жизни - Боб Ротелла"

До сих пор существует стереотип, что единственным ключом к победам в гольфе был и остается упорный труд. Но это, скорее, миф. Не исключаю того, что больше других для появления этого стереотипа постарался Бен Хоган. Действительно, в молодости Хоган очень много работал над постановкой своего свинга. И среди гольфистов широкое распространение получила его мрачноватая присказка, что «секрет побед в гольфе заключается в количестве грязи, истоптанной игроком».

На самом деле, когда в 1989 году я провел целый день с Хоганом на поле для гольфа, его можно было охарактеризовать как угодно, но только не мрачным. Он был разговорчивым, дружелюбным и очень симпатичным. Он был просто переполнен различными историями. Когда я спросил его о тренировочных привычках, он рассказал мне то, что я никак не ожидал от него услышать. Это были истории не про грязь, которую иногда приходится месить гольфисту, и не про количество часов, которые Хоган отрабатывал на каждой тренировке. Это была полулегендарная история из старой школы гольфа. И называлась она «История о мальчике, подбирающем мячи». В те годы, когда Хоган был еще молодым, не существовало специальных машин для подбора мячиков с тренировочного поля. По правде говоря, тогда и тренировочных полей, да и стендов тоже было немного. Гольфисты просто использовали отдаленные и незадействованные в играх участки поля. На тренировки они должны были приносить собственные мячи в специальном мешочке, который шился из грубой ворсистой ткани. Если на тренировке у гольфиста не было мальчика, подающего мячи, то спортсмен обязан был сам собирать мячи, разлетевшиеся по полю.

Как рассказывал мне Хоган, даже в те времена, когда у него были финансовые трудности, он старался обязательно нанимать такого мальчика. Этот мальчик становился для Хогана целью и придавал ему на тренировках ощущение реальности. Обычно Бен просил мальчика ловить ударившийся о землю мяч на первом или втором подскоке. В мешочке у него было, как правило, от восемнадцати до двадцати одного мяча. Каждой клюшкой Хоган «проходил» это количество мячей. Затем он воображал себе, что стоящий на отдалении мальчик является целью его удара. Бен посылал мяч с таким расчетом, чтобы он проходил в паре шагов от мальчика. Он бил подряд десять, двенадцать, четырнадцать ударов. При этом Хоган просил мальчика находиться на тех участках поля, в которые хотел попасть: центральной аллее, грине и так далее. Наличие цели помогало ему. Но Хоган удерживался от того, чтобы сознательно «подправлять» траекторию полета мяча. Он знал, что лучшие удары у него получаются именно тогда, когда он не вмешивался в свое подсознание. Он только видел цель и верил, что отработанный им удар сам пошлет мяч туда, куда нужно. Поэтому рассказы о том, что Хоган стал великим гольфистом просто благодаря тому, что бесчисленное количество раз бил по мячу до тех пор, пока на его ладонях не появлялись мозоли, – это миф. Да, Бен работал напряженно, но в то же время с умом. Такая манера помогала ему на соревнованиях, когда он зачастую побеждал в последнем раунде важного чемпионата.

«Для меня не существовало проблемы переключения с тренировки на настоящую игру», – часто повторял Хоган.

Мой давний знакомый Боб Кристина учит людей гольфу. Он работает вторым тренером в команде гольфистов Университета Северной Каролины. Боб – почетный профессор кинезиологии[58]. В течение многих лет он изучает процессы приобретения человеком специальных моторных навыков, например правильного замаха при ударе в гольфе. Боб и его коллеги пришли к выводу, что спортсмены быстрее приобретают такой навык, не просто совершая многочисленные тренировочные удары на специальном стенде, а по возможности переходя к реальному процессу игры. Боб разработал различные методики, которые при правильном применении ускоряют усвоение спортсменами специальных навыков и движений. Он в своих работах провозглашает принципы «желательной сложности». Их суть в том, что гольфист будет прогрессировать быстрее, если станет намеренно вносить дополнительные трудности и задачи в свои тренировки. Например, если во время тренировочных раундов он будет уделять достаточное время отработке коротких и средних ударов накатом и подбросом, производимых с различных поверхностей. Одним из основополагающих положений теории Боба стала необходимость отработки у гольфиста навыка переноса своей техники, отработанной на тренировках, в реальные условия игры и соревнований.

Бен Хоган исповедовал по существу похожие принципы. И они значительно ускорили его становление как профессионального гольфиста. Действительно, Хоган много тренировался. Но как он сам рассказывал мне, на тренировках он не только механически бил по мячу. После завершения серии из восемнадцати или двадцати одного удара по своим мячам из мешочка он обязательно делал паузу, выкуривал сигарету или пил какие-то напитки. Во время таких перерывов он обдумывал свои действия, вспоминал траекторию полета мяча, за которой наблюдал, и сравнивал ее с той, которой хотел добиться. Затем, посвежевший и целеустремленный, он вновь возвращался к работе. Бен трудился напряженно. Но он выделялся среди гольфистов своего поколения тем, что трудился еще и с умом.

Сегодня многие хорошие гольфисты действуют примерно так же. Я часто вижу, как в вечерних сумерках они выходят на расположенное неподалеку от моего дома поле со своими мешочками мячей. Они находят одну из самых сложных лунок среди восемнадцати. В сгущающейся темноте достают три-пять мячей и практикуются, загоняя их подряд в эту капризную лунку. В таких условиях они получают от тренировки значительно больше пользы, чем если бы просто работали на искусственном тренировочном стенде.

Иногда я вижу, как профессионалы специально утрамбовывают в яме с песком небольшую площадку для отработки трудных ударов со сложной поверхности. Такие спортсмены способны «обвести» мячом трудные участки типа малюсеньких песочных ямок, которые устроены на некоторых гольфовых площадках, например на шестом грине поля «Ривьера» в Лос-Анджелесе. Сегодня финальные площадки с лунками (грины) все чаще окружаются песчаными участками, которые требуют удара с подбросом (питч). Хорошие гольфисты не испытывают волнения при попадании мяча на такое покрытие. Они видят цель и могут выбить мяч на грин с любой поверхности. Некоторое время назад я преподавал гольф вместе с Дэвисом Лавом-младшим, отцом профессионального гольфиста и капитана американской команды на международном турнире «Райдер Кап» Дэвиса Лава-третьего. Он учил своих подопечных использовать клюшку айрон для выбивания мячей с песчаной поверхности. Это трудно. Но Дэвис Лав-младший считал, что приобретение такого навыка как раз особенно ценно из-за его трудности. Я часто вижу сегодня, как хорошие гольфисты специально загоняют мяч в песчаные ямы для того, чтобы лишний раз потренировать сложную технику, а не довольствоваться работой на гладких поверхностях центральных аллей. Хорошая полноценная тренировка должна быть для гольфиста более трудной, чем соревнование, к которому она его готовит.

При этом иногда я вижу, как гольфисты-любители явно перерабатывают на тренировках, стремясь побыстрее освоить сложную технику. Они занимаются с удовольствием. Они делают удар за ударом, стараясь запомнить, например, питч с плотных поверхностей. Я учу этих спортсменов тому, что на некоторых этапах освоения гольфа меньше может означать лучше. Я советую им подражать Хогану, который делал перерывы для обдумывания своих действий после относительно небольших серий ударов. Я рекомендую им сопровождать каждый удар соответствующей подготовкой: представить себе желаемую траекторию, сделать пробный замах, принять правильную стойку. А затем просто довериться своему подсознанию, в глубине которого сидит правильное автоматическое действие. Я говорю своим подопечным, что качество их тренировочных ударов важнее количества. Некоторым трудно понять это. Жадными глазами смотрят они на горки мячей, которые им предлагают на тренировках в дорогих клубах. Эти любители привыкли хвалить себя за то, что справляются за тренировку с несколькими горками. Эти пирамиды мячей, по моему мнению, в чем-то походят на предлагаемые некоторыми ресторанами ланчи типа «можете есть столько, сколько хотите». Такого подхода следует опасаться.