Читать книгу "Твердость характера. Как развить в себе главное качество успешных людей - Ангела Дакворт"

Тот день был для меня серьезным вызовом. Я могла подумать: «Ах, какая же я идиотка! Ничего у меня не получается!» И спокойно бросить курс. Но я не теряла надежды и не сдавалась. Я решила: «Нет, я не брошу! Я смогу со всем этим разобраться!»

До конца того семестра я не только старалась сама, но брала дополнительные уроки. Я просила преподавателя дать мне дополнительные задания. Я тренировалась, решая сложные задачи и поставив себе четкий дедлайн, чтобы подготовить себя к экзамену. Я понимала, что неизбежно буду волноваться на экзамене, поэтому решила выучить все, что должна была знать по программе. И когда пришло время сдавать экзамен, он показался мне таким невообразимо легким, словно я сама придумала его вопросы.

Я сдала на «отлично». В среднем по окончании учебы за нейробиологию у меня получилась «четверка». Это была самая низкая оценка в моем дипломе, но именно ею я гордилась больше всех остальных.

* * *

Когда я мучилась с нейробиологией, я даже и представить не могла, что неосознанно оказалась в ситуации известного психологического эксперимента.

Это был 1964 год. Два аспиранта, готовившиеся защищать докторскую, Мартин Селигман и Стив Майер, сидят в лаборатории и наблюдают, как собака в клетке получает электрические разряды в подушечки задних лап. Разряды происходят совершенно непредсказуемо и без предупреждения. Если собака ничего не делает, то разряд длится пять секунд, но если животное ткнется носом в стоящую в клетке панель, то разряды становятся короче.

В клетке рядом сидит другая собака. Она получает электрические разряды в то же самое время и точно такой же продолжительности, но у нее в клетке нет панели, с помощью которой можно сделать разряды короче. Только первая собака в состоянии контролировать продолжительность электрического разряда. В общей сложности собаки получают по 64 разряда, после чего их уводят и в клетки сажают новых животных.

На следующий день собак по одной сажают в другую клетку под названием «шаттл-бокс». В середине этой клетки стоит низкая перегородка, которую собака может перепрыгнуть. Раздается громкий звук, предвещающий электрический разряд. Этот звук раздается из-под пола в той части клетки, где находится собака. Практически все собаки, которые до этого контролировали продолжительность электрического разряда, постепенно понимают, что им надо перепрыгнуть через перегородку в клетке, чтобы оказаться в безопасности. А две трети собак, которые ранее никак не могли повлиять на продолжительность разряда, ложатся на пол клетки, скулят и покорно ждут, когда их пытка закончится.

Этот эксперимент показал, что не страдание приводит к ощущению безнадежности. Ощущение безнадежности возникает только тогда, когда мы считаем, что не в состоянии контролировать страдание.

Спустя много лет после того эксперимента и после моих неудач с нейробиологией в колледже я сидела в маленьком кабинете, расположенном рядом с кабинетом Мартина Селигмана и читала о его эксперименте – о выученной, или приобретенной, беспомощности. Я увидела параллели между своей жизнью и этим экспериментом.

От первых неудач во время тестов по нейробиологии мне было очень больно. Я старалась, как могла, выровнять ситуацию, но в середине семестра меня опять ждало большое разочарование. До конца семестра я находилась в «шаттл-боксе». Могла ли я после двух неудач и ощущения беспомощности решить, что мне не изменить ситуацию? Вполне логично предположить, что после двух провалов должен последовать третий.

Или я, подобно некоторым собакам, несмотря на боль, должна была с честью выдержать испытание? Могла ли я вспомнить, как побеждала раньше, и это придало бы мне новых сил? Я повела себя как треть собак в эксперименте Мартина и Стива. Я встала, отряхнулась и бросилась в бой.

* * *

После эксперимента 1964 г. был проведен ряд исследований, показавших, что страдания, источник которых мы не в состоянии контролировать, неизбежно приводят к клинической депрессии, включая потерю аппетита и сна, снижение физической активности и проблемы с вниманием.

Когда Мартин со Стивом предположили, что и животные, и люди могут понять, что они не беспомощны, многие их коллеги сочли эту теорию абсурдной. В то время мало кто верил, что у собак могут быть мысли и понимание ситуации, способные влиять на их поведение. Более того, очень немногие психологи-бихевиористы соглашались, что мысли людей способны влиять на их поведение. Тогда считалось, что все живые существа просто механически реагируют на наказания или поощрения[26].

Однако после массы экспериментов научное сообщество смогло убедиться, что это не так.

Мартин Селигман начал изучать выученную, или приобретенную, беспомощность и пришел к выводу, что существует диаметрально противоположное явление – то, что он сам позже назвал выученным, или приобретенным, оптимизмом. Две трети собак испытывали шок, который не могли контролировать, и перестали что-либо делать, чтобы остановить боль. Но одна треть животных, несмотря на боль, продолжала бороться, чтобы положить конец страданиям.

Мартин стал исследовать феномен упорных людей, которые не желали сдаваться перед трудностями. Вскоре он понял, что оптимисты сталкиваются с жизненными сложностями не реже пессимистов. Однако оптимисты пытаются найти причины невзгод, а пессимисты считают, что страданий не избежать, и объясняют их самыми разными причинами.

Вот пример теста, разработанного Мартином Селигманом и его студентами. «Представьте, что вы не в состоянии выполнить свою работу. Теперь подумайте, в чем главная причина вашей невозможности это сделать. Что вам приходит на ум?» Далее человек читает гипотетический сценарий развития событий и пишет ответ. Потом ему предлагают еще несколько подобных сценариев, на которые он дает свои ответы. Затем ответы оценивают по статистическим критериям: насколько они связаны с данным случаем (непостоянны) и насколько специфичны (в отличие от распространенных и всеобъемлющих).

Если вы пессимист, вы можете сказать: «Я сам все испортил» или «Я полный лузер». Это так называемые постоянные объяснения. Вместе с тем эти объяснения являются всеобъемлющими. Они способны повлиять на ряд жизненных ситуаций, и не только рабочих. Постоянные и всеобъемлющие объяснения неудач способны превратить мелкие неурядицы в серьезные проблемы. Они позволяют человеку поднять вверх руки и сдаться на волю судьбы.

Оптимист же скажет в такой ситуации: «Я плохо и неэффективно работал, потому что отвлекался». Или «Я неправильно рассчитал свое время». Подобные объяснения будут сообразны случаю (непостоянны) и конкретны. Они мотивируют человека засучить рукава и решать возникшие проблемы.

Основываясь на результатах тестов, Мартин пришел к выводу, что у пессимистов больше шансов впасть в депрессию и они чаще испытывают тревогу и волнение. А оптимисты гораздо успешнее не только в плане психического здоровья. Например, оптимистично настроенные студенты получают более высокие оценки и реже бросают учебу. Взрослые оптимисты дольше сохраняют здоровье в зрелом возрасте и живут дольше пессимистов. Оптимисты в среднем более удовлетворены своим браком.