Читать книгу "Бетанкур - Дмитрий Кузнецов"

В Европе княгиня Багратион пользовалась большим успехом, приобрела известность в придворных кругах разных стран, родила дочь (как полагают, от австрийского канцлера князя Меттерниха). После смерти Петра Ивановича княгиня вторично ненадолго вышла замуж за англичанина, а после вернула себе фамилию Багратион. В Россию она уже не вернулась. Князь Багратион тем не менее любил жену. Незадолго до гибели он заказал художнику Волкову два портрета — свой и жены.

Но в 1811 году в Петербурге все обсуждали роман Багратиона с великой княгиней, хотя и не все в него верили. С 1810 года Багратион полностью утратил доверие Государя. Камер-фурьерские журналы уже не отмечали застолий царской семьи с его участием. Сам Бетанкур познакомился с Багратионом летом 1809 года в Павловске, где он часто навещал великую княгиню Екатерину Павловну. Генерал произвёл на Августина Августовича неприятное впечатление, прежде всего своей заносчивостью и надменностью. К тому же Бетанкур узнал, что Багратион находится в недружеских отношениях с графом Николаем Петровичем Румянцевым: между ними произошёл серьёзный конфликт из-за несогласованных действий в войне с турками в Валахии и Бессарабии.

Встреч с Петром Ивановичем Багратионом Бетанкур всегда избегал, и любая дурная весть о нём доставляла удовольствие Августину Августовичу. Что-то было в этом грузинском князе такое, что раздражало испанца: то ли темперамент, то ли хвастовство, то ли высокомерие… Бетанкуру он был неприятен. Однако то, что Багратион был в тесной переписке с женой принца Ольденбургского, не могло не касаться его. Любую информацию, полученную от Луизы Кэтрин его женой, Бетанкур тщательно обдумывал и анализировал. К пятидесяти трём годам он уже был тёртым царедворцем и знал, что тот, кто владеет информацией, владеет ситуацией.

А ситуация в это время при русском дворе для Бетанкура была не самая лучшая.

ПЕРВЫЕ ДОНОСЫ

Несколько военных и гражданских генералов написали царю на Бетанкура жалобу, что он неправильно формирует учебный процесс в Институте Корпуса инженеров путей сообщения. Слава Богу, она попала к Михаилу Михайловичу Сперанскому, который не дал ей ходу. Однако генерал-лейтенант Франс де Воллан то и дело в письмах жаловался вдовствующей императрице Марии Фёдоровне на Бетанкура, а она, в свою очередь, эту информацию доносила до ушей своего старшего сына. К тому же Бетанкур знал, что вдовствующая императрица очень благосклонно относится к генералу Багратиону и, как правило, всегда поддерживает его. Всё это, находясь при дворе, постоянно нужно было учитывать и держать нос по ветру, что Бетанкур и делал.

Он отлично понимал, что ни одно крупное дело в России провернуть невозможно, если на то не будет высочайшей милости Его Императорского Величества. А милость эта была ежесекундно подвержена разностороннему воздействию множества людей, находящихся при дворе русского императора, поэтому со всеми ими нужно было считаться, находить общий язык, чего добиться было почти невозможно — любой прямой контакт с царём уже раздражал этих людей. При этом, кто был в хороших отношениях со Сперанским, попадал в немилость к великой княгине Екатерине Павловне или военному министру Алексею Андреевичу Аракчееву. И таких примеров можно привести сколько угодно.

Однако долгое время Бетанкур очень искусно лавировал между русскими Сциллой и Харибдой. В России многие выступали не только против высшего технического образования, видя в нём зачатки атеизма, но и против всеобщего образования, полагая, что русское простонародье, обучившись грамоте, утратит христианское смирение и страх перед начальством. Бетанкур же всегда считал, что только просвещение народных масс может способствовать отмене крепостного права. Свою точку зрения он изложил однажды Александру I, но император отнёсся к ней весьма скептически — больше на эту тему с царём Бетанкур никогда не заговаривал.

СТОРОНЫ ЖИЗНИ

В XVIII веке Московская Русь, переименованная в Российскую империю, копировала всё европейское: одежду, причёски, военный строй, балы, театр, науки, архитектуру и т.п. За сто лет русская элита полностью сменила внешнее обличье. Но основа европейской жизни — права сословий и такие понятия, как «парламент», «конституция» и «республика», — изначально были вынесены за скобки. А Сперанский мечтал сделать эти понятия важной частью общественных отношений.

Александр I колебался. В стране с почти поголовно неграмотным населением любое движение к свободе было чревато взрывом. Вот и историк Карамзин, ближайший друг великой княгини Екатерины Павловны, написавший по её заказу «Записку о древней и новой России», подлил масла в огонь, выступив против либерализма. «Дать России конституцию, — говорил Карамзин, — в модном смысле есть нарядить какого-нибудь важного человека в гаерское (шутовское) платье. Россия не Англия, даже не Царство Польское. Самодержавие есть душа, жизнь её».

Будучи умным человеком и ловким царедворцем, Бетанкур быстро усвоил правило: в свете больше молчать, а на работе больше делать. Даже когда знатные русские вельможи спрашивали его, верит ли он в предсказания астрологов, он таинственно закатывал глаза и отвечал, что больше верит в Бога, чем в предсказания. Хотя католическую церковь посещал редко, ссылаясь на то, что жена англиканка, а одному, без супруги, ходить в церковь не хочется. Однако на все большие церковные праздники, такие как Рождество, Пасха, он обязательно посещал с детьми католический собор. Бетанкур постоянно испытывал чувство вины перед своими детьми, считая, что уделяет им очень мало внимания. Вспоминая своё детство на Канарских островах, он думал об отце, ежедневно по нескольку часов обязательно проводившем с детьми: он читал книги, решал математические задачи, учил, как пользоваться астролябией, через домашний телескоп смотрел на звёзды…

Изредка ходил с детьми Августин де Бетанкур гулять в Летний сад. Иногда после прогулки они заходили в Гостиный двор и покупали массу совсем ненужных вещей. Но не вещи интересовали детей, а их приобретение. Сам торг с продавцами доставлял всем неслыханную радость.

В 1811 году старшей дочери Каролине исполнился двадцать один год, Аделине — двадцать, Матильде — одиннадцать и, наконец, Альфонсо — шесть. Несмотря на большую разницу в возрасте между первым и последним ребёнком, семья была очень дружной. Каролина и Альфонсо были не просто брат и сестра, а хорошие и добрые друзья, очень внимательно относившиеся друг к другу.

Кроме этих детей, Анна родила Бетанкуру ещё четверых, но все они умерли в младенчестве, поэтому к выжившим Августин испытывал повышенную отцовскую любовь. И хотя он безмерно любил всех своих дочерей и сына, но всё же выделял среди них старшую дочь Каролину: её, в силу сложившихся обстоятельств, в годовалом возрасте он оставил с матерью на произвол судьбы в революционном Париже.

БЕГСТВО ИЗ ПАРИЖА

Когда 28 июля 1791 года Бетанкур покинул Париж, вернувшись по приказу министра в Испанию, во Франции ему пришлось оставить жену с новорождённым ребёнком. Так как брак с Анной Джордейн был гражданский и по испанским законам недействительный, он не мог взять её с собой. Тем более что заключил он этот союз в парижском революционном муниципалитете без ведома не только испанского короля, но и католической церкви. Такой «греховный» поступок для карьеры официального представителя испанской короны во Франции мог иметь самые пагубные последствия.