Читать книгу "Тайна 13 апостола - Мишель Бенуа"

— После твоего ухода я разослал запросы в самые крупные библиотеки мира. Ближе к полудню я вышел на гейдельбергского библиотекаря, жившего прежде в Риме. Между нами завязалась переписка, и он мне сообщил, что шифр Дьюи взят… ну, угадай, откуда?

— Из библиотеки Сан-Джироламо, потому ты и помчался туда сломя голову!

— Я и сам мог бы додуматься, ведь это последняя библиотека, где отец Андрей был перед смертью; он там нашел нужную книгу, наскоро записал шифр в ежедневнике, благо тот был под рукой, и наверняка собирался потом заглянуть в нее еще раз. А потом покинул Рим в спешке, оставив в номере ежедневник, ставший бесполезным.

Лиланд сел рядом с Нилом, его глаза загорелись:

— И ты разыскал эту книгу?

— Библиотека Сан-Джироламо собиралась с миру по нитке, библиотекари часто сменялись, в результате теперь чего там только нет. Но классификацию худо-бедно произвели, так что я действительно раздобыл ту книгу, что привлекла внимание отца Андрея. Это катена, то есть цепь рассуждений Эвсебия из Цезарии, редкое издание XVII века, я о нем даже не слышал никогда.

Лиланд смущенно пожал плечами:

— Ты уж не обессудь, Нил, но все, что не касается моей музыки, не задерживается у меня в голове. Что это такое — катена?

— В III веке завязалась яростная борьба вокруг божественности Иисуса, которую церковь старалась навязать миру; повсюду уничтожались тексты, идущие вразрез с нарождающейся догмой. Осудив Оригена, церковь методически истребляла все, что он написал. Эвсебий же из Цезарии восхищался александрийцем, окончившим свои дни в его родном городе, и относился к нему с величайшим почтением. Он хотел спасти, что мог, из его наследия, но чтобы самому не подвергнуться гонениям, стал распространять избранные отрывки, выжимки из его сочинений, связанные между собой наподобие цепочки — катены. Его идея имела своих последователей, вот почему многие произведения античности сегодня доступны нам лишь в виде подобных отрывков. Отец Андрей понял, что эта катена, которая никогда ему еще не попадалась, может содержать что-нибудь любопытное и малоизвестное из Оригена. И думаю, что он нашел.

— Что нашел?

— Фразу Эвсебия, до сих пор никем не замеченную. В одном из своих ныне утраченных сочинений Ориген утверждает, что в Александрийской библиотеке ему на глаза попалась таинственная «epistola abscondita apostoli tredicesimi» — тайное или, возможно, спрятанное, послание тринадцатого апостола, где содержится доказательство того, что Иисусу не была присуща божественная природа. Отец Андрей, вероятно, не был уверен в существовании этой эпистолы, он говорил мне о своих сомнениях, хотя довольно туманно. Теперь ясно, что он тем не менее разыскивал ее, раз уж так тщательно записал шифр книги, где обнаружил это упоминание.

— Но как можно полагаться на фразу, вырванную из текста, который к тому же утерян, и вставленную в другое сочинение, притом довольно второстепенное?

Отец Нил потер подбородок, вздохнул:

— Ты прав, само по себе это лишь звено, выдернутое из цепочки, само по себе малозначительное. Но вспомни: посмертная записка отца Андрея подсказывает, что эти четыре ориентира, которые он держал в памяти, надо связать между собой. Уже не первую неделю я так и сяк верчу в голове вторую фразу коптского манускрипта, найденного в аббатстве: «Да будет послание уничтожено повсюду, чтобы устои устояли». Благодаря Оригену я, кажется, это понял.

— Еще один код?

— Вовсе нет. В начале III века церковь разрабатывала догму воплощения Господня, готовясь провозгласить ее на Никейском соборе. Вот она и старалась искоренить все, что этой догме противоречило. Я уже не сомневаюсь, что фрагмент коптского манускрипта, так взбудораживший отца Андрея, не что иное, как обрывок присланного из Александрии распоряжения уничтожать это послание повсюду, где оно будет обнаружено. И потом эту коптскую игру слов, которую я поначалу перевел как «устои устояли», можно понимать и по-другому: то же самое существительное имеет второе значение — «община», а по-гречески, то есть на официальном языке Александрии, община — это ekklesia, иначе говоря, церковь. И тут смысл фразы меняется: послание должно быть уничтожено везде и всюду, «чтобы церковь устояла»! То есть третьего не дано, сохранится либо послание тринадцатого апостола, либо церковь. Лиланд тихонько присвистнул:

— Ну-ну…

— И тут наконец все четыре следа сходятся. Надпись в Жерминьи подтверждает, что и в VIII веке тринадцатого апостола считали настолько опасным, что стремились устранить его навеки — отсюда альфа и омега. А ведь мы-то знаем, что он не кто иной, как возлюбленный ученик из четвертого Евангелия. Ориген сообщает нам, что видел в Александрии послание, написанное этим человеком, а коптский манускрипт подтверждает, что в Наг-Хаммади имелся по крайней мере один его экземпляр, а может, и несколько, потому и последовал приказ об уничтожении.

— Но как это послание могло попасть в Наг-Хаммади?

— Как известно, беженцы — назореи обосновались в Пелле, на территории нынешней Иордании.

Возможно, тринадцатый апостол был там с ними. Потом их след теряется. Но отец Андрей советовал мне внимательно прочесть Коран, который он сам знал превосходно. Я так и сделал, попутно сверяя между собой несколько академических переводов, которые есть в библиотеке нашего аббатства. Меня поразило, что автор весьма часто упоминает «пазвга» — так арабы именовали назореев, которые были для него основным источником информации об Иисусе. Скорее всего когда им пришлось бежать и из Пеллы, ученики тринадцатого апостола подались в Аравию, где с ними впоследствии познакомился Мухаммед. Отчего бы не предположить, что они добрались аж до самого Египта? В принципе они могли дойти и до Наг-Хаммади, неся с собой копии пресловутого послания, разве нет?

— Коран… Ты в самом деле считаешь, что беглые назореи могли повлиять на его автора?

— Это совершенно очевидно, текст Корана изобилует свидетельствами такого влияния. Я сейчас не хочу ничего больше тебе говорить, мне осталось проверить, что дает последний ориентир. Речь идет о неком произведении о тамплиерах, одном или нескольких, но его шифр не полон. О Коране поговорим в другой раз, сейчас уже поздно, мне пора возвращаться в Сан-Джироламо.

Отец Нил встал, снова глянул в окно, на погруженную во мрак улицу. И пробормотал тихо, будто говорил сам с собой:

— Выходит, тринадцатый оставил потомкам свое апостольское послание, повсеместно уничтоженное, преследуемое церковью. Что же там могло быть такого опасного, в его письме?

Этажом ниже Моктар внимательно прослушал весь разговор. Когда отец Нил упомянул о Коране, Мухаммеде и назореях, он злобно буркнул:

— Песье отродье!

59

Аравийская пустыня, сентябрь 622 года

Всадник родом из знаменитого клана Корайшитов ехал сквозь ночную тьму. Он держал путь в Медину, торопя своего измученного верблюда. Потом эту ночь нарекут Хиджрой, для мусульман она станет началом эры ислама.