Читать книгу "Саур-Могила. Военные дневники (сборник) - Андрей Пальваль"

– А фотографии «Вконтакте», где ваш артиллерист пишет, что «всю ночь бомбили укропов»?

– Да я тебе сам таких страниц могу наделать. У нас вообще командование телефоны поотбирало перед отправкой.

– ………………………………..

– Какого вы там делали на этой старой технике? Мы за вами наблюдали всё время, что вы там ползали. Там же ничего уже нет, мы проверили.

– Плохо проверили, мы там тушёнку нашли.

– А эти таблички зачем взяли? (скорее не вопрос, а удивление).

– ………………………………..

– Что с нами дальше будет?

– Передадим вас ФСБ. (В тот момент я думал, что они имеют ввиду ФСБ в РФ, но как потом оказалось передавать нас собирались ФСБ в «днр»), – я про себя представил, как задаю фсбешнику в ростовской области вопрос из разряда «wtf я тут делаю?»

– ………………………………..

– Я сказал, что я доброволец, потому что хоть и призвали, я тут по своей воле.

– Не понял? – насторожился спецназовец.

– Это долг гражданина – защищать свою страну.

– От кого? – удивлённо.

– От тех, кто в неё пришёл с оружием. Скажи, пожалуйста, а что российская армия делает на территории Украины?

– Ну Путин же вам сказал, что если не отстанете от Донецка до 20 августа, то он введёт войска. – Он даже не пытался сказать что-то типа «нас-тут-нет» уровень откровенности зашкаливал, как если бы мы уже были списаны со счетов.

– ………………………………..

– Вам повезло, что вы на нашу группу вышли. Что никто не стрелял и нет «трехсотых». Другие группы пленных не берут – просто бы расстреляли. Злые очень на вас, некоторые потеряли до половины состава от вашей арты, – сказал Алексей.

Так я понял, что у них тоже есть ощутимые потери. И подумал, что в некотором смысле нам и правда повезло наткнуться на ещё не озлобившихся спецназовцев. Брать нас живыми – это был риск для них. Я на его месте уже не стал бы так заморачиваться, рисковать своими людьми – расстрелял бы с безопасного расстояния. Видимо, Саур-Могила меня ожесточила, но я то на своей земле. Это не я поехал в соседнюю страну.

Также я понял, что далеко не все такие, как Алексей (судя по его словам). Поэтому сколько наших солдат, выбиравшихся из котла, было убито с безопасных позиций. Сколько пленных расстреляно, а раненых добито. Можно только догадываться. Армия РФ для меня будет врагом, сначала дававшим, а потом расстреливавшим коридоры для выхода. И РФ – врагом (пока она не развалится), с которым бесполезно договариваться, так как она нарушит договор, когда сочтёт это нужным. Как, например, договор о дружбе.

Нам разрешили оставить с собой воду – я вытащил баклажку с родниковой водой. Остальное было отобрано – оружие, патроны, броники, рюкзак с гидратором, тактические очки ESS Crossbow, мультитул Leatherman, дарственные часы от какого-то российского чиновника, директора гостиницы «Жемчужина» (то ли в Анапе, то ли в Сочи, и не спрашивайте, какая двоюродная тётя мне их подарила, интересно, что подумают россияне, когда рассмотрят их?)… и это только мои.

Набедренная кобура, оставшаяся от «Лешего», которая так и не пригодилась. Но я её тащил – думал оставить в Краматорске. Целлокс, от него же.

Думаю, что те спецназовцы, что вернулись домой живыми, прибарахлились неплохо за ту командировку. А фигли, «хохлы бегут, а мы их трусим» я так на их месте сказал бы. Хотя возможны нюансы. Например, затрофеил часы, а тут – бац, осколком руку левую оторвало. Не удобно – придётся часы на правой носить, как путен. Заимел очки тактические, а тут – бац, голову оторвало, и зачем они теперь нужны?

Но больше всего жаль было отдавать телефоны, а точнее – смартфон с карточкой памяти. На ней были фотографии с Саур-Могилы, в частности, где я в ситхасане сидел на фоне монумента, а потом на том же месте, в той же позе, но монумент за спиной уже упал (после обстрела российскими танками). Видео с нашим окопом. Фото с моего ДР, когда мы выходили по сепарским тылам. Эх… Кстати, когда я попытался восстановить номер, надо было назвать крайние номера, по которым звонил. Я называл. Но они не прошли. Подозреваю, что те деньги, что оставались, были выговорены на звонки в Россию. В итоге я расхотел восстанавливать старый номер и завёл новый.

Но это был только первый круг дерибана – съём сливок.

– Скажи снайперам, пусть выходят, и надо подогнать коробочку. Простреляем посадку и грузим говно (говно – это мы).

Подошло ещё два человека с СВД-шками. Тот, что стоял ближе с интересом нас рассматривал, на голове у него был шарф-сетка цвета олива. Я мысленно отметил, что надо будет себе такой завести в будущем (уже второй раз, первый был, когда увидел такую у «Узбека» при походе под Горловку). Завелась неподалёку «бэха» и подъехала к нам сзади, по той дороге, по которой мы шли. Алексей выпустил несколько очередей в посадку из «нашего» ПКМ.

Нас перевели в новое место, и посадили на колени.

– У меня нога больная на коленях сидеть, я ногу вытяну. – сказал «Сокол». Никто не возражал.

– Сейчас я вас сниму на видео, каждый называет свои имя-фамилию-отчество. Это чтобы было доказательство, что я вас живыми-здоровыми передал, – доставая телефон, сказал Алексей (кстати, откуда у него телефон, если он говорил, что их у них отобрали?).

После этого каждый представился на телефон. Я попытался улыбнуться и говорить бодрым голосом, чтоб не выглядеть совсем подавленным. Не знаю, как получилось. Интересно было бы посмотреть.

В это время из посадки появлялись новые солдаты. Обратил внимание, что на некоторых аж по четыре белые повязки для идентификации. На каждой руке и ноге. Некоторые с интересом рассматривали нас. Другие общались между собой. Шло распределение и обсуждение «трофеев».

– Выкинь эти наколенники. Они говно. У меня такие были.

– Зачем тебе ещё одни очки? У тебя такие же есть.

– О, это хорошая вещь…

Нас же, надев на голову повязки (у меня в качестве повязки была моя зелёная бафка) погрузили на коробочку. И повезли. Коробочка была точно не наша, башенка с крупным калибром (то ли пулемёт, то ли мелкая пушка) и рядом – ПТУРС. Из того, что видел на картинках, больше всего похоже на российский БМД-2.

После десяти минут езды нас сгрузили, и начался второй круг досмотра. На этот раз мы разувались и снимали всё, кроме штанов и футболки. Все карманы проверялись – именно этот момент нашли и выкинули повреждённый ДТК с пулемёта, который я нёс для «Бобра». Добираясь до ниточки на руке, спрашивали:

– А это что?

– Оберег.

После этого шли дальше. Интересна была их реакция на символы православной веры. Увидев шнурок на шее, резко тянет, была бы цепочка – оторвал бы. Потом, дойдя до крестика, резко оставляет его. Шарит по карманам, что-то нашёл, резко вытащил, увидел, что это пояс с молитвами, уже совсем другими движениями аккуратно засовывает его обратно в один из карманов, со словами: