Читать книгу "Парашютисты-диверсанты Сталина. Прорыв разведчиков - Максим Бузин"

– Как они нас догонят, если мы повредили взлетно-посадочную полосу?

– Бомбы упали почти в самом конце бетонки! «Мессершмитту» в опытных руках хватит для разбега три четверти длины полосы, чтобы взлететь! К тому же на перехват могут поднять самолеты с соседних аэродромов! Ты, майор, наверное, забыл, что существуют такие вещи, как телефон и радиосвязь!

– Вот же я кретин! – в сердцах стукнул рукой себя по макушке Андрей. – У меня такой простой вариант действительно вылетел из головы!

– Макс! – повернувшись назад, крикнул он товарищу, для убедительности еще сопроводив свои слова жестами. – Держи верхнюю заднюю полусферу, не расслабляйся!

Массивная лысая голова успокаивающе качнулась в ответ. Пулеметная турель с негромким жужжанием вместе с прозрачным плексигласовым колпаком развернулась сначала влево, потом вправо. Макс без лишних слов дал понять, что полностью освоился с вооружением и готов к бою.

Понимая, что без радиосвязи до Воронина не докричаться, Андрей положился на бдительность сержанта и, переключив внимание на Терентьева, уже другими жестами поинтересовался у последнего его самочувствием. Судя по движению губ лейтенанта и выражению лица, все было в порядке. Ободряюще кивнув парашютисту, Андрей принял, как выражаются в спортивной гимнастике, исходное положение и цепким внимательным взглядом стал осматривать воздушное пространство прямо по курсу самолета, не забывая периодически глядеть и по сторонам.

Глава 25

Когда ранним солнечным утром на аэродроме, расположенном в тридцати километрах от Штеттина, тревожно заревели сирены, обер-лейтенант Ганс Вайденбауэр безмятежно спал.

Первый раз за пять лет военной службы ему снился маленький городок Зоммерфельд с его черепичными крышами и улицами, утопавшими в зелени каштанов. Там он родился накануне Первой мировой войны. Там он не был с самого начала Второй мировой. И по закону подлости именно в тот момент, когда затерявшиеся в глубинах памяти приятные воспоминания всплыли в его окутанном крепким сном сознании, раздался этот противный пронзительный звук!

– Какого черта! – воскликнул Ганс, вскакивая с кровати и протирая ладонями заспанное лицо.

Два громких взрыва, раздавшихся в отдалении, окончательно привели его в чувство.

В коридоре послышался топот десятка ног. Дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник лейтенант Эрик Хешфер, его ведомый.

– Ганс, скорее собирайся! Поступила срочная команда на взлет!

– Что за спешка, Эрик? И что это за взрывы? Отсюда до линии фронта почти тысяча километров!

– Майор фон Харфиш сказал, что с нашего аэродрома буквально только что неизвестные угнали бомбардировщик «Дорнье-217»! Представляешь, под самым носом у часовых и полусотни эсэсовцев, приехавших прошлой ночью из гарнизона для усиления охраны! Подозревают, что это русские диверсанты. Ну, те, о которых вчера предупреждали! Наша задача – посадить этот самолет или сбить!

– Вот как? – удивленно вскричал Вайденбауэр. – Это меняет дело! И я уже не злюсь, что не успел досмотреть свой сладкий сон!

Быстро одевшись, он следом за Хешфером выскочил на улицу и побежал к своему «Мессершмитту», на борту которого был изображен крылатый дракон, так поразивший воображение Федора Воронина.

Как и предполагал Отто фон Камп, две глубокие воронки в конце взлетно-посадочной полосы не помешали пилотам Люфтваффе взлететь, и вскоре четверка истребителей под командованием обер-лейтенанта Вайденбауэра была в воздухе, взяв курс на юг. Именно в этом направлении, по свидетельству многочисленных очевидцев, скрылся разыскиваемый бомбардировщик.

Несмотря на некоторое преимущество в скорости, немецкие истребители не смогли обнаружить «Дорнье», имевшего небольшую фору по времени, до того как он повернул на восток. К тому же наземные станции слежения за воздушными целями в данном районе отсутствовали. Поэтому звено «Мессершмиттов», сохраняя боевой порядок, попросту проскочило мимо, направляясь все дальше на юг!

Большую роль сыграло и солнце, лучи которого слепили немецких летчиков с левой стороны и, одновременно с этим, по странному контрасту будто обволакивали беглый бомбардировщик, сделав его почти невидимым для преследователей.

Пролетев почти сто километров по прямой, обер-лейтенант Вайденбауэр понял, что цель изменила курс. Связавшись с ближайшим аэродромом и узнав, что патрульные истребители никого не обнаружили, он отдал команду повернуть на северо-восток.

Запаса имевшегося в баках истребителей горючего изначально должно было хватить на четыреста километров полета. Поэтому, произведя в голове нехитрые подсчеты, Вайденбауэр решил, что если через пятнадцать-двадцать минут они не догонят искомый бомбардировщик, то он отдаст своей группе приказ возвращаться на базу.

Конечно, когда топливо будет на исходе, можно совершить экстренную посадку на аэродромах близ Варшавы или Белостока, но обер-лейтенант не хотел доводить дело до крайности и без серьезной необходимости рисковать машинами и людьми. По истечении следующих десяти минут Вайденбауэр связался с Хешфером, сообщив ведомому о своем решении.

– Я понял, шеф! – именно так лейтенант обращался к своему командиру во время полетов. – Только возвращение придется отложить!

– Почему, Эрик?

– Посмотри вперед! Видишь, немного левее солнца движется темная точка? Даю голову на отсечение, что это «наш» самолет!

– Я не такой зоркий, как ты! Но вроде что-то наблюдаю! – Обер-лейтенант прищурился и машинально вытянул голову вперед, затем передал приказ: – Всем следовать со мной, скорость максимальная!

«Мессершмитт-109» Ганса Вайденбауэра, подобно крылатому дракону, изображенному на фюзеляже, устремился за своей добычей. Три другие машины держались немного позади.

Вскоре темное пятно стало приобретать вполне четкие очертания самолета.

– Шеф! – раздался в шлемофоне возбужденный голос Хешфера. – Это «Дорнье»! Его сложно с чем-то спутать!

– Не кричи, Эрик! – недовольно ответил Вайденбауэр. – Я чуть не оглох!

И, обращаясь уже ко всем, продолжил:

– Слушайте приказ! Разделимся на пары! Мы с Хешфером заходим на бомбардировщик справа. Попробуем вынудить его приземлиться. Курт и Фридрих! Пристройтесь ему в хвост и ждите моей команды. Если всем все понятно, тогда вперед!

* * *

Макс, убаюканный ровным гулом авиационных двигателей, слегка расслабился, но продолжал периодически окидывать взглядом горизонт. Вначале он не обратил внимания на истребители противника, издали приняв их за больших птиц. Но когда «птицы» приблизились, он понял свою ошибку и, едва не вывихнув шею, закричал:

– Андрей! Сзади справа приближаются вражеские самолеты в количестве четырех штук!

– Хорошо, Макс! Если откроют огонь, то покажи им, где раки зимуют!

– Хорошо спать у жены под боком! – негромко сказал Макс, обращаясь к самому себе, и совсем некстати вспомнил фрау Марту.